Схолариум - читать онлайн книгу. Автор: Клаудия Грос cтр.№ 45

В общем, когда семья вернулась с прогулки, сыновья снова торчали у ворот. Старик с недовольным видом пригласил их в дом и спросил, что им нужно.

— Мы пусты, у нас ничего нет. Посмотри, наша одежда превратилась в лохмотья, потому что у нас нет денег, чтобы купить новую. А ведь ты богат, отдай нам то, что принадлежит нам по праву.

— По праву вам не принадлежит ничего, вы молоды и здоровы, вы вполне способны работать, а если вы не умеете шить обувь, то подумайте, как еще можно выуживать деньги из чужих кошельков. Ведь именно для этого я вас зачал. Истинный бог в этом мире — это богатство. За деньги вы сможете купить все, что захотите. Есть и другие сокровища: хитрость и жадность, они заставляют нас не спать и приносят богатство. А сейчас вон из моего дома!

Все это время рядом стояла женщина с большим животом. Противная баба, это она хочет отобрать у них наследство. Они уйдут, но еще вернутся. Пусть на нового ублюдка падет их проклятие.

Через полчаса папаша сел пересчитывать свои деньги. И тут же обнаружил, что пропало пять монет. Целых пять монет! Не может быть! Где он прячет свои сокровища, не знал никто, кроме жены, но не она же…

Он завязал мешок. Жирные падчерицы? Или это его сыночки? Может, они прокрались под покровом ночи и обыскали дом? Но ведь детки забрали бы всё. А если они не такие дураки, эти бестии? Куда же спрятать деньги? Под доски в коридоре? На чердаке? Да, на чердаке надежнее. Значит, нужно подняться по лестнице. Куриный насест — самое то. Зажав в одной руке тяжелый мешок сапожник полз по ступенькам, другой рукой он опирался на стену, потому что поручней не было. Сверху падал луч света. Здесь он наверняка найдет хорошее место. Или лучше вернуться и доверить свои сокровища нотариусу? Он замер. Нет, нет, все они плуты и жулики, это все равно что отдать деньги на хранение сыновьям. Значит, наверх. Слабый свет приближался. Цель уже совсем рядом. На последней ступеньке он согнулся, чтобы положить мешок на пыльный пол. Он уже рыскал вокруг жадным взглядом в поисках подходящего убежища, но одна нога вдруг соскользнула в пустоту. Он попытался за что-нибудь зацепиться, но рука не нашла опоры. А тут и вторая нога соскользнула со ступеньки, и старик с грохотом полетел вниз.

Они услышали только ужасный шум и звон металла. Что это? Жена его с трудом выпрямилась и со стоном схватилась за поясницу. Постоянно эти боли, ребенок все время толкается. Она вышла в прихожую и увидела на полу блестящие монеты. Целый ковер из сверкающих монет. А рядом он. Он лежал на самой нижней ступеньке, судорожно сжимая пустой мешок, из которого одна за другой выкатывались монеты.

Этим утром Софи не стала переодеваться в студента, потому что собралась на рынок. Но вышла, как всегда, чуть ли не ночью. Ее провожали темнота, холод, мерцание огоньков и пока еще слабый, усталый блеск в заспанных глазах кёльнцев. На рынке появились первые торговцы, они устанавливали лотки. Пахло сыром и овощами, в воздухе танцевали снежинки.

— На одно слово, красавица…

Она замерла: к ней протягивал руку оборванный старик, а у нее не было ни одного лишнего пфеннига. Он засмеялся:

— Нет, подачек мне не нужно. Я знаю, что вы знакомы с магистром Ломбарди. Хотя называть такие отношения знакомством…

На его лице появилась двусмысленная ухмылка, которая была ей так же неприятна, как и сам старик.

— Он должен сообщить нам кое-какие сведения, но мне кажется, он не проявляет истинного рвения. Передайте ему, что ждать долго мы не станем, совсем скоро наше терпение кончится, ведь, в конце концов, мертвый студент уже давно покоится в земле.

— Ты кто? — быстро спросила Софи.

— О, об этом лучше спросите у него самого, он в курсе. А сам изображает невинную овечку. Скажите ему одно только слово: Вайлерсфельд. Дело в том, что о мертвом студенте он знает гораздо больше, чем вам кажется.

Старик развернулся и поковылял прочь. А она так и стояла на месте, не в силах пошевельнуться. Она никак не могла понять, что общего у этого старого ворона с Ломбарди. И только когда холод достал ее до самых костей, она пошла дальше. По заснеженным улицам добралась до мясного ряда и свернула за истерзанный ветрами угол.

Ближе к вечеру Софи пришла в схолариум. Лекции пришлось пропустить, потому что при свете дня выходить из дома переодетой было слишком опасно. Де Сверте, стоя в дверях, наблюдал за опускающимися на ограду танцующими снежинками. На улице царила тишина. Все звуки впитывал снег. В конце улицы жители отгребали его от своих домов, но и этот шум исчезал, словно накрытый шерстяным одеялом. В глазах еще отражалась белизна, но сумерки уже опускались на короткий день, укрывая его пеленой. Приор взмахнул своими тонкими ручками, сетуя, что рано стемнело и весь город погребен под снегом. Софи улыбнулась и спросила, дома ли господин Ломбарди.

— Конечно, входите.

Она нашла его в пустой столовой. Ломбарди сидел у огня, отогревая свои закоченевшие руки. Увидев ее, встал.

— Встретиться с вами так скоро я не рассчитывал.

Он и на самом деле совсем ее не видал. Зато попытался выяснить, где она живет. И буквально с боем выцарапал адрес у Гризельдис. Но нельзя просто так прийти к вдове — это весьма щепетильное обстоятельство.

Она же думала только о словах старика.

— Причина моего визита, к сожалению, не очень приятная. Меня остановил какой-то нищий, он велел напомнить, что вы должны ему некоторые сведения.

Он предложил ей сесть, а сам стоял и кивал головой, пытаясь скрыть свой страх. Как они вычислили Софи? Почему он был столь неосторожен! А Маринус все еще в городе. Ему нужно исчезнуть, причем как можно скорее. Ломбарди попытался взять себя в руки и сел прямо на стол. На улице послышались возмущенные крики карлика — видимо, с крыши прямо на него свалилась целая куча снега. Что делать? Что сказать? Она ведь понятия не имеет о том, что происходит.

— Что связывает вас с этими людьми? Речь ведь идет о смерти Домициана, правда? Зигер, вы что-то скрываете, я хочу наконец узнать, в какие игры здесь играют. Что произошло в Вайлерсфельде?

— А если я ничего не скажу?

— Тогда я пойду к Штайнеру и сообщу ему все, что мне известно. И Лаурьена заставлю сделать то же самое.

Да, эта маленькая глупая гусыня вполне на такое способна, подумал он. По недомыслию разрушит ему карьеру и, не исключено, отправит на виселицу. Он может прямо сейчас свернуть ей шею или вскружить голову. Или сказать правду. Можно заставить ее поклясться на Библии, но у Бога уже наверняка болят уши от всех этих принесенных на Библии клятв, которые ничего не значат и превращаются в ничто, не успев даже сорваться с губ.

— Ну что ж, — пробормотал он. Пора положить конец неопределенности, потому что Маринус обречен, и, чтобы спасти его жалкую шкуру, надо немедленно принять решение.

— Вы же знаете, кто они, — начал он тихим голосом. — Ходит масса слухов. Я не готов сказать, насколько они соответствуют истине. Люди, о которых идет речь, когда-то были с ними, но потом откололись и придумали себе новое название, которое нам с вами сейчас совсем не важно. Они ищут братьев и сестер, чтобы обратить их в свою веру. Много лет назад один молодой студент попал в их сети, потому что они показались ему свободными и независимыми. Они стремились к свободе духа и тела. Соблазнительная мысль, вы не находите? Иметь возможность думать и говорить все, что приходит в голову, и не бояться преследований церкви. На молодого человека это произвело впечатление. Понравилось ему и то, что они окрестили свободной любовью. Они искали Бога в плотской любви, потому что считали, что Бог везде. Молодой человек примкнул к ним и слишком поздно обнаружил, что они еретики, не имеющие к Богу никакого отношения. Он ушел от них в надежде, что их пути больше не пересекутся, но из-за поездок Домициана в Вайлерсфельд ему стало известно, что они все еще существуют, что пока еще их не сожгли на костре. А теперь они хотят знать имя второго студента, приятеля Домициана, которого, видимо, убили именно они. Вот так обстоит дело, дитя мое.