Штрафник, танкист, смертник - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Першанин cтр.№ 39

В одном-другом месте наши добивали очаги обороны. Антон Таранец и я, единственный уцелевший командир взвода, ждали команды от Колобова. Ротный уже намекнул, что после переправы и боя осталось мало снарядов. Но комбат знал, сколько снарядов мы выпустили. Прикинул, что полуторный запас еще далеко не иссяк. Воевать есть чем, хотя обещал, что привезут дополнительные боеприпасы и горючее.

Из-под перевернутой пушки выполз, волоча ноги, немецкий артиллерист в майке-безрукавке и пропитанных кровью штанах. Кто-то из бойцов сходил, глянул и, вернувшись, сообщил:

— Готов фриц. Ниже пояса все переломано. Добить?

— Не надо, пусть сам умирает, — отозвался Антон.

Торопливо перекусили консервами и сухарями. Понемногу скапливалась пехота. Подошли остальные танки батальона. Пехоты было много. По привычке она старалась держаться ближе к танкам. Но если десяток танков можно было укрыть среди деревьев, то пятьсот-шестьсот пехотинцев явно демаскировали нас. Командир стрелкового полка, молодой майор, приказал отвести роты в сторону и замаскироваться. Ждали приказа. Высоко прошли девять штук тяжелых бомбардировщиков «дорнье» в сопровождении истребителей. Нас они не заметили или имели другую цель. Покуривая, подсчитывали, сколько километров от станции Стишь до Орла. Кто-то рассудительно заметил, что станция в руках у немцев, да и в районе Станового Колодезя идет стрельба. О штурме Орла еще рано говорить.

Пришел приказ выбить немцев из разъезда перед станцией Стишь. Нас обругали за медлительность, хотя всего час назад имелся другой приказ — стоять на месте. Сообщили, что на полустанке скопилось несколько отступающих эшелонов. Задача стрелкового полка и нашего батальона — захватить по возможности больше исправной техники и вагонов с военным имуществом. На вопрос, какая защита полустанка, ответили уклончиво и снова поторопили. Я понимал эту спешку. Восемьдесят километров до Орла мы пробивали две недели, а тут всего ничего осталось. Один хороший удар — и мы в городе.

Колобов послал в разведку легкий танк Т-70 и мотоцикл. Не дожидаясь результатов, двинулись вперед. Нас раздраженно понукали из штаба корпуса. Чего топчетесь? Через полчаса встретили возвращавшийся Т-70. Командир танка, обозленный на все старшина, сказал, что на полустанке понатыкано зенитных орудий. Мотоцикл разбили, экипаж погиб, а танк повредили осколками. Он тыкал пальцами во вмятины на борту. Колобову надоело слушать выкрики старшины.

— Хватит трещать! Обстреляли его — вот невидаль! Давай рассказывай, как там дорога.

Старшина козырнул и, успокаиваясь, толково и быстро доложил результаты разведки. Мы немедленно двинулись в сторону полустанка. На переезде успели разглядеть замаскированную пушку, расстреляли ее, но один из танков влетел на мину. Разбило ходовую часть. Наступления по-тихому уже не получалось, и мы, разделившись на две группы, рванули с десантом на броне вперед. Наша рота шла прямо по полю, опасаясь мин. За деревьями разглядели замаскированную батарею полевых орудий старого образца. Помогла пехота. Выгрузили из «студебеккера» несколько минометов и открыли огонь. Мин не жалели. Мы проскочили под прикрытием железнодорожной насыпи, раздавили две легкие зенитки, которые все же успели вывести из строя Т-70 старшины-разведчика.

Обещанных эшелонов на полустанке не оказалось, но десятка четыре вагонов и открытых платформ ждали эвакуации. На нескольких платформах стояли поврежденные танки и самоходные орудия, которые везли на ремонт. Стреляли по ним почти в упор, особенно в два «тигра». Бензин из машин немцы, в основном, слили, но танки горели хорошо. Кое-где ухали оставленные в спешке снаряды.

Из-за насыпи по нам ударили из гранатомета. Как я разглядел, из знакомого мне Р-39, которым мы пытались взорвать дот. Невзрачное короткое ружье, на треноге, могло пробить кумулятивной гранатой нашу броню на расстоянии ста метров. Мы не стали рисковать и всадили в гранатометчиков целый диск, а затем осколочный снаряд. Вторая и третья рота били по вагонам с другой стороны. Пехота охватывала полустанок широким полукольцом. Между вагонами бежали, пригнувшись, несколько немцев. Кругом стреляли, и они не знали, в какой стороне искать спасения. «Тридцатьчетверка» встретила их пулеметным огнем, кого-то успели свалить, остальные нырнули под платформы.

Забыв о приказе сохранять трофеи, ударили в цивильный европейский вагон, блестевший зеленым лаком. Выбило товарную дверь. На шпалы посыпались тюки. Это были связки меха и кожи. Дальше! На открытой платформе маялись возле счетверенной зенитной установки несколько солдат. Ну, держитесь, сволочи! Снаряд, выпущенный сгоряча, прошел мимо. Расчет смахнули из пулеметов. Вторым снарядом разнесли установку, раскидав стволы и коробки с патронными лентами в стороны.

Потом нас едва не угробили братья-славяне из второй роты. Врезали снарядом по цистерне с бензином. Она оказалась полупустая и рванула не хуже бомбы. На нас обрушился огненный дождь. Федотыч пошел напролом, раздавил двух горевших убегающих немцев, свернул разводную стрелку и выскочил на широкий пятачок. Пламя, шипя, сжирало краску, боевое отделение наполнилось дымом. Сбили огонь трофейными огнетушителями, которые возили с прошлого боя.

Пехотинцы взламывали запоры вагонов, тащили ящики с бутылками и харчами. Леня Кибалка и новый стрелок-радист тоже принесли несколько ящиков. Не найдя среди трофеев курева, Федотыч сам нырнул в вагон. Принес две большие картонные коробки сигарет и корзину с бутылками. Я обругал механика, так как ему строжайше запрещалось покидать машину, и отправил стрелка-радиста еще за трофеями. Во время наступления нас снабжали плохо. Машины привозили боеприпасы, горючее, спирт, но для харчей места порой не оставалось. Сейчас мы торопились затариться едой. Когда еще представится такой случай! Тем более возле вагонов уже ставили охрану. Не успевшие поживиться бойцы из пехоты переругивались с часовыми, выпрашивая бутылки и курево.

Полустанок мы взяли сравнительно с небольшими потерями. Торопливо жевали все подряд, запивая водой. Десантники тайком пили водку и вино. Экипажам танков давно внушили, что хлебать спиртное перед боем — верная смерть. Подошли самоходчики, гаубичный дивизион. Мы с гордостью сидели на броне, покуривая сигареты с золотым ободком из блестящих красивых пачек. Делились с теми, кто просил. В первую очередь с десантниками и самоходчиками.

Приехал командир бригады, похвалил комбата Колобова, на ходу кивнул Таранцу и сказал, чтобы мы не рассиживались. И так плетемся еле-еле. Насчет «плетемся» сказано было не совсем справедливо. Мы почти две недели не вылезали из боев, и наши потери комбриг хорошо знал. Наверное, манера такая у большого начальства. Кроме того, мы хорошо знали, что командир бригады «засиделся» в подполковниках. На третью звезду он мог рассчитывать лишь после взятия Орла. Скажу сразу, что нам не пригодились трофеи, которыми мы набили танк и разместили в деревянных ящиках на корме. Как говорится: человек предполагает, а бог располагает.

Примерно через сорок минут мы двинулись к станции Стишь. Бой завязался буквально через пару километров. Стреляли противотанковые пушки и закопанные в землю «фердинанды». Особенно опасными были эти слоны с толстой броней, мощными пушками и отличной оптикой. Мы несли потери. Под минометным огнем залегла пехота. Били шестиствольные минометы, оставляя в небе темные полосы от трехпудовых реактивных мин.