ПЗХФЧЩ! - читать онлайн книгу. Автор: Всеволод Бенигсен cтр.№ 7

Но вслух ничего не сказал, только задумчиво прижал указательным пальцем листок с директивой и медленно протащил его по зеленому сукну стола к себе. Некоторое время смотрел на него, а затем дал Левенбуку.

— Прочтите и скажите, что вы думаете по этому поводу.

Левенбук быстро пробежал глазами текст. Он был ему знаком еще по «Правде». Хотя он и не предполагал, что слова Сталина уже успели обрести форму приказа.

— Очень мудрое предложение, — выпалил он, как солдат на плацу.

— Да? — усмехнулся Колокольцев. — Знаете… если вы мне скажете, в чем его мудрость или хотя бы что он означает, я… вам сохраню жизнь. Выпущу вас сегодня же. Обещаю.

Левенбук сглотнул комок и вперился глазами в листок. Он понял, что раз следователь готов его выпустить, значит, Левенбук — мелкая сошка в большой игре. Это уже неплохо. А вот то, что Колокольцев спрашивает у него совета, это совсем интересно. Значит, дело путаное и не все так легко и просто. А значит, можно попробовать слегка изменить правила игры. Он вспомнил слова Штормового и решил за них ухватиться.

— Я так понимаю, — сказал он после небольшой паузы, — что в таком деле важно не обосраться.

— Ловите суть на лету, — хмуро кивнул Колокольцев.

— Ну что же… Есть только один выход.

Колокольцев напрягся и даже как-то вытянулся всем телом навстречу Левенбуку, слегка приоткрыв рот, словно собирался проглотить священную мудрость, готовящуюся вылететь из уст обвиняемого.

— Какой выход? — спросил он полушепотом.

— Надо пзхфчщ.

Колокольцев несколько секунд, не мигая, смотрел в глаза Левенбуку. Затем откинулся и зло усмехнулся.

— Я так понимаю, на свободу мы не хотим.

— Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Я говорю, что если товарищ Сталин считает, что всех евреев, ну, в смысле безродных космополитов, надо пзхфчщ, то так и надо поступить. А это значит, что надо просто на бумаге напротив каждого «безродного космополита» написать — пзхфчщ. Ну, навроде «расстрелян» или «сослан». Вот и все. При этом трогать их не надо. Потому что а вдруг товарищ Сталин спросит про «щывзщ»? И тогда псе «пзхфчщ» можно будет сменить на «щывзщ».

Озадаченный этим набором бесконечных шипящих согласных Колокольцев нахмурился и задумался. Но затем просиял.

— Молодец, гражданин Левенбук! — похвалил он обвиняемого. — Как и обещал, я тебя выпускаю, но…

— Но? — напрягся Левенбук.

— Но… будешь первым «пзхфчщ».

— Нет, — побледнел тот, — такого уговора не было.

— А чего ты так испугался? Твоя же идея.

— Как раз своих идей больше всего и надо пугаться. И потом, сегодня вы напишете «пзхфчщ», а завтра всех, кто «пзхфчщ», будете расстреливать. Получится некрасиво.

— А тебе красоту подавай? — разозлился Колокольцев. — Хорошо. Второй вариант. Красивый. Я тебя расстреливаю как японского шпиона прямо сегодня. Идет?

— Ладно, ладно, — испуганно замахал руками Левенбук, — пишите «пзхфчщ».

Тем временем на идеологическом фронте дело тоже не стояло на месте. Да иначе и быть не могло — машина советской пропаганды вхолостую не работала. Любой почин, обозначенный в «Правде», неминуемо подхватывался остальными печатными органами как не подлежащий обсуждению приказ. И хотя по-прежнему никто не понимал, что хотел сказать товарищ Сталин, но спущенный сверху новояз быстро пустил корни. Первыми инициативу, как это водится, подхватили школы и вузы. Цитата Сталина в течение одной недели превратилась в многочисленные растяжки, которыми так любили украшать классные комнаты и аудитории. И вот уже рядом с классическими «Жить стало лучше, жить стало веселей» и «Кадры решают все!» появились новые образцы мудрости вождя: «Щывзщ даст результаты грцбм!» и «В перспективе оцайц будем зцщкшх!». Ну и конечно же, самый краткий и хлесткий «Пзхфчщ!». Никаких сомнений в том, что здесь может быть какая-то ошибка, ни у кого не было — Сталин и «Правда» не ошибаются. А тех школьных директоров и ректоров, которые побоялись или постеснялись вешать новые лозунги, пропесочили по партийной линии так, что у них надолго пропало желание к сопротивлению. Тем более что вскоре подоспел и Михалков со стишком, который тут же напечатали почти все детские журналы и газеты.

Всё хотим мы с Мишкой знать.

Каждый день — вопросов рать.

Только взрослым надоело

На вопросы отвечать.

Дядя Коля, наш сосед,

Никогда не скажет нет.

Мы бежим к нему вприпрыжку,

— Дядя Коля, дай ответ!

Что такое ЩЫВЗЩа?! -

Мишка первым пропищал,

— Может, с ним на речку ходят

На сома иль на леща?

— ЩЫВЗЩа, она, ребята,

Дарит людям результаты!

А на речку рыб удить

Лучше с удочкой ходить!

— А ЗэЦэЩаКаШаХа?

Хороша или плоха?

Может, с нею борщ вкуснее

И наваристей уха?

— В суп добавить? Это можно,

Только сделать это сложно:

Эта штука шире поля,

Выше неба, глубже моря!

Мы смутились: в чем же суть?

— К сути, братцы, долгий путь,

Чтоб понять ее, вам надо

Подрасти еще чуть-чуть.

Шепчет Мишка горячо,

Носом тыча мне в плечо:

— Нам уже четыре года!

Сколько ж нам расти еще?!

Несмотря на традиционный комический финал стихотворения, из подтекста явно следовало, что, сколько героям ни расти, понять смысл «пзхфчщ» им вряд ли когда-нибудь удастся. И не потому, что они какие-то глупые, а потому, что даже взрослые ничего не понимают в этой тарабарщине. В стихотворении дядя Коля, правда, вежливо отвечает на вопросы, но на самом деле ловко уходит от конкретного ответа. И в конце концов прибегает к излюбленной манере взрослых списывать собственное незнание на малый возраст собеседника — мол, пока вам этого не понять. Впрочем, все это было уже неважно. Важным было то, что автор гимна СССР позволил себе в детском шутливом стихотворении процитировать Сталина. А это означало одно: дело явно одобрено наверху. Так что ничего удивительного, что после Михалкова все как с цепи сорвались. Центральные, а главное, и региональные газеты бросились наперебой цитировать Сталина, а некоторые даже позволили себе легкие интерпретации загадочных слов. То есть употребили их в каком-то ином контексте. Например, «Комсомолец Забайкалья» напечатал статью, где некто Морозов, критикуя работу местных органов власти, написал следующее: «В то время, когда вся страна в едином порыве говорит “пзхфчщ!”, райком партии нашего района пугливо прячет голову в песок, видимо, не веря, что щывзщ может дать результаты грцбм. Или по крайней мере считает, что щывзщ может дать результаты, но совсем не грцбм. А ведь в ближайшее время нам предстоит зцщкшз. И это, товарищи, оцайц, а не просто очередной всплеск энтузиазма». О чем думал главред «Комсомольца Забайкалья», когда давал добро этой статье, трудно сказать. Скорее всего, он, как и тысячи других редакторов, ориентировался на Сталина, «Правду» и Михалкова. На самом деле в высших эшелонах власти никто и представить себе не мог, во что выльется их боязнь переспросить запнувшегося Сталина. А когда стали подумывать, как бы повернуть колесо истории вспять, поняли, что поздно. И это «поздно» наступило раньше, чем они думали.