Ядовитая боярыня - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Иволгина cтр.№ 75

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Ядовитая боярыня | Автор книги - Дарья Иволгина

Cтраница 75
читать онлайн книги бесплатно

— Да не слыхать было, — с досадой отвечал Иона и перевел дух. — Ух, страху натерпелся! Сам царь!

— Какой он? — спросила Гвэрлум.

Иона махнул рукой.

— Да не разглядел я! Все так и сверкает, так и переливается каменьями… Ох! Дай мне воды, Наташенька!

Гвэрлум фыркнула, однако воды в ковше посланнику подала. Заслужил. Подвиг совершил — к самому Ивану Грозному с анонимкой подобрался. Не зря его Флор в белые одежды наряжал. Между прочим, в этих одеждах и сама Наталья ходила, когда рындой переодевалась и мальчика из себя изображала. Так что Ионе — водицы из белых ручек черного эльфа. Пей, Ионушка.

И еще ревниво приметила, что водой на белую курточку капнул. Как бы пятнышко не осталось, атлас-то тонкий…

С лестницы спустился беспамятный Пафнутий. Был он одет красиво и чисто, по уговоренному, и фиал, который Туренина дала своему слуге, находился при нем.

Только теперь плескала в том фиале не отрава смертельная, от которой человек сперва видит дьявола, а после погибает отвратительной, позорной смертью от собственной руки, но чистая вода.

Лавр несколько дней промывал сосуд в протоке, прежде чем решился на подобную подмену.

Конечно, бес, сидящий в Пафнутии, никуда не исчез. Затаился на время. И все домочадцы флоровы помнили о его существовании и сторонились Пафнутия, как будто боялись подцепить от него какую-то крайне опасную заразу.

— Все помнишь? — спросил его Флор, стараясь хотя бы внешне не выдать своего отношения к «блаженному» (а на деле — бесноватому).

Пафнутий торопливо кивнул. Харузин, наблюдавший за ним со стороны, поморщился: эти рваные движения, резкие, как будто кукольные, выдавали в Пафнутии давнего наркомана. Трудно будет ему отойти от этого порока в стране, где нет химических препаратов и стационаров… С другой стороны, нет в этой России и дружков-нарков, всегда готовых вернуть приятеля на иглу, с которой тот соскочил «по неразумию» и «поддавшись предкам».

Доверять Пафнутию, конечно, не приходилось. Наркоман — человек зависимый, он даже восстание рабов поднять не в состоянии. Покажет ему Туренина заветное зельице — и все, готов парень, мать родную продаст. Одна надежда — времени на предательство у бедняги не будет. Его дело маленькое: плеснуть из фиала в чашу и поднести государю.

Провожаемый, будто на эшафот, Пафнутий покинул дом Флора и направился в сторону Юрьева монастыря.

Рядом, на берегу Волхова, были уже установлены длинные столы. Высоко видно с холма — как расстилается во все стороны бескрайняя северная Русь, с ее синими лесами и голубыми реками, а в лесах ходит зверь, а в водах плывет рыбица… Синее небо лежало над головами, точно свод, кое-где лишь тронутый росписью облаков.

Белая ткань, которой обнесли пиршественное место, чуть шевелилась на ветру.

Слуги уже суетились, расставляя посуду и таская большие котлы и бочки. На скамьи укладывались подушки. Самому царю, памятуя о недавней его болезни, подстелили ковры под ноги, дабы не тянуло холодком от сырой земли.

Постепенно пирующие начали заполнять скамьи. Несколько бояр успели поссориться из-за места — кому по древности рода положено сидеть ближе к государю.

Вольные новгородцы поглядывали на такое нестроение со скрытой усмешкой: в господине Великом Новгороде каждый помнил о своем происхождении, но не делал из этого повод для драки в высочайшем присутствии!

Наконец явился и сам государь. Выглядел он хмуро и то и дело обводил присутствующих глазами. Засуетились слуги, затрубили трубы, слышно было, как в монастыре ударил колокол. Начали вносить большие блюда — кабанов и фазанов, молочных поросят и самые различные сорта рыбы, приготовленные наилучшим образом.

Правду сказать, каждое блюдо представляло собой настоящее произведение искусства — перья, фрукты, зелень украшали мясо и рыбу. Позволив присутствующим полюбоваться и насытить взор красотой, слуги принялись крушить ими же созданные шедевры, и настало время насыщения утроб.

Замечено было, что государь все хмурится и как будто ожидает чего-то. Однако никто не осмеливался задать вопрос — чего именно. Иные вообще не обращали внимания на царя и полностью посвятили себя роскошной трапезе. Новгородцы, следует отдать им должное, постарались на славу!

Вином на этом пиру не упивались — многие бояре были с супругами. Среди пирующих выделялась своей пышной, былинной красотой вдова Авдотья Туренина. Ради заслуг ее покойного супруга царь велел всячески привечать Туренину, и она сияла рядом с одним из самых знатных людей царства, Артемием Старицким, родичем самого царя.

То и дело царь встречался с ней глазами. Туренина всякий раз задерживала взгляд, и государю припоминалось, как, выбирая невесту, видел эту женщину, тогда еще совсем молодую, но не на ней остановил свой выбор… Может быть, она до сих пор его любит? Царь не сомневался в том, что для женщины невозможно не полюбить его.

Но подметное письмо не шло у него из головы. Кто был тот посланец, мальчишка? Как он тревожился — прочитает ли царь… Чей он, этот паренек? И неужели правда — то, что сказано в письме? От одной только мысли об этом вся кровь бросалась Иоанну в голову. Он ел и пил рассеянно, ожидая — случится ли то, о чем предсказывал ему неизвестный доброжелатель.

Пир уже почти совсем подходил к концу, когда рядом с Иоанном появился еще один слуга. В руках он держал чашу.

— Испей, государь батюшка, — проговорил он тихим голосом. — В знак мира и любви, прими от града Новгорода!

Это были именно те самые слова, что назывались в письме. «Приблизится к тебе некто и подаст чашу, а слова при том произнесет таковые…»

Царь чашу принял и невольно посмотрел на Авдотью. Та вся напряглась, залилась розовой краской, глаза расширила, губы приоткрыла, будто в ожидании поцелуя…

На мгновение глаза их встретились, и царь понял: знает! Все правда — все, что сказано в том письме, что жжет ему рукав…

И через весь стол протянул царь чашу боярыне Турениной со словами:

— Здравствуй, Авдотья! Испей за мое здравие!

Поначалу никто не понял, что происходит. Почему царь стоит? Почему разговаривает с боярыней, которая сидит себе тишком и за все это время не произнесла ни слова, как и положено женщине на пиру? Не та ли это боярыня, что устраивает в имении мужа своего охоту для всего царского двора? Но почему царь стоит, для чего протягивает чашу этой боярыне?

Постепенно все перестали жевать и уставились на государя и Авдотью.

Та губы сжала, залилась краской погуще, глаза сузила. Не на царя смотрела — обшаривала взором ряды прислуги, искала Пафнутия, но того, как и было уговорено с Флором, уже и след простыл. И никто не видел, куда он исчез. (Потом только нарядный кафтан нашли брошенным).

— Пей! — крикнул царь и всунул чашу в руки Турениной.

Та быстро взмахнула кистью, и содержимое чаши разлилось по столу.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению