Чума на оба ваши дома - читать онлайн книгу. Автор: Сюзанна Грегори cтр.№ 55

Когда Бартоломью проснулся, Грей был уже на ногах и любовался лошадьми в конюшне Стэнмора. Врач открыл ставни и стал смотреть на деревенскую церковь за аккуратными огородами. На паперти стоял гилбертинский каноник и беседовал с ранними пташками, которые пришли к заутрене. Светило бессильное зимнее солнце, его лучи искрились на инее, который укрыл все вокруг белым газовым покрывалом. Бартоломью полной грудью вдохнул чистый свежий воздух. Он понимал, почему Стэнмор не хотел жить в своем доме на Милн-стрит, рядом с вонючими рвами и канавами Кембриджа.

Он подошел к умывальному столику и сломал корочку льда в тазу с водой. Дрожа и ругаясь себе под нос, он поспешно умылся и побрился, после чего позаимствовал одну из чистых рубашек Стэнмора из стопки на полке в углу. Потом спустился в кухню, где пылал огонь, и вместе с Эдит, усевшись на скамейку, принялся обсуждать исчезновение Филиппы. Похоже, в «Поросенка» он мог и не ходить – его сестра все это время по крупицам выведывала, что известно ее соседям.

Она тоже разговаривала со служанкой из таверны, а еще расспросила каноника. Тот рассказал ей, что после появления Филиппы Абиньи зачастил в церковь. Вид у него был тревожный и взволнованный, а один раз он сильно испугался каноника, внезапно поднявшегося со своего места у алтаря, где он молился. Абиньи так побледнел, что добрый каноник искренне обеспокоился его здоровьем. Через день молодой человек пропал. Каноник предполагал, что Абиньи приходил сюда, пока Филиппа болела, а когда она выздоровела, вернулся в Майкл-хауз.

– Выходит, – подытожила Эдит, – Жиль мог появиться у нас в доме не раньше того дня, как у Филиппы спал жар, поскольку это был последний день, когда видели их обоих. Не понимаю, почему он просто не пришел к нам. Он ведь уже жил здесь прежде.

Бартоломью согласно кивнул.

– Конечно, – продолжала она, – поскольку никто из нас толком не видел Филиппу с того дня, как она пошла на поправку, нет никаких причин считать, что она была в комнате одна.

Бартоломью захлопал глазами.

– Как это? – спросил он.

– Не исключено, что, как только смерть перестала грозить Филиппе, брат через окно пробрался в комнату, чтобы быть с ней. Возможно, некоторое время в комнате жили два человека, а не один. Я еще подумала, что у нее волчий аппетит: она до крошки съедала все, что мы оставляли на подносе у двери, и мы приносили все большие и большие порции. Я думала, она так много ест из-за болезни или от скуки.

– Понимаешь, что это значит? – после недолгого молчания продолжала Эдит. – Это значит, что некоторое время он, скорее всего, ухаживал за ней сам, а потом она ушла, и он занял ее место. То есть ее похитили не тогда, когда она была совсем слаба, а после того, как она немного окрепла. Выходит, она сбежала по доброй воле.

Бартоломью не мог решить, хорошо это или плохо.

– Но зачем ее похищать? Почему она не осталась здесь? Для чего Абиньи понадобилось устраивать этот маскарад? И почему Филиппа и Жиль не захотели довериться нам и рассказать, что происходит?

Эдит похлопала его по руке.

– Странные нынче времена, Мэтт, – сказала она. – Освальд сказал мне, что один его подмастерье повесился два дня назад, потому что случайно прикоснулся к зачумленному. Он так боялся заразиться, что предпочел сам наложить на себя руки. Не задавай слишком много вопросов. Я уверена, в конце концов ты найдешь Филиппу. И Жиля тоже.

Но даже если это произойдет, подумал Бартоломью, уже никогда не будет так, как прежде. Если Эдит права и Филиппа ушла из их дома по своей воле – значит, она не доверяет ему и поэтому не может открыть причину своего поступка. То же самое можно сказать и о Жиле.

Эдит поднялась.

– Мне нужно сделать кое-какие дела, – сказала она. – Ты знаешь, что у нас на сеновале живут деревенские ребятишки, которые остались без родителей? Там тепло и сухо, и мы можем проследить, чтобы они были сыты. Те, что постарше, помогают нам в огороде, а с малышами я вожусь здесь. Нам не хватает людей, Мэтт. Мы умрем с голоду, если не будем работать в поле.

Бартоломью не удивляла ни практичность сестры, ни ее тщательно скрываемая благотворительность. Она не хотела ранить достоинство детей, предоставляя им еду и кров просто так, и потому давала им разнообразные мелкие поручения, чтобы у них создавалось впечатление, будто они отрабатывают свое пропитание.

Стэнмор отправился в Кембридж на небольшой повозке, чтобы Бартоломью с Греем не пришлось идти пешком. Ричард тоже присоединился к ним. Он сидел сзади и расспрашивал Грея о жизни студентов в Кембридже, сравнивая ее со своими впечатлениями об Оксфорде.

Бартоломью сошел у церкви Святого Ботолфа, чтобы повидать Колета, а остальные поехали дальше на Милн-стрит.

Коленопреклоненные монахи выстроились в ряд перед алтарем, и Бартоломью отметил, что их стало меньше прежнего. Однако Колета там не оказалось. Бартоломью отправился в пансион Радда на поиски, но привратник сказал ему, что тот куда-то ушел спозаранку и до сих пор не вернулся. Бартоломью слегка воспрял духом. Может быть, Колет пришел в себя и снова стал навещать больных?

Привратник при виде выражения надежды на лице Бартоломью покачал головой.

– Нет, он как был помешанный, так и остался. Натянул капюшон прямо на лицо и сказал, что идет за черникой. В такую-то пору! В последнее время он каждый день так говорит. Потом вернется и сидит в церкви, слюни пускает.

Бартоломью поблагодарил его и зашагал обратно в Майкл-хауз. По пути ему встретился мастер Барвелл и поинтересовался, нет ли каких-нибудь вестей от Абиньи. Бартоломью покачал головой и спросил, не казалось ли Барвеллу в последнее время, что Жиль чем-то испуган. Тот почесал голову.

– Да-да. Теперь припоминаю. В пансионе шумно, и он вечно вздрагивал и озирался. Я думал, он чумы боится. Несколько наших студентов в таком же состоянии, да и мастер Колет, я слышал, не в своем уме.

– Ничего особенного не случалось?

Барвелл снова задумался.

– Да ничего такого. Он просто нервничал. Бартоломью поинтересовался здоровьем Седрика Стэплтона, после чего они разошлись, и Бартоломью вернулся к себе в комнату. Он тщательно огляделся по сторонам, чтобы понять, не побывал ли здесь Абиньи, но мелкие кусочки тростника, которые он тайком разложил в вещах Жиля, остались на месте. В комнату ворвался Грей, полный энтузиазма, которого заметно поубавилось, когда Бартоломью отправил студента купить различных трав и снадобий у городского торговца травами. После одного несчастного случая того прозвали в округе Джонасом-отравителем – он перепутал и неверно подписал пузырьки со своими зельями.

Затем Бартоломью отправился взглянуть на пациентов в спальне коммонеров и обнаружил, что за ночь трое из них умерли. Роджеру Элингтону не полегчало, но не стало и хуже. Дряхлый отец Джером утром начал жаловаться на жар и теперь метался на тюфячке рядом с Элингтоном. Бартоломью не знал, хватит ли у старика сил и воли сопротивляться недугу.