Деревянный ключ - читать онлайн книгу. Автор: Тони Барлам cтр.№ 31

Однако Орешек оставался на удивление бодр и резв. Бывали дни, когда он вдруг просыпался поутру милым мальчиком и шалил не больше обычных детей, но уже через некоторое время каверзы возобновлялись. Барабас ломал голову, но не мог постичь причин такого странного явления.

Орешек, как и предсказывал Йефет, обладал необычайным даром убеждения и к тому же был прирожденным лицедеем — часами он мог торчать перед зеркалом, кривляясь и строя всевозможные гримасы, или подражать голосам людей и зверей. Эти свойства всегда помогали ему избежать наказания за проделки.

Но вот однажды произошло событие, которое пролило свет на загадочные перемены в поведении Орешка. Как-то раз своей очередной пакостью он окончательно вывел из себя Барабаса. Тот решил его хорошенько проучить и приказал коту и лису подвесить зловредного мальчишку на крюк в темном чулане, чтоб провисел на нем с вечера до утра. Что и было исполнено к вящему удовольствию кота и лиса, немало пострадавших от проказ. Той ночью Барабасу явилась душа Барбары и стала требовать снисхождения к несчастному сироте. Пораженный маг уступил ее просьбе и снял сорванца с крюка. Бесплотный дух королевы тотчас подлетел к ребенку, обнял его и стал ласково гладить по лохматой голове. Поскольку Орешек ничуть не испугался, а, напротив, стал ласкаться к призраку, урча и мяукая от наслаждения, стало ясно, что происходит такое не впервые. И тогда понял Барабас, почему тот до сих пор жив.

Так продолжалось несколько лет, и Орешек начал ходить в школу, и хотя учился он без должного рвения, но благодаря своим талантам считался первым учеником. Призрак матери посещал его каждую ночь после исхода субботы, пока не случилось несчастье.

Овдовевший Зигмунд лишился сна и покоя. И ничего он в жизни уже не хотел, кроме как увидеться со своей любимой. И нашлось двое нечестивых алхимиков, которые за большие деньги предложили обезумевшему от горя королю устроить свидание с нею. Поймав в хитроумную западню из зеркал несчастную душу Барбары, они предъявили ее Зигмунду. Забыв про строжайший наказ не приближаться к призраку, король попытался заключить милый образ в объятия, но лишь разбил одно из зеркал. Бедный дух потерял дорогу на небеса и должен был в наказание вновь воплотиться в земную женщину. Призрак с громкими стенаниями прилетел проститься с сыном в неурочный час. Барабас, присутствовавший при том, заклинал духа сказать, в кого ему надлежит переселиться, но ответа не получил, ибо духам запрещено открывать тайну. «Ответь хотя бы, в каком краю искать тебя?» — взмолился Орешек. «В Англии», — был тихий ответ. Тут прокричал петух, и призрак исчез.

А на следующий день бесследно исчез и Орешек. Говорили, что видели его в труппе бродячих английских комедиантов, но свидетельство о том недостоверно.

lomio_de_ama:

Привет! Вот только сейчас удосужился прочитать то, что ты мне послал. Это здорово, слушай! Если б не знал сюжета, ни за что б не понял, к чему ты клонишь.:) Честно говоря, когда я давал тебе тему, думал — что протосказка и будет итогом книги, а у тебя вон все еще только начинается.

8note:

Привет! Видишь, твоя тема оказалась еще глубже, чем мы предполагали.

lomio_de_ama:

Я вот еще что хотел сказать — только ты не обижайся, пожалуйста, — у тебя немножко жульверн получается. В том смысле, что на одного любопытствующего идиота приходится три профессора. Услыхав вопрос, профессор охотно садится на любимого конька и выдает содержательнейшую лекцию про религиозные предпочтения попугаев или способы размножения минералов. Причем говорит гораздо больше, чем способен понять и запомнить любопытствующий идиот. Я, конечно, утрирую, но тенденция имеет место быть.

8note:

Ох, Мигель, ты, безусловно, прав — в свете современных реалий. Нынче так не бывает. Нынешние идиоты нелюбопытны и сами норовят прочесть лекцию профессору. Или потребовать, чтобы он излагал материал оригинальным способом, — так мои студенты однажды попросили меня изобразить им звуковую волну пантомимой. А я ведь отчетливо помню времена, когда люди сообщали друг другу важную информацию в обычном разговоре.

Я — ретроград, и тебе придется с этим смириться, о мой дорогой читатель!

lomio_de_ama:

Ладно, при случае приобрету смирительную рубашку от Кардена.

8note:

И к ней — пеньковый галстук от Диора.

Но лучше расскажи, как ты там обустроился, чем занимаешься? Розенкрейцеры не обижают? Хорошо ли питаешься?

lomio_de_ama:

Все прекрасно! Тут замечательные конференции — после них всегда устраивают фуршеты. Я даже слегка округлился лицом. А занимаюсь все тем же — читаю папирусы.

8note:

И много у тебя работы?

lomio_de_ama:

Навалом. В папирологии забавная специфика: на сегодня в разных собраниях находится тысяч триста непрочитанных папирусов, а количество специалистов — в триста раз меньше. Даже если каждый папиролог будет в год разбирать по десять — а это совершенно нереально! — то на все понадобится тридцать лет, а за это время откопают еще столько же. Самое забавное заключается в том, что, чем больше обнаруживается новых материалов, тем меньше становится наше удельное знание о предмете.

8note:

Это как?

lomio_de_ama:

Ну вот представь, что найдены следы древней цивилизации. На единичные образчики письменности стаей пираний набрасываются лучшие умы человечества — и через некоторое время мы уже знаем все то немногое, что сохранилось. Если же таких образчиков тонны, а мы прочитали всего несколько килограммов? Тогда наше знание — капля в море.

8note:

:)))

lomio_de_ama:

Это жабры?:)

Вообрази еще, что ученые ветвят свои гипотезы, возводят теории — а где-то на дне хранилища пылится один-единственный папирус, который способен обратить в прах их построения или вообще разрушить привычную картину мира! И ведь этот документ может попасть в руки вчерашнего нерадивого студента, который — единственный во всем свете — будет распоряжаться его судьбой! Вот у меня сейчас в работе один очень странный документ, похожий на писанину шизофреника, хотя уж больно грамотно и красиво написанный. (Ты знаешь, как я к этому чувствителен, — у меня слабый вестибулярный аппарат, и укачивает даже от неровного почерка). Так вот, я ведь могу пойти к научному руководителю и сказать, что смысла в дальнейшей работе нет, — и он не станет меня проверять, у него просто не хватит на это времени. А если это на самом деле не бред, а шифр? Все, конечно, обстоит не так просто, но очень похоже на то.

8note: