Забытое счастье - читать онлайн книгу. Автор: Паула Роу cтр.№ 18

Ты все еще любишь своего мужа.

Она застыла, на ум пришли слова старой песенки: «Я люблю тебя больше, чем тогда, когда ты был моим».

Пришлось напомнить себе, что Финн никогда не принадлежал ей. Алли отвернулась, прячась от его искушающего взгляда.

— Ты меня раздавишь, — наконец выдавила она.

Он не двинулся, и она просунула руку между ними.

— Финн, пожалуйста, мне нужно встать.

Молча он поднялся и протянул ей руку. Она приняла помощь и в мгновение ока очутилась в его объятиях на софе.

— Что ты…

— Ш-ш-ш. Давай ничего не будем говорить.

От страстного, обжигающего поцелуя у нее зашлось сердце. Что, если Финн прав?

Он прижал ладонь к пульсирующей жилке на ее шее.

— Я хочу немного форсировать события.

Некоторое время она во все глаза смотрела на него, пока он не приблизил губы к ее лицу.

— Зачем? — пролепетала она.

— Тебе моя теория пришлась не по душе, но у нас нет времени. У тебя есть… иное предложение? — Он с вызовом посмотрел на нее.

Ничего, о чем я потом не пожалею.

— Я не…

— Разумеется, я не стану ни к чему тебя принуждать. У нас меньше двух месяцев, чтобы найти завещание. Мы не можем действовать половинчатыми мерами.

Алли сглотнула, и он замолчал, следя за ее движениями. Она никак не могла унять дрожь. Правда, холодная, не замутненная эмоциями, выплыла на свет.

— У меня нет права голоса? — мягко спросила она.

— Ты могла бы отказаться с самого начала.

— Как? Ты шантажировал меня квартирой.

В его зеленых глазах промелькнуло искреннее изумление.

— Да? Прости. — Финн потер подбородок. — Я пытался решить проблему, как мог.

Ей вдруг стало не хватать воздуха. Он скоро уедет, и когда ей еще выпадет шанс наслаждаться его обществом? Возможно, никогда, а если она заглянет в свое сердце, то увидит, что у нее нет иного желания, чем быть с ним. Даже если в результате она обречет себя на годы одиночества.

Алли пожала плечами, старательно пряча взгляд.

— Чем быстрее мы вернем тебе память, тем быстрее ты уедешь домой.

Вечера Алли ждала со страхом. Она долго принимала душ, затем натянула старую, поношенную пижаму и вышла в гостиную. Финн разбирал содержимое ее коробки.

На журнальном столике лежали открытки, сувениры. Он читал письмо, наклонив голову, брови сошлись на переносице. Ей вдруг захотелось прижаться губами к глубокой бороздке между его бровями.

— Я думал, нам лучше еще раз все это просмотреть, — он поднял на нее глаза.

Алли кивнула. Вспомни истинную причину его приезда.

— Ты не против? — Он устало вздохнул. — У меня никак не получается.

— Попытайся еще раз. — Пожалуйста. Она прошла к столу, подавляя желание броситься к нему в объятия.

Прошел час, Алли выключила компьютер.

— Давай сделаем перерыв. Проголодался?

Финн рассеянно кивнул, и она прошла на кухню. Вернувшись в комнату с подносом, она застала его лежащим на кушетке с маленьким фотоальбомом на коленях.

— Когда это было снято? — Он указал на фотографию.

В поношенной футболке с надписью «Австралийские грибы», с голыми ногами, молодая, веселая и счастливая, она беззаботно улыбалась со снимка. От нее буквально веяло любовью.

Алли осторожно поставила поднос на стол.

— Ты работал по пятнадцать часов в сутки, и мне захотелось сделать тебе приятное. — Финн удивленно приподнял бровь, и она кашлянула. — Однажды я сказала тебе, что запах жареных грибов похож на запах секса.

Краска залила ее шею и щеки.

— Правда?

Его взгляд потемнел.

— Я купила себе эту футболку, сфотографировалась в ней и переслала тебе карточку.

— Тогда как она оказалась у тебя?

— Ты вернул ее, как и множество других, после моего ухода. — Она почувствовала укол досады, хотя и знала, что он пытался вытравить из своей жизни все, что было так или иначе связано с ней. — Печенье. — Алли разорвала пакет и протянула ему.

Финн медленно достал одно и принялся задумчиво его жевать. Алли отправляла в рот виноградинку за виноградинкой.

Она чувствовала на себе его внимательный взгляд. Каждый раз, когда они замолкали, воздух густел от напряжения.

— Ладно, — выдохнула она, прерывая эту пытку молчанием, — пора вернуться к работе. — Реальность быстро прочищает мозги от фантазий.

— Расскажи мне о своей семье, — выпалил Финн.

Она поставила чашку с чаем на журнальный столик.

— Сядь. — Он похлопал по софе рядом с собой.

Алли села, стараясь держать дистанцию, и сложила руки на коленях. Финн поместил ладони ей на плечи, повернул спиной к себе и начал массировать ей затылок. Она блаженно застонала. Он всегда действовал на нее завораживающе, она словно попадала в его магнетическое поле и уже не могла вырваться. Он обладал всеми теми качествами, которыми она восхищалась, — силой, властностью, страстностью натуры.

Как было бы хорошо, если бы Финн захотел остаться…

Она вздохнула. Глупая, импульсивная Алли.

— Мой дед развелся с бабушкой Лекси, когда маме исполнился год, — тихо начала она. — Он происходил из богатой семьи, а она была дочерью экономки. Он вскоре снова женился, забрал мою маму и уехал в Новую Зеландию. Когда маме исполнилось восемнадцать, она вернулась к Лекси, но они были диаметрально противоположными натурами. Мама ненавидела роль пай-девочки, которую ей навязывал отец, и поиски матери стали для нее своего рода бунтом против отцовской тирании. Наследства ее лишили. Всю сознательную жизнь она провела в поисках себя. — Алли махнула рукой, ее губы тронула саркастическая улыбка.

— А твой отец?

— Мама встретила Падрайка на ирландском празднике. Они поженились и эмигрировали в Австралию до моего рождения. До десяти лет я жила в Голубых горах.

— А потом пришлось переехать.

— Да. — Она удивилась его интуиции. — Мой отец пьяным заснул на кушетке с сигаретой в руках. Мы с мамой находились у соседей, помогали им с новорожденным. — Алли посмотрела на Финна, затем отвернулась. — Как и жизнь моего отца, дом был не застрахован. Как бы жестоко это ни звучало, но его смерть — самое лучшее, что случилось с Джулией.

— Почему?

Он начал растирать ей затекшие плечи и шею, и она снова тихо застонала.

— Отвратительный тип. Мама многие годы провела в депрессии, деля кров с алкоголиком и игроком. С раннего детства я регулярно становилась свидетелем ссор и истерик. Он обвинял своих боссов за увольнения, ругал правительство за маленькие пенсии, орал на маму за то, что она много тратит, хотя она покупала самую простую еду и одежду.