Музыка сфер - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Редферн cтр.№ 38

«Я верю в нее, — лихорадочно думал Александр. — Я видел ее! Я помогу им!» Он обнаружил, что ритмично покачивается в унисон с каретой, а от коньячных паров его голова тяжелеет. Вслух он сказал:

— Какая красивая и обворожительная женщина Августа.

Норленд засмеялся, и вновь Александр уловил ноту горечи в его звучном голосе.

— Да, бесспорно. Но берегитесь, мой друг. Она падший ангел и увлечет нас всех с собой вниз, вниз… — Он поглядел в окошко в черноту ночи. — Как Сатана, прекрасный потерянный Сатана.

С утра и до полудня падал он,

С полудня и до сумерек росистых.

Весь летний день; и с солнцем заходящим

С зенита пал падучею звездой.

Он внезапно обернулся к Александру.

— Что Августа сказала вам про Карлайна?

Голос у него стал резким, а Александра охватила тревога, едва он вспомнил холодный синий взгляд немого англичанина.

— Я видел его только мельком, — ответил он. — Узнал, что он не может говорить. И что он помогает с телескопами…

Норленд испустил хриплый смешок.

— А! — сказал он. — Будь это все! У него интересная история, у нашего Карлайна, если не сказать — загадочная. Ротье нашел его как-то ночью прошлым летом, в июле, валявшимся у тракта. Каким-то образом он приехал из Портсмута, возможно, на подводе, направлявшейся в Лондон. Подробностей мы не выяснили. Он был при смерти. Спина у него была чуть не до костей располосована плетью-девятихвосткой. Он служил во флоте интендантом, был пойман на краже и понес такую вот кару, хотя я раньше не слышал, чтобы офицеров подвергали подобному наказанию, но он ничего не объяснил, так как страшная боль от ран поразила его немотой. Я слышал, что подобное случалось после сражения с тяжело раненными или с теми, кто видел, как падал мертвым стоявший рядом. Что-то происходит с их рассудком, и они теряют дар речи.

— Так каким же образом вы столько о нем узнали?

— Добрый доктор нашел при нем свидетельство об увольнении со службы, помеченное «за недостойное поведение». А мы все знаем, каким жестоким наказаниям Королевский флот подвергает провинившихся. — Норленд снова отхлебнул из фляжки и не сумел подавить громкое рыгание. — Однако Карлайн попал в хорошие руки. Ротье изучал подобные случаи в Париже — преступников, почти запоротых до смерти, которых он возвращал к жизни, несомненно, всего лишь для встречи с Мадам Гильотиной. Но этого человека ожидала жизнь, а потому добрый доктор ухаживал за ним с усердием матери, выхаживающей своего первенца, так что через месяц или около того поставил его на ноги. Однако речь к Карлайну так и не вернулась. Он объясняется только жестами или пишет. Однако его появление явилось в некотором роде удачей, так как в дни своей военной карьеры он набрался знаний о подзорных трубах и небесной навигации, и теперь он помогает приводить в порядок звездные инструменты и стал Монпелье весьма полезным. — Он расплылся в медленной усмешке. — Куда более полезным, чем мог вообразить Ротье.

Вновь Александр ощутил неясную тревогу.

— Я не понимаю?

Норленд заговорщицки наклонился к нему.

— Возможно, вы не заметили, но бедняга Ротье влюблен в Августу. Только его преданность помогла ей спастись. И за это, я знаю точно, он был вознагражден одной-единственной ночью, после чего она обходилась с ним как с собакой, а он, лишь временно удовлетворив свое вожделение, вел себя как собака, следуя за ней в смиренном отчаянии, куда бы она ни отправлялась, все еще надеясь на кроху-другую со стола своей госпожи. Однако Августа принадлежит к тем, кто презирает слабость, и вскоре он ей надоел. Ее блуждающий взгляд остановился на том самом кукушонке, которого Ротье принес в ее гнездо. Вскоре она уже каждую ночь проводила в объятиях Карлайна. Быть может, она ценит, что в отличие от одуревшего доктора он не может сыпать словами нежности и любви, которые она особенно презирает в устах мужчины.

На миг видение небес, посетившее Александра в блистательном доме де Монпелье, рассеялось как сон. Неужели все это правда? Неужели красавица Августа действительно приняла на свое ложе выпоротого преступника, утратившего дар речи? Его опять обволок холод, и он совершенно протрезвел. Тут он заметил, что Норленд снова уставился в окошко и нетерпеливым жестом требует того же от него. Карета с трудом пробиралась по Гревилл-стрит, где из кабака вываливалась шумная толпа посетителей. Их лица были угрюмыми и вызывающими, а в стороне стояли шлюхи, вяло наблюдавшие за ними в надежде на заработок.

— Поглядите на них! — буркнул Норленд и плюнул в окошко в сторону женщин. — Проклятые блудни! Поглядите на их лица! Бесспорно, они сотворены для кромешного мрака, все до единой.

Толстые пальцы Норленда сжимались и разжимались на его коленях. Александра напугала смена противоположных чувств бывшего священника: то усмешливое благодушие, то ожесточенный гнев. Его длинное обрюзглое лицо, когда-то, видимо, красивое, искажала ярость. Вот, подумал Александр, человек, ненавидящий всех женщин. Включая Августу. То, что он наговорил о ней и Карлайне, конечно же, продиктовано просто злобой.

Он испытал облегчение при мысли, что их поездка приближается к концу. И действительно, через минуту-другую Норленд уже стучал по крыше кареты, приказывая кучеру остановиться.

— Ну, друг мой, — объявил он, оборачиваясь к Александру, — вот и Кларкенуэллский выгон. Надеюсь вскоре вас вновь увидеть в месте кромешного мрака, оно же путеводная звезда для всех нас, проклятых душ.

Черное настроение Норленда еще не рассеялось. Александр взглянул на него с новой тревогой. Не подразумевает ли он дом де Монпелье? Казалось, бывший священник говорил об Аде.

Александр начал с трудом выбираться из дверцы, и, видимо, смятение отразилось на его лице, так как, едва он захлопнул ее за собой, Норленд, утирая следы коньяка с губ, внезапно ухмыльнулся ему из открытого окошка и сказал:

— Разумеется, я имею в виду небесный чертог мадам де Монпелье. А говорю я о нем подобным образом, потому что от города до него так далеко. Судя по восхищению, с каким они отзывались о ваших талантах, я очень скоро увижу вас там. Пока же прощайте. Для меня настало время удалиться «от варварских дисгармоничных звуков, от Бахуса со присными его».

Норленд вновь стал самим собой, с широкой улыбкой подняв ладонь в прощальном жесте.

Александр, стоя на обочине, тоже поднял ладонь и следил, как карета медленно отъезжает. Грязь, облепившая ее большие колеса, обсыпала его плащ, но он даже не заметил этого.

— Товарищество Тициуса, — бормотал он про себя. — Товарищество Тициуса.

Да, час был поздний. На выгоне ни души, в караульне тишина, в колодках позорного столба — никого. В воздухе висел тяжелый солодовый запах пивоварни. В окнах маленьких домов — ни огонька. Все светильники внутри погашены, как и звезды.

Стоя там, Александр слышал далекое громыхание неблагоуханной повозки золотарей, направляющейся по Тернмилл-стрит собирать ночной груз экскрементов. Кто бы захотел, чтобы свет дня озарял такую работу? И, подумал он, в этом кишащем людьми городе многие тоже предпочитают темноту. Ему пришли на ум скудно освещенные комнаты верхнего этажа трактира «Лебедь» на Вир-стрит, место тайных встреч за запертыми дверями. Он вспомнил, как несколько человек были побиты камнями у Чипсайдского позорного столба за их причастность к скандалу Вир-стрит. Лондонская чернь добралась до них прежде, чем констебли успели их защитить. Впрочем, констебли, пожалуй, особенно и не старались защищать людей в колодках у позорного столба.