Деревянный ключ - читать онлайн книгу. Автор: Тони Барлам cтр.№ 18

— А, вы об этом! Ничего особенно вредного, существуют специальные даосские техники. — Мартин говорит совершенно спокойным, ровным голосом, но на лицо его набегает тень. — Впрочем, я бы предпочел сменить тему.

— Да-да, конечно, простите еще раз! — Вера до боли кусает губы и трижды мысленно обзывает себя идиоткой.

Мартин неспешно закуривает и лишь после этого бросает Вере спасательный круг:

— Как вам показался наш город?

Вера с радостью хватается за предложенную тему:

— Он чудесный! И совершенно не похож на Питер, на Ленинград то есть. Но, надо признаться, я пока мало что видела.

— Если хотите, я завтра проведу вас по лучшим местам. Обидно будет уехать, не посмотрев.

— С огромным удовольствием! — Вера некоторое время теребит браслет новых часиков, а после напряженно спрашивает: — Мартин, а куда уехать? Что со мной будет дальше?

— Это будет зависеть от того, успеет ли Беэр достать для вас американскую визу и билет. Видите ли, мы с ним и Шоно должны были сегодня отплыть в Нью-Йорк.

— Успеет до чего?

— До того, как начнется война.

— И вы из-за меня остались? — У Веры моментально пересыхает во рту, а сердце наполняется жидким свинцом вместо крови.

— Ну, не могли же мы вас бросить тут одну! — Мартин каким-то образом умудряется улыбаться, опуская уголки губ книзу.

— А если Беэр не успеет?

— Тогда мы придумаем какой-нибудь другой план, — уверенно говорит Мартин, и Вера неожиданно для себя успокаивается.

— Что ж, если мне завтра предстоит еще один долгий поход, то я, пожалуй, быстренько приму ванну и юркну в постель. Вы не против?

— Это самое правильное, что можно сделать! Я дам вам кое-какие травы для ванны.

Вера встает с дивана и направляется в свою спальню, но внезапно останавливается:

— Мартин! А что вы делали, пока меня не было?

— Книгу писал, — отвечает Мартин.

Наутро Вера вышла к завтраку в шикарном изумрудного шелка халате поверх персиковой пижамы, а перед выходом переоделась в льняной брючный костюм — простой, но элегантный, поколебавшись, обула бежевые легкие туфли на низких каблуках и повязала на шею шелковый платок цвета молочного шоколада. Посокрушалась, что нет подходящей сумочки, ввиду же ясной и теплой погоды головной убор и перчатки решила не надевать. Из косметики ограничилась лишь коричневатыми тенями для глаз и темно-красной помадой. Повертелась перед зеркалом и нашла себя вполне готовой к намеченной кампании.

Выходя из дома под руку с Мартином, всё косилась — оценил ли? По всему, должен был, но кто его, монаха этакого, знает? Сам-то он был одет скорее удобно, чем хорошо, — темный полотняный пиджак, мешковатые светлые брюки с отворотами, некогда белая мягкая шляпа, расстегнутая на верхние пуговицы рубашка в крупную полоску, поношенные, хотя и до блеска начищенные ботинки. Первым делом Вере сразу захотелось приодеть своего спутника получше, однако, по здравом размышлении, она подумала, что такая небрежность может сойти и за богемный стиль — в присутствии эффектной дамы рядом, разумеется. С приятным удивлением Вера почувствовала, что рука Мартина, на которую она — зачастую без особой надобности — налегала, весьма мускулиста. Видимо, эта его хитрая китайская гимнастика была значительно эффективнее, чем могло показаться на первый взгляд.

Наверное, Мартин был прекрасным гидом — для человека, прожившего в Данциге менее двух лет, он знал на удивление много — и чудным рассказчиком, но уже через полчаса прогулки Вера осознала, что с упоением слушает не повествование, а голос Мартина, завораживавший ее, как завораживало в детстве весеннее падение капель с карниза или пляска языков пламени в очаге. Подобно гаммельнским ребятишкам, она зачарованно следовала за этой музыкой, растеряв из головы все свои мысли, и в ней теперь топтались, как в чистилище, толпы королей, магистров, палачей, купцов и философов. Там же громоздились сваленные бессмысленной грудой пыльного бурого кирпича башни, ворота, храмы и бастионы вперемежку с сухими ворохами дат и цифр. Время от времени Мартин прерывал свою речь с тем, чтобы раскурить трубку или пропустить лязгающий трамвай, и Вера ненавидела и трубку, и трамваи, и вообще все, что мешало ей наслаждаться волшебными звуками.

Очевидно, эти переживания настолько отчетливо отражались на ее лице, что в конце концов были замечены Мартином, потому что он внезапно смутился, скомкал фразу и буднично проговорил:

— Я вижу, что совсем вас заговорил. Извините, что так увлекся. Довольно истории и географии. Давайте разговаривать просто так.

— Вы совершенно напрасно извиняетесь. Я, верно, мало что запомнила, зато получила невероятное удовольствие, слушая вас. Ваш голос… Это что-то необыкновенное! Словно гипноз! Я готова была идти за вами на край света!

— Надеюсь, что так далеко нам заходить не придется! — засмеялся Мартин. — А вот в свой любимый табачный магазин я бы с вашего разрешения зашел. Тут неподалеку, на углу. Заодно посетим остров Шпайхер и сможем оттуда посмотреть на старый город новыми глазами. Вы не против?

— Конечно же нет! А если вы купите мне там каких-нибудь дамских сигарет, то будет совсем замечательно!

Вера уже оправилась от мо́рока и вновь начала резвиться. Проходя сквозь Коровьи ворота, она громко замычала, а на одноименном мосту заявила, что им с Мартином ни в коем случае нельзя шагать в ногу, иначе мост рухнет. Узнав, что тот разводной, фыркнула и сказала, что даже самый маленький разводной мост в Питере будет вдвое больше этого, а самый маленький переулок даст фору любой здешней улице, и что вообще непонятно, как можно жить в такой тесноте. Потом сравнила улицы с челюстями, усаженными острыми однообразными зубами, которые веками пережевывают людей, а сами крошатся от древности. Через несколько минут, впрочем, безо всякой видимой логики Вера назвала город «миленьким» и «уютным», сообщила, что готова прожить в нем всю жизнь, восхитилась видом на набережную Лангебрюкке и спросила, что это там за дивное место по онпол Моттлау, несмотря на то, что прошла по нему меньше часа назад. Мартин только посмеивался уголками глаз и покашливал при самых неожиданных выходках Веры.

Получив в табачной лавке легкие сигареты и длинный янтарный мундштук в придачу, Вера сказала, что ей безумно хочется курить, но курить натощак — это моветон, и Мартин покорно повел ее обратно в главный город по Зеленому мосту в «один довольно приличный ресторанчик». Вера уже перестала вздрагивать при виде полицейских в серо-зеленой форме, после того, как Мартин успокоил ее, объяснив, что хорошо одетая красивая женщина совершенно не вызывает подозрений у блюстителей порядка, и теперь с таким любопытством рассматривала их, что на Йопенгассе один усатый вахмистр даже улыбнулся ей и молодцевато вскинул руку к лаковому козырьку своего чако.

После обеда в «довольно приличном ресторанчике», который привел Веру в восторг и кухней, и убранством, Мартин предложил посетить собор Мариенкирхе, благо тот находился поблизости. Вера милостиво согласилась, однако при условии, что Мартин не заставит ее карабкаться на стометровую колокольню.