Смарагдовое ожерелье - читать онлайн книгу. Автор: Джанет Глисон cтр.№ 31

В начале четвертого Джошуа наконец-то добрался до Астли. Его удивило, что Герберт ждет его, стоя в дверях, будто встречает официального гостя. В его лице не было ни радости, ни облегчения от того, что он видит Джошуа. Казалось, Герберт смотрит на него пустым взглядом, как на незнакомого человека. Почему он не сидит за столом, ведь сейчас время обеда? Должно быть, и впрямь произошло нечто чрезвычайное, если он перенес обед на более поздний час.

Оставив свой багаж на попечение ливрейного лакея, Джошуа приблизился и только тогда понял, что взгляд у Герберта не пустой, а осуждающий. Он сердито смотрел, как Джошуа поднимается по лестнице, потом отказался пожать ему руку и не ответил на его приветствие.

— Итак, мистер Поуп, наконец-то вы приехали, — сдержанно произнес Герберт, хотя в его голосе безошибочно слышалось неодобрение.

— Ваше письмо, мистер Бентник, в котором вы просили меня о содействии, пришло только утром. Я сразу же собрался и поехал к вам. В чем дело? Случилось что-то ужасное?

— В какой-то степени. И мне очень хотелось бы верить вам. Ваше возвращение сюда свидетельствует в вашу пользу, но вам придется дать кое-какие объяснения.

Джошуа в смятении наморщил лоб:

— Прошу прощения, но я не совсем понимаю вас, сэр. Я кого-то обидел? Если это так, позвольте заверить вас...

— Обидел — это мягко сказано, — перебил его Герберт. — Из-за вас произошла большая беда. Буду откровенен с вами, мистер Поуп. Полагаю, вы помните, что миссис Мерсье доверила вам свое ожерелье? То самое ожерелье, что вы положили в ящик письменного стола и должны были передать горничной миссис Мерсье?

У Джошуа сжалось сердце.

— Разумеется, сэр. Если помните, я сказал вам, что обещал выполнить ее просьбу, а мисс Мерсье согласилась забрать его из стола.

— Так вот, это самое ожерелье пропало.

Известие о пропаже ожерелья ошеломило Джошуа. Его лицо утратило присущее ему выражение спокойной отрешенности. Кровь ударила ему в голову, ладони увлажнились, к горлу подступила тошнота. У него было такое чувство, будто его окатили ведром ледяной воды, и в то же время он весь горел. Джошуа не верил своим ушам: ожерелье исчезло, и Герберт почему-то подозревает в краже именно его. Прямо Герберт этого не говорил, но осуждение читалось в его лице. Недолго ждать того часа, когда он бросит обвинение ему в лицо. Это лишь дело времени.

Так вот чем объясняется холодный тон письма — ему не доверяют. Герберт считает, что он, Джошуа Поуп, чьи работы висят в изысканных салонах по всей стране, известный художник, которого сравнивают с величайшими мастерами в истории человечества, расположения которого добиваются знатные господа, — презренный воришка! Какой позор! Пока Джошуа так размышлял, смятение и потрясение, которые он испытал в первые минуты, уступили место рассудительности. С ним обошлись так же несправедливо, как и с Коббом. Он не позволит чернить свое доброе имя и не допустит, чтобы смерть Кобба осталась безнаказанной. Он должен установить истину.

Но вместе с решимостью пришло и понимание того, что он оказался в весьма щекотливом положении. Сабина очень дорожила своим ожерельем. Очевидно, из-за него Кобб приехал в Астли. Джошуа сам был свидетелем того, какой ужас вселила Сабина в Каролину Бентник. Если Сабина из-за ожерелья убила Кобба, то какое же чудовищное наказание она придумает для него, полагая, что это он украл ее драгоценность? Герберт, очарованный своей невестой, возможно, взял на себя роль ее помощника и пригласил Джошуа в Астли, чтобы Сабина могла свершить свое «правосудие».

Герберт провел Джошуа в свой кабинет, где у стен от пола до потолка высились книжные шкафы из красного дерева, уставленные большими тяжелыми фолиантами, и пахло кожей, отсыревшей бумагой и свечным воском. На некоторых полках стояли раритеты, представлявшие научную ценность, — яйцо дронта, череп большой обезьяны. На полу перед камином лежала тигровая шкура. На каминной полке были выстроены в ряд по размеру крокодильи зубы и слоновьи бивни. Герберт сел в кожаное кресло за широким двухтумбовым столом. Сабины нигде не было видно.

— Мистер Бентник, — обратился к нему Джошуа, с унылым видом опускаясь в кресло напротив, — уверяю, мне ничего не известно про исчезновение ожерелья миссис Мерсье. Мне не в чем винить себя, разве только в том — как я сам вам признался, — что мне не удалось передать драгоценность ее горничной перед отъездом. Это было мое единственное упущение — пустяк, как вы сами выразились.

Герберт сидел лицом к Джошуа. Держа локоть на подлокотнике, он ладонью подпирал подбородок. В его настороженном взгляде мерцал огонек недоверия.

— Я поверил вам на слово, когда вы сказали, что ожерелье осталось в вашей комнате. Такого я никак не ожидал.

— Когда я уходил, ожерелье было там. Я абсолютно уверен.

— Вы видели его, когда вернулись в свою комнату, чтобы собрать вещи?

— В общем-то, нет, но ящик стола был заперт, следов взлома я не заметил.

Герберт молча смотрел на него. Джошуа чувствовал, что он взвешивает его слова, будто не знает, как ему дальше быть, и ждет, что подозреваемый сам убедит его либо в своей невиновности, либо в причастности к краже. Джошуа ничего не оставалось, как привести новые доводы в свое оправдание:

— Говоря по чести, сэр, поскольку я впервые слышу о пропаже ожерелья, мне трудно оправдываться, не зная подробностей его исчезновения. Возможно, есть разумное объяснение тому, что произошло. Ожерелье могли положить в другое место.

— Хотелось бы надеяться, Поуп. Но если оно не найдется, я буду вынужден пригласить судью Маннинга. Узнав о случившемся, он, вне сомнения, бросит вас за решетку, поставит на вас клеймо вора и отправит на каторгу.

От такой угрозы Джошуа изменился в лице. У него затряслись колени — не столько от страха, сколько от изумления и негодования. Он стиснул ладони в кулаки и прижал их к ногам, чтобы унять дрожь. Если Герберт заметит, что он взволнован, то еще больше укрепится в своих подозрениях.

— Да, сэр, мне понятно ваше беспокойство. Теперь я вижу, что все улики против меня, — ответил Джошуа, хотя на самом деле ему хотелось крикнуть: «Нет, сэр, это вопиющая несправедливость. Как вам вообще пришло в голову, что я вор?»

Смиренность Джошуа произвела впечатление на Герберта. Недоверчивое выражение сошло с его лица.

— Признаюсь вам, мистер Поуп, хоть вы и последний человек, кто держал в руках это ожерелье, я сомневаюсь в вашей виновности, о чем не преминул уведомить миссис Мерсье. Но она, должен сказать, настроена к вам менее дружелюбно. Вам повезло, что судья Маннинг сейчас в отъезде. По словам его дочери Лиззи, его возвращения следует ожидать не раньше, чем через две недели. Как бы то ни было, я дам вам шанс восстановить свою честь. Поручаю вам найти пропажу.

Джошуа не знал, как реагировать. Герберт, очевидно, считал, что только что продемонстрировал великодушие и милосердие, и ожидал от него выражений благодарности, но поскольку Джошуа знал, что не крал этого проклятого ожерелья, то и не испытывал ни малейшей признательности за то, что ему велели отыскать эту драгоценность. Он — знаменитый художник, возмущенно думал Джошуа, а не презренный воришка. И не должен молчать, когда его походя обвиняют бог знает в чем.