О чем рассказали мертвые - читать онлайн книгу. Автор: Ариана Франклин cтр.№ 90

Никто не осмелился возразить.

Не обращая внимания на приведенного из кухни раввина, который нервно кланялся, король продолжал:

— Аарон все обдумал, навел справки и пришел с ответом. Говорит, нам нужно пригласить человека по имени Симон Неаполитанский. К вашему огорчению, милорды, он тоже жидовин. Однако знаменитый исследователь преступлений. По совету Аарона я попросил сицилийского короля, чтоб Симон прихватил с собой из Италии мастера смертоведения. — Генрих с улыбкой обвел глазами судей. — Уверен, вы все задаете себе вопрос: кто такой мастер смертоведения? Некромант? Или человек, изощренный в пытках? Нет, это умелец читать трупы, как книги. Из того, как именно были убиты кембриджские дети, можно определить, кто совершил преступление. Я, конечно, спросил Аарона, где Симон найдет такого мастера. Он ответил: в Салерно. Там преотличная медицинская школа, которая производит знатоков этой малоизвестной науки. Короче, я написал моему кузену, правителю Сицилийского королевства, и попросил его одолжить мне на время Симона Неаполитанского и мастера допрашивать мертвых. Но случились сразу две незадачи. Во-первых, меня не было в Англии, когда Симон Неаполитанский прибыл. Отлучался по военным делам, знаете ли. Во-вторых, в Салерно этому диковинному ремеслу учат, оказывается, и женщин. Но поскольку там при всей учености еще не умеют отличать Адама от Евы, то прислали мне не мастера смертоведения, а вас, сударыня.

Король бросил на Аделию добродушно-рассеянный взгляд. Глаза других не отрывались от него самого. К чему клонит Генрих Второй — добрейший государь, пока ему не наступили на мозоль?

— Поэтому, милорды, при всем желании ее повесить нам это не удастся. Чужая собственность. И предоставлена исключительно по родственной дружбе. Подданную сицилийского короля кузена Вильгельма мне должно вернуть в хорошем состоянии. — Он задумчиво поиграл бровями. — Прямо не знаю, что и делать, ваше преосвященство. Как ни крути, но эта женщина и еврей Симон уберегли от жуткой гибели кембриджских детей, выведя на чистую воду мерзавца, чья голова сейчас покоится в крепости, в ведре с рассолом. — Король перевел дыхание и покачал головой: — Может, учитывая это, мы ограничимся сотней кнутов?

Никто не ответил. Но Генрих и не ждал откликов.

— Боюсь, моему кузену, сицилийскому королю, — продолжал он уже совсем не ерническим тоном, — не понравятся ни сто кнутов, ни попытки обвинить доктора Аделию в колдовстве и клевете. — Повышая голос, Генрих жестко добавил: — Да и мне это не понравится!

«Спасибо, — подумала Аделия. — По гроб ваша должница. Да только сможете ли вы, великий Плантагенет, добиться суда и осуждения преступной монахини?»

В трапезную шумно вошел сэр Роули и громко, через весь зал сказал:

— Простите, ваше величество, что заставил вас ждать.

Встретившись глазами с королем, Пико кивнул.

Аделия поняла: эти двое в сговоре.

Сэр Роули встал рядом с настоятелем Жоффре. Мокрый от дождя плащ ее возлюбленного пах свежим воздухом. До этого Аделия переживала, что стоит перед судьями в изодранном на груди платье и, как шлюха, с непокрытой головой. Она не успела сменить наряд, а головной убор потеряла в каменоломне. Но сейчас ей было до странного приятно, что сэр Роули видит ее такой. Перед возлюбленным она бы тут же, при короле, разделась донага. Только попроси. «Да, я твоя, бесценный Роули. Бери меня где угодно и как угодно. Я горда тем, что я твоя женщина!..»

Генрих поманил в центр зала самую толстую из монахинь:

— Ты, сестра, поди сюда.

Настоятельница Джоанна проводила смущенную Вальпургу настороженным взглядом. Молившаяся Вероника даже глаз не подняла.

— Расскажи мне, сестра, чем занимаешься в обители. Говори правду. Ничего не утаивай. Обещаю, худого не будет.

Это было сказано так просто и сердечно, что Вальпурга приободрилась:

— Живем скромной жизнь, ваше величество. Творим молитвы, бережемся греха и неустанно работаем. Я иногда вожу съестное анахоретам…

Тут она осеклась, боясь сказать лишнее.

Аделия сообразила, что плохо знающая латынь Вальпурга, возможно, не поняла большую часть предыдущих разговоров. И сейчас ее затруднял поиск латинских слов.

— Мы все положенные часы молитв держим. Почти никогда не пропускаем, почти…

— А еда хорошая? Хватает?

— О да, — сказала Вальпурга. — Мать Джоанна часто охотится, и нам перепадает даже оленина. Так что не жалуемся. И свиньи, и коровы, и огород…

— А чем еще ты занимаешься?

— На мне уход за ракой с мощами святого Петра: я ее начищаю, принимаю мзду и подарки паломников, делаю амулеты на продажу…

— Ты, верно, лучшая мастерица в монастыре.

— Куда мне! Мои образки хороши, но сестра Вероника искусней. И покойная сестра Оделия была меня не хуже.

— Небось каждая делает на свой лад? — ласково осведомился король.

— Конечно.

— А можешь ты за монетку отличить, которые твои, а которые Оделии или Вероники?

Ай да король! По коже Аделии забегали мурашки. Она пыталась поймать взгляд сэра Роули, но тот упрямо отводил глаза.

— Для вас я и даром сделаю, — ответила Вальпурга. — Запросто. А на что вам?

Генрих улыбнулся.

— Ну-ка, сэр Роули, что вы там принесли?

Сборщик податей протянул королю мешок с фигурками. Тот стал вынимать их одну за другой.

— Твоя?

— Нет, сестры Оделии.

— А эта?

— Магдалены. А та — сестры Вероники.

— Ну-ка, настоятель! — позвал король.

Настоятель Жоффре передал королю мешок, полученный от брата Гилберта.

— А эти амулеты кто сделал?

Вальпурге явно нравилась эта игра.

— Это тоже работа Вероники.

— Ты уверена?

— Голову на отсечение даю. Она делает особенные фигурки. Покойной сестре Оделии они казались немного языческими, но мы в них ничего дурного не видели.

— Да уж, — мягко сказал король и повернулся к Жоффре: — Что ж, настоятель, теперь вам слово.

Тот обратился к судьям:

— Милорды, эти амулеты были найдены на детских трупах неподалеку от холма Вандлбери. Сестра Вальпурга признала в них фигурки, сделанные обвиняемой монахиней.

Все взгляды устремились на Веронику.

Аделия от напряжения затаила дыхание. Улика не могла стать решающей. Веронике ничего не стоило придумать десяток убедительных отговорок. То, что фигурки были изготовлены ею, практически ничего не доказывало. Хотя само по себе их вовлечение в дело было умным ходом.

Однако для настоятельницы Джоанны это было однозначным доказательством. Она побелела и смотрела на свою протеже расширенными от ужаса глазами.