Деревянный ключ - читать онлайн книгу. Автор: Тони Барлам cтр.№ 36

— Не хочешь — не говори. Хотя ты и гнушаешься моей дружбой, но я приехал, чтобы предупредить тебя.

Пепел упал на лацкан, и Шэфер с преувеличенным тщанием стал отряхиваться.

— Предупредить о чем? — спросил Мартин, придвигая к нему пепельницу.

— Наша контора сильно заинтересовалась тобой. Не успел я вернуться, как сам шеф начал о тебе выспрашивать. Похоже, на тебя охотятся. Так что, если тебе так дорога твоя тайна, советую поскорее сматывать удочки. Эти ребята никогда не миндальничают. И если я тебя нашел, то найдут и они. Если еще не нашли. Кстати, я сильно рискую. В знак былой дружбы, так сказать. — Горечь в его словах была неподдельной.

— Эрни, старина!..

— Оставь, Марти! Ты прав, я — пропащий человек. Все это добром не кончится.

— Но почему бы тебе не бежать?

— С этого поезда можно спрыгнуть только в могилу, дружище. Вот Отто Ран попробовал, да ты его, впрочем, не знал… Но если бы Герта… — махнул левой рукой, встал. — Я бы, наверное, попытался. Но раз ты сказал «нет», значит, нет. Желаю тебе выжить. Прощай! Сударыня! — коротко кивнул, подхватил шляпу и стремительно удалился.

Стоя под внимательным взглядом Мартина, как напрокудившая кошка, почему-то вдруг устыдилась и положила пистолет рядом с пирогом. Сказала, пряча глаза — чтобы что-то сказать:

— Даже чаю не выпил. Что с ним стряслось?

— Где-то год назад он случайно застрелил на утиной охоте свою красавицу жену. А увидев тебя, принял за Мари. Дальнейший ход его мыслей, полагаю, понятен. — Мартин помолчал, давая мне собраться с мыслями. — А теперь садись и выкладывай то, что ты уже давно хочешь мне рассказать!

Заместителю начальника ГУГБ НКВД СССР Деканозову В. Г.

Докладная записка

В результате подробного разбора архивов вверенного мне отдела мною обнаружены документы оккультного характера, могущие, как мне видится, представлять значительный интерес. Эти материалы объединены под заголовком «Деревянный человек» и включают в себя служебную переписку, из каковой мне удалось выяснить некоторые существенные подробности. В деле фигурируют:

1. Старинный манускрипт, написанный на древнееврейском. Судя по сопроводительным документам, был вывезен Блюмкиным из Палестины в 1928 году. В тексте приложенного перевода изложена легенда о создании деревянного человека.

2. Документ на немецком языке, который представляет собой образец неизвестного шифра, из-за чего, очевидно, и попал в наш отдел. Есть основания полагать, что Бокию удалось разгадать этот шифр, однако никаких зацепок в сохранившихся бумагах Бокия пока не найдено.

3. Небольшое собрание сказок о создании деревянного человека.

4. Досье на некоего Мэттью Бермана, возможно — агента британской разведки, которое начал собирать тот же Блюмкин, пересекавшийся с ним в Индии, Египте и Палестине. По всей вероятности, Берман — специалист по криптографии. При первой встрече с Блюмкиным пытался выторговать у него упомянутый в п.1 документ.

С 1930 года архив не пополнялся вплоть до начала 1936 года. Далее следует стенограмма допроса Бокием писателя А. Н. Толстого, опубликовавшего незадолго до этого детскую сказку про деревянного человечка. Толстой показал, что опирался на информацию, полученную во время эмиграции в Берлине от некоего Мартина Гольдшлюсселя, утверждавшего, что создание деревянного человека возможно.

Очевидно, Бокий на свой страх и риск (никаких директив сверху к делу не приложено) принял решение выследить вышеупомянутого Гольдшлюсселя, и в 1936 году тот был обнаружен в Тибете — в компании с Вольфом Роу (он же «лама Лобсанг»). Роу — предположительно немецкий или английский шпион, но не исключено, что ведет в Тибете какую-то свою игру. Состоял в тесном контакте с Н. Рерихом, есть подозрение, что из-за его вмешательства экспедиция Рериха провалилась. По имеющимся данным три раза нелегально пересекал границы СССР.

Последний из наличествующих в деле документов от 30 марта 1937 г. — донесение из Данцига об установлении места жительства Гольдшлюсселя и Роу.

Все вышеизложенное могло бы показаться не стоящим внимания, как и большая часть разработок бокиевского спецлаба, если бы не перехваченная и дешифрованная нами неделю назад радиограмма на немецком языке, в которой речь определенно идет о проекте «Деревянный человек».

Прошу указаний.

Начальник 7 отделения ГУГБ НКВД СССР Копытцев А. И. 13 января 1939 г.

Приписка Деканозова:

Лаврентий Павлович! По сведениям от нашего человека в СС, этим делом сильно интересуется сам Гиммлер. К тому же еще — англичане. Похоже, надо разбираться?

Резолюция Берии:

Вот и разберись!

Впервые я увидела Глеба в доме будущего свекра в двадцать восьмом.

В тот вечер мы с Павлом отмечали сдачу мною последнего экзамена в институте — последнего, что отделяло нас от супружества, — это было моим условием. В разгар вечеринки незаметно для меня появился худощавый военный вне возраста с усталым рысьим лицом и негромким, но очень слышным голосом. Обнявшись с хозяином, сел за стол — визави со мной — и ловко влился в общество. Глеб — тогда еще — Иванович казался совершенно расслабленным, часто и остроумно шутил, пил — наравне с хозяином невероятно много, одной рукой скручивал желтоватые сигаретки с душистым табаком, пел небольшим, приятным баритоном какие-то украинские песни, словом, был очарователен. Но я то и дело ловила на себе — болезненно, кожей — взгляд его темных (потом оказалось зеленых) и совершенно трезвых глаз. Сейчас назвала бы такой взгляд коллекционерским, тогда — нескромным, чуть ли не раздевающим до костей.

Позже, когда мыла посуду, спросила Пашу — кто? Заговорил обильно, сбивчиво и почему-то шепотом:

— Да что ты? Это такой человек!.. Это же Бокий! {27} Его сам Ленин над Петрочека поставил, когда Урицкого — того!.. Соловки — он придумал! Сейчас в Москве живет, всех знает, все может. Огромный человечище!

— А как он здесь?

— Они дружат со времен Гражданской. Папка был наркомом путей сообщения в Туркестане, а Глеб Иваныч, кажется, возглавлял там особый отдел ВЧК. Когда в Ленинград приезжает, всегда заходит хоть на пару минут. Но в последнее время тут бывает все реже, оно и понятно — все дела там, в Москве.

Оказалось — не так уж и редко.

Как-то вдруг после свадьбы наша жизнь заскользила, словно по маслу: Пашу — молодого специалиста! — назначили главным инженером оборонного завода, дали роскошную квартиру в доме для совспецов на улице Марата. В мае двадцать девятого родились наши близнецы. Я могла позволить себе не работать, в моем распоряжении были и домработница, и няня. Но через полгода стало безумно скучно. Возобновила занятия спортом — помогло, но ненадолго. Стала искать работу, но то, что предлагала биржа труда — школа или бюро технического перевода, — не устраивало. Тоска и хандра — зимние демоны Петербурга — прочно вселились в душу.