Не хочу слышать нет - читать онлайн книгу. Автор: Айрис Оллби cтр.№ 32

Сумеет ли она вытерпеть девять месяцев и родить ребенка?

Хватит ли у нее мужества пойти в больницу и прервать беременность? Сара судорожно вздохнула. Она всегда думала, что аборт — это лозунг в политической игре или по крайней мере участь недалеких и легкомысленных женщин. Ей и в голову не приходило, что подобное испытание выпадет на ее долю.

В висках застучало. Никакого выбора не было. Она даже не могла определить, какое из зол наименьшее.

И самым больным был вопрос о том, сумеет ли она стать матерью. Настоящей матерью, а не понарошку, как в детской игре. От этой мысли сжалось сердце. Сара не была уверена, что она имеет право растить ребенка в одиночку. Ей не с кого было брать пример.

Слезы навернулись на глаза. Сара скомкала лист бумаги и швырнула его на пол. Она так ничего и не решила. Никогда ей не было так одиноко. И больно.

К следующему вечеру Сара сделала два важных вывода. Она ничего не скажет Дэниелу и не увидится с ним, пока не примет окончательного решения. Она позвонила ему по телефону, извинилась и, воспользовавшись тем, что у Дэниела возникли какие-то трудности с фермой, договорилась, что они встретятся через пять дней.

Пять дней, пять листков бумаги, а она все еще не знала, как быть. Сара начала избегать телефонных звонков.

— Я не видел тебя пять дней, Сара, — напомнил Дэниел.

— Знаю. Мы оба были заняты.

— Если хочешь, я прихвачу вина и закуски.

У Сары заныло в груди.

— Думаю, не стоит. Я немного устала. — Это была правда. Три признака беременности: усталость, частое мочеиспускание и набухшие груди…

Дэниел вздохнул.

— Тогда я уложу тебя спать. Мне позарез нужно видеть тебя.

Сара закрыла глаза. Она тоже мечтала увидеть Дэниела. Он обнял бы ее, уверил, что не о чем волноваться и что все будет о'кей. Однако сначала — для ее же собственной пользы — нужно все тщательно обдумать и взвесить.

— Извини, — наконец сказала она, — но нам нужно сделать небольшой перерыв.

На том конце провода воцарилось молчание. Сара слышала тяжелое сопение Дэниела.

— Перерыв, — тихо проговорил он. Голос его был ужасно спокоен.

Сару обуяла паника.

— У меня раскалывается голова, Я не могу этого объяснить, но… — Ее голос пресекся, и она с трудом проглотила слюну. — Есть вещи, которые я должна хорошенько обдумать.

— Мне это не нравится.

— Извини. — Она погладила Пави. Прикосновение к шелковистой шерсти позволило ей слегка успокоиться. — Мне тоже. Но…

Дэниел прервал ее.

— Когда я тебя увижу?

Сара закусила губу. Куда девалась его нежность? Во рту появилась горечь.

— Я не знаю, — не раздумывая ответила она и помертвела.

— До свидания, Сара, — спокойно сказал он и повесил трубку.

Тяжелый, холодный камень лег ей на грудь, мешая дышать. Его слова звучали, как похоронный марш. Боже упаси, она не хотела рвать с ним. Сердце сжалось от боли. Казалось, собственное тело восстало против нее. Даже Пави почуял ее отчаяние, заскулил и принялся тереться о руку.

Сара готова была заплакать, но старалась не дать себе воли. Она сделала несколько глубоких вдохов и попыталась урезонить себя. На это ушло полчаса, но в конце концов ей удалось избежать истерики. Когда раздался звонок в дверь, она пила настой из трав.

У нее задрожали руки. Поставив чашку, она вышла в прихожую и открыла дверь. На Дэниеле были джинсы, парусиновая куртка, и выглядел он усталым и несчастным. Ей захотелось обнять его и прогнать усталость, захотелось заставить его улыбнуться. Вместо этого она молча застыла у дверей.

Дэниел не ждал приглашения, поскольку знал, что может его не дождаться. Он прошел в прихожую и обернулся к Саре.

— Может, скажешь мне, что происходит?

Сара скрестила руки на груди, и Дэниел заметил круги у нее под глазами.

— Не могу, — призналась она. — Еще не могу.

От безнадежности, прозвучавшей в ее голосе, у Дэниела сжалось все внутри.

— Звучит серьезно.

Она потупилась и закусила губу.

— Да. Но я должна обдумать это одна. Не знаю, как это повлияет на мое будущее, но…

— Будущее? — прищурился Дэниел. Что-то здесь было нечисто, и ему не нравился оборот, который принимал этот разговор. Складывалось впечатление, что Сара намеренно избегает его. Он не собирался с этим мириться. Пендлтон подошел к ней вплотную, взял за подбородок и заставил поднять голову. Боль и тайна стояли в глазах Сары. И то и другое было невыносимо.

— Значит, ты решила отделаться от меня?

— Нет, — немедленно ответила она. — Но я не знаю, что со мной будет.

Он увидел, что глаза Сары наполнились слезами, выругался и обнял ее.

— Милая, почему ты не хочешь все рассказать мне?

— Не могу. Пожалуйста, ни о чем не спрашивай. Просто мне нужно немного подумать. — Она зарылась лицом в его куртку.

Дэниела утешала лишь одна мысль: если Сара так льнет к нему, то никуда не уедет. Что оставалось делать? Он нежно погладил ее по волосам.

— И сколько тебе понадобится времени?

Она тяжело вздохнула и прижалась щекой к его груди.

— Не знаю…

Слишком неопределенно. Нет, надо с этим покончить. Он вернет Сару, даже если это причинит ей боль. Несколько дней разлуки показались ему годами. Жизнь Дэниела лишилась чего-то очень важного. Его потрясла мысль о том, как много стала значить для него Сара. Горло сжали спазмы.

— Даю неделю. Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет. Только обними меня, — ответила Сара, уткнувшись ему в рубашку, — Пожалуйста…

У Дэниела возникло странное предчувствие, что он обнимает ее в последний раз.

Сара провела неделю, решая, как быть. Иногда беременность казалась ей чем-то нереальным — фантастикой, бредом, выдумкой. Ее тело совершенно не изменилось. Она почти не ощущала разницы. Но даже во сне Сара, как ни пыталась, не могла забыться.

Она изо всех сил старалась найти выход, но это было нечеловечески трудно. Листы с доводами за и против не помогли. Она отбрасывала один вариант за другим. У нее не хватило бы решимости носить ребенка девять месяцев, а потом отказаться от него. Неужели есть на свете такие женщины?

Господи, если бы она оказалась последней дрянью и избавилась от ребенка, прежде чем ей захотелось родить его! А теперь уже поздно. Ведь это ребенок Дэниела. Поздно. Одна мысль об этом повергала ее в ужас.

С каждым днем становилось яснее, что она хочет этого ребенка и — господи помилуй! — начинает любить его и заботиться о нем. И все яснее она понимала, что из Бьюла-Каунти придется уехать.