Артур и Джордж - читать онлайн книгу. Автор: Джулиан Барнс cтр.№ 28

— Значит, вы разобрались, что да как, сэр? — пропыхтел на него сержант.

— Вы можете сказать мне что-то определенное, Аптон?

— Ну, не совсем так. Чтоб такого распознать, нужен такой же. Подтолкнуть такого изловить такого. Да, конечно, вы под конец доберетесь, инспектор. Вы же инспектор из Бирмингема. Да уж, под конец вы доберетесь.

Аптон произвел на него впечатление хитрого угодничества и смутной обструкции. Некоторые работники с ферм были точно такими же. Кэмпбеллу было куда легче с бирмингемскими ворами, которые хотя бы врут тебе прямо в глаза.

Утром 27 июня инспектора вызвали на Квинтонскую шахту, где две лошади, ценная собственность компании, были ночью зарезаны. Одна издохла от потери крови, а вторую, кобылу, которую дополнительно изуродовали, как раз пристрелили. Ветеринар подтвердил, что использовался тот же инструмент — или по крайней мере действующий абсолютно так же, — как и в прошлых случаях.

Два дня спустя сержант Парсонс принес Кэмпбеллу письмо, адресованное «Сержанту, полицейский участок, Хеднесфорд, Стаффордшир». Отправлено оно было из Уолсолла и подписано неким Уильямом Грейторексом.

У меня лицо сорвиголовы, и я хорошо бегаю, и когда они сколотили эту шайку в Уайрли, они заставили меня вступить. Я про лошадей и скотину знал все и о том, как их лучше ловить. Они сказали, что прикончат меня, если я струшу, вот я и пошел и поймал их лежащих в три без десяти минут, и они проснулись, и тогда я порезал каждую по брюху, но крови потекло мало, и одна убежала, но другая упала. Теперь я скажу вам, кто в шайке, только вам без меня этого не доказать. Один по имени Шиптон из Уайрли, и носильщик, которого звать Ли, и он не явился, и Идалджи, законник. Только я не сказал вам, кто стоит за ними всеми, и не скажу, если только вы не пообещаете ничего мне не сделать. Неправда, будто мы всегда это делаем в новую луну, и одну Идалджи убил 11 апреля в полную луну. Меня никогда еще не сажали, и думается, всех других тоже, кроме Капитана, а потому, думается, они легко отделаются.

Кэмпбелл перечитал письмо. «Я порезал каждую по брюху, но крови потекло мало, и одна убежала, но другая упала». Все это как будто указывало на сведения из первых рук, но ведь мертвых животных могло осмотреть большое число людей. В последних двух случаях полиции пришлось поставить охрану и отгонять зевак, пока ветеринар не кончил осмотр. Тем не менее «три без десяти минут»… в этом чудилась странная точность.

— Нам известен этот Грейторекс?

— Думаю, это сын мистера Грейторекса, хозяина фермы Литл-уорт.

— Что-то прежнее? Какая-то причина, чтобы писать сержанту Робинсону в Хеднесфорд?

— Никакой.

— Ну а что означают упоминания про луну?

Сержант Парсонс, коренастый брюнет, имел привычку шевелить губами, пока думал.

— А про это шли разговоры. Новая луна, языческие обряды и все такое прочее, уж не знаю. Зато знаю, что одиннадцатого апреля ни одно животное убито не было. И в неделю с этой датой, если не ошибаюсь.

— Вы не ошибаетесь.

Парсонс был инспектору много симпатичнее, чем Аптон. Он принадлежал к следующему поколению, был лучше обучен, не схватывал все на лету, зато умел думать.

Уильям Грейторекс оказался четырнадцатилетним школьником, чей почерк не имел ни малейшего сходства с письмом. Ни про Шиптона, ни про Ли он никогда не слышал, но признался, что знает Идалджи, с которым по утрам иногда ездил в одном вагоне. Он никогда не был в полицейском участке в Хеднесфорде и не знал фамилии тамошнего сержанта.

Парсонс и пять специальных констеблей обыскали ферму Литл-уорт и все службы при ней, но не нашли ничего сверхъестественно острого или в пятнах крови, или недавно отчищенного. Когда они ушли, Кэмпбелл спросил у сержанта, что ему известно про Джорджа Идалджи.

— Ну, сэр, он индус, так ведь? То есть наполовину индус. Странноватый на вид. Юрист, живет дома, каждый день ездит в Бирмингем. В местной жизни не участвует, вы меня понимаете?

— И, значит, ни с какой шайкой не разгуливает?

— Вот уж нет.

— Друзья?

— За ним не замечались. Они живут замкнутой семьей. Что-то неладное с сестрой, мне кажется. Не то калека, не то слабоумная, ну, что-то такое. И говорят, он каждый вечер гуляет по проселкам. И не то что у него есть собака или причина вроде. Несколько лет назад их семья подвергалась преследованиям.

— Я прочитал в журнале записей. И по какой причине?

— Кто знает? Была некоторая… враждебность, когда священник только получил приход. Люди говорили, что не желают, чтобы чернокожий указывал им с кафедры, какие они грешники, ну и тому подобное. Но это было давным-давно. Я-то сам не англиканского толка. Мы, по моему мнению, более терпимы.

— А этот… ну, сын, по-вашему, он выглядит способным на уродование лошадей?

Парсонс пожевал губы, прежде чем ответить.

— Инспектор, я вот так скажу. Послужите здесь с мое и увидите, что никто не выглядит как что-то там. Или, если на то пошло, так вообще как не что-то там, если вы меня понимаете.

Почтальон показывает Джорджу официальный штамп на конверте: НЕ ОПЛАЧЕНО. Письмо пришло из Уолсолла, его фамилия и адрес конторы написаны четким, приличным почерком, и Джордж решает выкупить послание. Это обходится ему в два пенса, вдвое дороже забытой марки. Он обрадован, обнаружив заказ на «Железнодорожное право». Однако в конверте нет ни чека, ни почтового перевода. Заказчик указал 300 экземпляров и подписался «Вельзевул».

Три дня спустя вновь начались письма. Точно того же рода: клеветнические, богохульственные, сумасшедшие. Они приходят к нему в контору, и он ощущает это как наглое вторжение: сюда, где он в полной безопасности и уважаем, где жизнь упорядочена. Инстинктивно он выбрасывает первое, затем следующие складывает в нижний ящик как возможные улики. Джордж уже не пугливый подросток времен первых преследований; он теперь солидный человек, солиситор уже четыре года. Он вполне способен игнорировать подобное, если сочтет нужным, или принять положенные меры. А бирмингемская полиция, без сомнения, более компетентна и современна, чем стаффордширские деревенские констебли.

Как-то вечером, сразу после шести сорока, Джордж возвращает свой сезонный билет в карман и вешает зонтик на локоть, но тут осознает, что кто-то зашагал в ногу с ним.

— Хорошо поживаем, а, молодой сэр?

Это Аптон, более толстый и более краснолицый, чем все эти годы назад, и, вероятно, еще более глупый. Джордж не сбавляет шагу.

— Добрый вечер, — отвечает он коротко.

— Радуемся жизни, а? И спим хорошо?

Было время, когда Джордж мог бы встревожиться или остановиться и подождать, чтобы Аптон перешел к делу. Но он уже не таков.

— Во всяком случае, во сне не гуляем.

Джордж сознательно ускорил шаг, так что сержант теперь вынужден пыхтеть и сипеть, чтобы не отстать от него.