Кровавое копье - читать онлайн книгу. Автор: Крейг Смит cтр.№ 27

— А потом, — перехватив у напарника нить повествования, продолжил Рэндел, — как-то вечером Фаррелл ее отправляет поужинать в гостиничный ресторан и говорит, что спустится следом за ней…

— И удирает! — воскликнул Мэллой.

— Надоели упреки, — пояснил Рэндел.

— Тернер ждет его всю ночь, — продолжал Саттер, — а на следующее утро идет сдаваться. У нее ничего нет — ни документов, ни денег, только жуткий гостиничный счет, оплатить который она не в состоянии.

— И масса вопросов по-испански, на которые она не может ответить.

— Серьезно, — кивнул Мэллой.

— Я у нее спросил, — сказал Саттер, — как она себе представляла ситуацию, когда не будет знать языка. Она мне ответила: «Не так».

— Но она красавица, — возразил Мэллой.

— Смыть с нее косметику и одеть в тюремный комбинезон — ничего особенного, — сказал Саттер.

«Видимо, Джош Саттер любит, чтобы женщины красились как куклы, — решил Мэллой. — Наверное, свою жену без макияжа не видел целый год после медового месяца».

— Дело в том, что она такая… покорная, — объяснил Мэллой. — Похоже, она была готова сделать все, что бы ни велел Фаррелл.

— Вот бы моей женушке такой характер, — вздохнул Джош Саттер. — Нет, жена у меня отличная! Но иногда…

— А я тебе все время твержу: есть у тебя наручники, так пусти их в ход!

— И это мне говорит парень, который два раза развелся, а бывших подружек у него — не сосчитать.

Джим Рэндел улыбнулся и пожал плечами. Его женщины, судя по всему, либо исполняли приказы, либо получали отставку.

Саттер заметил с заднего сиденья:

— Ханс рассказывал нам очень много о девчонках из бывшего Советского Союза. Из кожи вон лезут, чтобы оказаться на Западе, а потом выходят замуж за первого попавшегося мужика с деньгами — ну, вы понимаете. Предпочтительно за старика, которому не очень много надо в плане секса. Эти девушки в общем и целом делают то, что им велено, и остаются жить на Западе.

— Очень многие немцы ненавидят русских, — отозвался Мэллой. — Трудно поверить, но это тянется со времен Второй мировой. И с той и с другой стороны были перегибы, но знаете, как это бывает: что-то случилось с вашими родственниками и вы не способны посмотреть на это объективно и никак не можете простить и забыть, хотя прошло уже пятьдесят — шестьдесят лет. У нас с русскими расхождения были идеологические; у немцев это засело глубоко в крови. А потом еще холодная война сделала свое дело. Сложите все это вместе, и вы увидите, что в Германии полным-полно внешне добропорядочных людей, кто судит примерно так: все русские мужики — пьяницы, все русские бабы — шлюхи. В таком духе. Подобные высказывания следует делить на десять. Ирина Тернер может оказаться кем угодно.

— Кем угодно, но только не умницей, — подхватил Рэндел с выразительным акцентом коренного обитателя Квинса.

Саттер покачал головой.

— Я вам расскажу, как мы с ней беседовали. Мы у нее спрашиваем, куда планировал направиться Фаррелл. Она отвечает: «Кажется, в Италию». Мы спрашиваем, не упоминал ли он о каком-то конкретном городе в Италии. Она говорит: «Женева?»

— С бывшим мужем она познакомилась в Санкт-Петербурге, — добавил Рэндел. — Он какой-то американский бизнесмен. Он был не против пожить с красивой девушкой, но при этом смастерил такой брачный контракт, что после развода она не получила ничего, в буквальном смысле ничего. Надоел ему русский акцент — и она оказывается на улице без гроша в кармане.

Джош Саттер закончил рассказ об Ирине Тернер:

— Ну вот, а потом она читает в газете объявление насчет того, что требуется хозяйка для проведения вечеринок, и оказывается на одной из гулянок Джека Фаррелла на Лонг-Айленде. На этой оргии она выглядит королевой, и на следующей неделе Фаррелл берет ее на работу ассистенткой.

Мэллой рассмеялся.

— Понятно. Похоже, Ханс все-таки прав насчет этой русской.

— А вы, как я понял, из финансовой разведки? — спросил Джим Рэндел, глянув в зеркальце заднего вида.

Они с напарником явно размышляли, так ли это на самом деле.

Мэллой кивнул.

— Есть мнение, что если мы разыщем деньги Фаррелла, то можем сесть в засаду и дождаться, когда он за ними явится.

— Мысль понятная, — чуть насмешливо отозвался Рэндел. — Парни вроде вас эту линию копают с самого начала. Я вам так скажу: денег вы не найдете. Он оставил в гостинице кредитные карточки. Это всего-навсего мелкие банковские счета, а самих банков вроде как и нет вовсе. Они нигде.

— Но откуда-то деньги взялись.

— Ясное дело. Из Монреаля. Первым делом Фаррелл открыл там счет. То же самое он сделал в барселонском банке и на оба счета положил по пятьдесят тысяч. В Барселоне из кожи вон лезли, все проверили. А вот настоящие деньги, те самые, что он до побега перевел в разные компании, растеклись по банкам, которые нам никаких сведений давать не желают. Мы имеем в виду такие страны, как…

— Я понял.

— И вы сможете их найти? — спросил Джош Саттер.

Ему очень хотелось поверить в то, что Мэллой способен проходить сквозь стены, потому что ему необходимо заполучить Джека Фаррелла. Арест и экстрадиция этого человека в США означали для Саттера очередное повышение.

— Я здесь для того, чтобы понять, возможно ли это, — ответил Мэллой.

Фэбээровцы промолчали. Но оба явно подумали: «Шпик».

Чернова и Карлайл слышали весь разговор агентов с Мэллоем, пока те ехали по городу, но как только троица вышла из машины, звук пропал. Тем не менее Карлайл мог следить за двумя фэбээровцами на дисплее компьютера Черновой, который улавливал сигналы их сотовых телефонов. Агенты вошли в гостиницу. Мэллой, по всей видимости, находился вместе с ними.

— Что скажешь? — спросила Чернова, миниатюрная женщина с темными глазами и кремово-белой кожей.

Несколько лет назад они состояли в любовной связи, но это был такой роман, когда, целуясь, не закрывают глаза, и в конце концов между ними установились деловые отношения. Через некоторое время они вообще отбросили всякие условности. Чернова убивала людей. За это она брала очень большие деньги. Как только Карлайлу стало окончательно ясно, что ей абсолютно наплевать, что он о ней думает, поддерживать светский разговор с ней стало совершенно бессмысленно. У Дэвида был большой опыт общения с киллерами всех мастей, но Елена Чернова оказалась самым бесстрастным из всех, которых он знал.

Казалось, она никогда не уставала играть в свои игры, она словно бы никогда не раздумывала над выбором, который сделала для себя в юности. Она планировала свои действия на много шагов вперед и отбрасывала прошлое так же легко и безжалостно, как выкидывают старую одежду. Истинное удовольствие как женщина она получала только в те мгновения, когда отрезала гениталии какому-нибудь несчастному. Еда для нее не имела значения. Если поставить перед ней вино, она могла его выпить. Она могла прожить день без пищи и воды, а потом съесть совсем немного, не обращая никакого внимания на вкус, не радуясь тому, что наконец удалось покушать. Она постоянно жила в тени, она научилась заниматься любовью, как высоко оплачиваемая куртизанка. В этом деле она была опытной и деловой.