Клоунада - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Саттертуэйт cтр.№ 11

— Простите, я отлучусь на минутку? — Блеск исчез из ее глаз. Улыбка еще играла на губах, но она уже казалась вымученной.

— Разумеется.

Она поднялась легко, даже не опираясь на стол. Я тоже было встал, но она махнула рукой.

— Не беспокойтесь. Пожалуйста. Я сейчас вернусь.

Она ушла, высоко держа голову, маленькую и красивую. Несколько минут я сидел и разглядывал комнату, полную всяких изумительных вещиц, как будто только за этим и пришел.

Когда Роза вернулась, ее глаза снова сияли. В руке она держала маленькую фотографию.

— Вот, — проговорила она, медленно и нерешительно протягивал мне фотографию, будто отдавала мне свое сердце. — Это Дикки, — прибавила она и села. — Второй слева.

На фотографии были запечатлены четверо мужчин — трое из них стояли, прислонившись к приземистой санитарной машине. Ричард Форсайт стоял прямо, но, даже если бы он и не был единственным, кто стоял прямо, вы бы все равно обратили на него внимание в первую очередь. Остальные были какие-то сгорбленные, они едва держались на ногах от усталости, лица — изможденные. А Форсайт был высокий, статный и полный сил, даже испачканный кровью халат выглядел на нем как смокинг. Руки засунуты в карманы, в уголке улыбающегося рта — сигарета. Поза, конечно, выглядела несколько театрально, а сигарету он наверняка прикурил перед съемкой, но тем не менее все это впечатляло.

— Усач слева от Ричарда, — пояснила она, — тот самый бедняга Анри. Снимок был сделан в Сомме, еще до Вердена… О чем, бишь, я говорила?

Я положил фотографию на стол.

— Вы говорили, как сильно переживал Ричард, когда погиб Анри.

Она положила руку на край стола, как на аналой, и чуть наклонилась вперед.

— Это было ужасно! Дикки рассказывал, больше всего его потрясло то, что такое случается совершенно непредсказуемо. Он был жив, даже ни царапинки, а бедный Анри погиб такой страшной смертью. И не просто ужасно — внезапно! В мгновение ока. Это было так страшно, рассказывал Дикки, то, что случилось, но вместе с тем это давало свободу. Снимало тяжесть с души, объяснял он. И еще Дикки сказал, что тогда-то он раз и навсегда решил прожить свою жизнь как поэму.

— Поэму?

Она откинулась назад и уронила руки на колени.

— Вот именно. В поэме есть темы, говорил он, они повторяются вместе с запечатленными в них образами — именно так ему и хотелось прожить жизнь. Как прекрасную поэму. А еще Дикки сказал, как только он достигнет идеала, то разом со всем покончит. Если же с ним что-нибудь случится раньше, чем он успеет со всем покончить, какое-нибудь несчастье, например, упадет комета или что-то в этом роде, поэма останется незаконченной. Но даже у незаконченных поэм есть сила и красота, вспомните «Кубла Хана». [19] Но если ничего не случится и он успеет ее закончить, тогда она будет истинным шедевром.

— Его жизнь.

Она улыбнулась.

— Вот именно.

— Когда он впервые с вами заговорил об этом?

— Когда попросил моей руки. После войны. Я в то время еще была замужем за своим первым мужем, но Дикки знал, что он — мерзкая тварь. И все знали. Хотя на самом деле так случилось не по его вине: в семье Стефана уже были сумасшедшие — это у них в роду, но для меня жизнь с ним превратилась в кошмар, и Дикки вытащил меня из него. Спас! Он сделал мне предложение, и я согласилась. Даже если бы я не была замужем, я бы все равно согласилась. Мне нравится говорить «да». — Роза весело улыбалась, но призыва в ее словах опять же не было. — Особенно Дикки. Он всегда так радовался!

Роза снова глубоко вздохнула.

— Я подала на развод, — сказала она, — мы с Дикки поженились и перебрались сюда, в Париж. Все было чудесно. Жизнь складывалась просто замечательно. Мы с ним великолепно проводили время. Вытворяли всякие вещи, самые невероятные, ездили в сказочные места — Марракеш, Берлин, Рим. На Греческие острова. Всюду! — Тут она хихикнула, как видно, что-то вспомнив. — Однажды мы ехали на машине по Франции — мы с Дикки и еще одна пара, Фицджеральды, Скотт и Зельда, и по дороге останавливались в каждом городке с названием в один слог, чтобы пропустить стаканчик. Во всех без исключения. Правда, здорово? — Она снова хихикнула. — Было так весело. Мы всегда веселились.

— Тогда почему, — спросил я, — он вдруг покончил с собой?

Она поморщилась. Нет, не от боли. А от досады на мою тупость.

— Потому что поэма закончилась! Дикки сделал все, что хотел, притом великолепно, и был счастлив… он остался доволен своей жизнью. Тем, как она сложилась, какую форму приняла. Вот и решил покончить с ней разом, пока она была прекрасна и чиста.

— А как насчет Сабины фон Штубен? Ей тоже нравилась такая форма?

— Бедная Сабина, — проговорила Роза. — Она была по уши влюблена в него. Дикки ее заворожил. Она была готова на все, что бы он ни попросил.

— Даже на смерть?

Снова недовольная гримаса. Опять я ударил в грязь лицом.

— Ну, конечно! Дикки считал, союз самоубийц — замечательный финал. Двое людей, две разные души соединяются вместе в одно мгновение. И Сабина тоже так думала. Наверняка!

— Угу. А как они познакомились, Роза? Ваш муж и Сабина.

— На вечеринке. В доме графа де Сента, в Шартре. У Жана… Вы знакомы с графом?

— Нет, — улыбнулся я. — Я только сегодня приехал в Париж.

— Да, разумеется. Так вот, у Жана — кстати, он не мужчина, а МЕЧТА, и необыкновенно красив, просто очарователен, — у него есть распрекрасный дом в Шартре, в дивном месте, недалеко от собора. Мы с Дикки были в Шартре на Рождество, у нас там тоже маленький домик — недалеко, в деревне, ничего похожего на дом Жана, но очень милый. Короче, Жан устроил большую вечеринку и пригласил нас. Это было в январе. Там был, конечно, сам Жан и его сестра Эжени, фантастически роскошная дама, и еще тетушка с дядюшкой Дикки — Элис и Джордж. И префект полиции, Огюст Лагранд, с женой.

— Он что, друг графа? Префект?

— Не знаю точно, может, друг, а может, нет. Сомневаюсь, чтобы Жан дружил с ПОЛИЦЕЙСКИМ. Но они знакомы. Я упомянула его только потому, что видела, как он несколько раз разговаривал с Сабиной. Но ведь с ней все разговаривали. Она пользовалась успехом.

Роза нахмурилась.

— Знаете, лично мне она не очень нравилась. Надо признать, она была очень хорошенькая и в весьма недурном наряде. На ней был туалет от Жана Пату, но она все время толковала о политике, Я хочу сказать, мужчинам ведь не нравится, когда женщины беспрестанно говорят о ПОЛИТИКЕ, правда?

Я улыбнулся.

— Все зависит от мужчин. И от политики.

— Ну, — сказала она, — лично я не думаю, что им это нравится. И, насколько знаю, Дикки тоже не нравилось. Политика доводила его до слез. Вот почему я так удивилась, когда он с ней сошелся. В смысле завет интрижку. Я сказала: «Дикки, она же ничего, кроме политики, и знать не желает, неужели это тебя не отталкивает?» А он лишь улыбнулся и сказал: «Думаю, я сумею ее вылечить».