Пропавшее войско - читать онлайн книгу. Автор: Валерио Массимо Манфреди cтр.№ 53

Ксен пришел последним, а после того как до лагеря добрались все люди, вверенные его попечению, тут же отправился к Софосу, чтобы узнать, как идут дела у второго отряда.

Агасий со своими воинами уже, наверно, достиг пункта назначения и занял высоту, откуда можно было контролировать второй перевал. Вероятно, завтра нам удастся выбраться из ловушки, устроенной кардухами. Я взглянула на беременную девушку и подумала о том, что для нее этот переход может стать последним. Придется двигаться с той же скоростью, с какой пойдут мужчины, и точно так же подвергаться опасности попасть под камнепад и под град смертоносных стрел. Наши принесли с собой несколько трофеев: в два локтя длиной, они казались небольшими копьями, а падая сверху, обладали сокрушительной мощью.

Оставалось лишь одно решение, но мне предстояло действовать неожиданно и, быть может, даже применить силу, хотя это слово при одной мысли о нем вызывало у меня улыбку. Ксен ушел, чтобы принять участие в совещании. Тогда я занялась девушкой: принесла ей одеяла и кое-какую еду.

— Как тебя зовут? — Я до сих пор не знала ответа на этот вопрос.

— Листра.

— Что за странное имя?

— Не знаю. Мой хозяин всегда называл меня так.

Она говорила по-гречески хуже, чем я, со странным акцентом, словно смешавшим в себе отзвуки многих языков и наречий.

— Откуда ты родом?

— Не знаю. Меня купили, когда я была еще совсем маленькой.

— Значит, ты не ведаешь, сколько тебе лет?

— Нет.

— А когда родится ребенок — тебе известно?

— Нет. А какая разница?

С ней трудно было спорить.

— Выслушай-ка меня хорошенько. Поешь, а потом поспи. Постарайся как можно лучше отдохнуть. Устраивайся на этом выступе скалы, чтобы не намокнуть, если снова пойдет дождь. Сейчас он прекратился, но в здешних краях никогда не знаешь, когда пойдет снова.

Девушка набросилась на еду, не заставив просить дважды.

— Завтра нас ожидает самое худшее. Если удастся выбраться отсюда, вероятно, какое-то время мы сможем продолжать путь… не то чтобы спокойно, но и не дрожать все время от страха. Завтра может произойти все, что угодно, и каждому предстоит самому позаботиться о себе, не следует ждать ни от кого помощи. Не знаю, окажется ли этот день лучше, чем сегодняшний, или хуже, но ты не отпускай хвост мула. Если что-нибудь случится — кричи, и я тебе постараюсь помочь, однако сама не знаю, буду ли в состоянии это сделать.

Листра посмотрела на меня с выражением запуганного животного.

— Я не говорю, что нам предстоит умереть; есть вероятность, что справимся, но тебе не стоит ни на кого рассчитывать, даже на меня. Ты поняла?

— Поняла, — ответила девушка все с тем же запуганным выражением.

Я дала ей еще кусок хлеба. Лежалого и черствого — но все же хлеба.

— Оставь его на завтра и съешь только тогда, когда почувствуешь, что не можешь без него обойтись. На плохую ситуацию найдется худшая. Ты поняла?

— Поняла.

— А теперь отправляйся спать.

Я повернулась, чтобы уйти, и чуть не столкнулась с молодым человеком в бронзовых доспехах.

— Наконец-то я вас нашел. Раньше не мог: был на поле боя. Но теперь вижу, что с вами все в порядке, чему очень рад. Я не хотел толкать ее.

— Никарх-аркадиец. Кто бы мог подумать? Ты знаешь, что я ухаживала за тобой, пока ты пребывал больше на том свете, чем на этом?

— Действительно, твое лицо кажется мне знакомым.

— Береги себя: ведь на сей раз зашить тебя будет труднее.

Он улыбнулся улыбкой большого ребенка, героя, неосознающего собственного героизма, и отправился разыскивать свой отряд.

Я велела поставить палатку и разожгла костер. Это было нелегко: ведь все имевшееся в нашем распоряжении дерево оказалось сырым, — однако в каждом отряде существовали рабы, в чьи обязанности входило хранить огонь в специальных глиняных плошках и следить за тем, чтобы он не угасал никогда — ни днем, ни ночью. Наконец мне удалось добиться того, что пламя стало достаточно сильным и не слишком дымило, и даже приготовить кое-какую еду: ячменный суп с оливковым маслом. У нас еще оставался небольшой запас провизии — Ксен берег его, как драгоценное сокровище, и мне позволялось пользоваться им с величайшей умеренностью. Я отнесла немного Листре.

Потом Ксен вернулся с совещания военачальников, на котором они спланировали на завтра практически каждый шаг для обоих отрядов.

Вокруг царила странная атмосфера, словно время остановилось. До нашего слуха откуда-то сверху доносились непонятные звуки — крики и возгласы на незнакомом языке; порой стук падающих камней возвещал, что кто-то движется там, в темноте, наблюдая за нами.

Наши часовые тоже были начеку, они постоянно перекликались, и от этого возникало почти осязаемое чувство тревоги. Вдруг раздался свист, и огромная стрела вонзилась в ствол дерева, росшего неподалеку. Такая могла бы пронзить человека насквозь.

Потом — снова свист и предсмертный крик. Затем Ксантикл приказал — его высокий голос напоминал орлиный клекот:

— Все в укрытие! В укрытие!

Послышался свист — сотни стрел резали воздух. Ксен вскочил и закрыл меня щитом: одна стрела попала в его край, другая — в центральную часть, после чего отскочила в землю. Повсюду крики, замешательство, стоны.

Лишь позже, с восходом солнца, мы сможем сосчитать убитых и раненых. Но их было очень много.

Нас окружил незримый враг: поначалу мы застигли его врасплох, но потом он привык к нашей манере сражаться, к нашему оружию и отвечал со всей силой и храбростью, на какую только был способен. А завтра нас ждало тяжелейшее испытание: воинам придется брать почти непреодолимые препятствия, биться с нечеловеческими отвагой и решимостью. Все поставлено на карту, и если под конец дня нашим придется уступить, у выживших останется только одна забота — бороться до последнего вздоха, до последней капли крови, чтобы не сдохнуть, как животные на бойне, после жесточайших пыток.

Лекари уже вовсю занимались нашими ранеными. Ксен, сняв доспехи и отложив меч, писал при свете лампы.

Пока мы укладывались на ночлег, отряд, ведомый проводником, направился вперед по тропинке, чтобы занять перевал, через который нам предстояло пройти. Они двигались в тишине, стараясь не шуметь. Так воины добрались почти до вершины холма, где кардухи разжигали костер и готовились ко сну. Врагов застали врасплох и перерезали. Немногие оставшиеся в живых спаслись бегством. Но горы обманчивы: не эта высота господствовала над перевалом. Рядом находился еще один холм, повыше, охраняемый еще одной группой горцев, но было уже слишком темно для нападения, и наши остановились.

На рассвете, пока мы собирались, отряд Агасия снялся с места и направился ко второму холму. В воздухе стоял густой туман, похожий на тучу, сквозь которую мы проходили накануне, но шел скорее от земли, чем с неба. Он стелился, словно привидение, по оврагам и кручам, из него торчали только верхушки глыб, острые выступы скал и кроны деревьев. Под покровом этой молочной, неверной пелены наши воины могли продвигаться незаметно. Когда кардухи обнаружили их, греки уже подобрались слишком близко, а посему разгромили врага.