Улавливающий тупик - читать онлайн книгу. Автор: Лев Портной cтр.№ 47

Я хотел было объяснить ей, что у нас ЧП произошло, волкодав на волю вырвался, и Николай Василич, видимо, спрятался где-нибудь в теплице и, пока мы собаку не изолируем, вряд ли сможет из своего укрытия выйти, но едва я открыл рот, Хваткина как заорет на меня:

— А ты дармоед московский, фуражир козодоев, сиди там, на крыше, и помалкивай!

И замечу, между прочим, что Василич всегда страдал из-за своей благоверной и в этот раз чуть воспаление легких по ее милости не схлопотал.

Вы обождите, я все по порядку расскажу. Я в двух словах.

Василии сидел в укромном месте, схоронившись от собаки, и слушал, как жена обзывает его обидными словами и грозится со свету сжить, ежели опять пить начнет. В конце концов, он не выдержал и решил вылезти из укрытия, чтоб успокоить свою половину. Однако едва он отошел на два метра, как из-за кустов крыжовника выскочил Аргон. Еще б немного и овчарка разодрала б мужика, но к счастью, он успел скрыться от этого чудовища, да впопыхах споткнулся и упал в воду, которой Сергей наполнил бассейн, и был вынужден проторчать в ней, пока опасность не миновала.

Так, я, кажется, немного отвлекся. Так вот сижу я на крыше и думаю, как же мне до сетки дотянуться? Вдруг вижу, в желобе для стока воды лежит длинная рейка, а на конце ее приколочен половник, черный от сажи. Как выяснилось позже, этим нехитрым приспособлением Сергей печную трубу прочищал. Ну, думаю, и отличненько. Возьму эту рейку, дотянусь до сетки, зацеплю ее половником и приподниму. Но чтобы этот план реализовать мне мало того, что нужно было как-то спуститься на самый край, так еще и не сорваться с него. И тут я вижу, что на крыше амбара, пристроенного вплотную к избе, лежит лестница.

Перелез я туда, и моему взору такая картина открылась, что ни в сказке сказать ни пером описать. Красота! Все поспело — яблоки, вишни, сливы, и все это утопает в густой зелени, кое-где слегка тронутой желтыми мазками. Вся деревня как на ладони, даже самая дальняя, Игнатьевская, изба видна и подступающий к ней вплотную Воровской лес.

А вниз посмотрел, и сад показался мне игрушечным. Слева несколько грядок с огромными, уродившимися на славу, кочанами капусты, потом аккуратно посаженные и ухоженные кусты красной и черной смородины, колючий крыжовник и заросли малины, звенящие от осиного жужжания, изредка перекрываемого солидным гудением шмеля, ближе к дому Серегина гордость — бассейн, на дне которого без признаков жизни валялся помощник депутата, вокруг бассейна яблони, а в конце сада сливы и высоченные березы, под которыми устроен шалаш, чтоб было где воровские ночи коротать. Иллюзия такая, что руку протяни, и если Аргон ее не откусит, то запросто надергаешь лука, не слезая с крыши, и сиди, грызи свежую зелень и любуйся на небо, превращенное березами в синее кружево.

А знаете, почему этот лес Воровским называют? Я в двух словах, мне Тимофевна рассказала.

В прежние времена, кажется, еще при Екатерине в этих дебрях находился разбойничий скоп, за что лес и получил свое название. А отсюда пошли и «воровские ночи». Август в этих краях обычно бывает дождливым и прохладным, но, как правило, в конце месяца выпадает несколько жарких и ясных денечков. И тогда берегитесь, ленивые хозяева! Если ночью не выставить караул, то не сбережешь антоновку ни до бабьего лета, ни тем более до первых заморозков, когда эти яблоки особенно сладки. И смотри, не возводи потом напраслину на добрых соседей! Разве кто из них позарится на чужое добро?! Зато всегда найдутся два-три человека, которые подтвердят, что при отблеске от костра видели черные тени, пробиравшиеся от Воровского леса мимо Игнатьевской избы в сторону твоего дома. Вот и появился обычай такой у молодежи: коротать эти ночи в шалашах за огородами. Еще днем заготавливаются дрова и шашлык, к вечеру разжигаются костры и по всей деревне слышен душистый запах дыма от горящих высохших вишен. Где-нибудь в стороне собирается большой общий костер, играет гармоника, парни, разгоряченные самогоном, прыгают через огонь, а девчонки лузгают семечки и хихикают, ребятишки помладше перебегают стайками от шалаша к шалашу, угощаются печеным картофелем, запивают родниковой водой и квасом. Женщины водят хоровод, а мужики пускаются в присядку.

Эх, мать-перемать!

Воровские ночи!

Захотелось мне в кровать,

а жена не хочет!

Темнеет и люди превращаются в черные неразличимые силуэты, они разбредаются по своим шалашам, отдельные парочки исчезают в темноте, ребятишки расходятся по домам, матери кличут дочерей, а ночь отзывается веселым смехом и озорными частушками.

Не пускай, маманя, дочь!

Воровская нынче ночь!

Пусть герой-любовник

погрызет крыжовник!

Незаметно веселье затихает, кажется, еще немного и тишина воцарится такая, что услышишь шорох падающих звездочек, и вдруг громкий выстрел оглушает деревню.

— Попал?!

— Упустил! — отзывается стрелявший.

И через секунду сторожа палят из двустволок в небо и громко кричат:

— Держи вора!

Вся округа наполняется грохотом и веселым гвалтом, пахнет порохом. Потом затихает и этот бурный всплеск, докуриваются последние папироски, еще пару раз бабахнут чьи-то ружья и деревня откликнется дружными матюками в адрес запоздавших стрелков. Уставшие сторожа укладываются спать, и сладко спится им под лай собак, мычание потревоженной скотины и плач напуганных детишек.

Эх, мать-перемать!

Воровские ночи!

Захотелось мне поспать,

а жена не хочет!

Смотрел я на шалаш и думал: хорошо Сереге! Никакой тебе городской суеты, отдыхай себе, дыши свежим воздухом, любуйся звездами и пали в небо из табельного «Макарова».

Размышления мои прервал стук молотка: это Тимофевна начала оконные рамы заколачивать, чтобы ночью сбежавший дезертир к нам не залез.

Вы спросите, а какое отношение имеет ефрейтор Сидоров к этой деревне, если ракетная часть, из которой он дезертировал, расположена аж в Тюменской области? Честно говоря, мы тоже считали, что никакого. Но вот Тимофевне эта богом забытая дыра представлялась центром уж если не Вселенной, то, по меньшей мере, России, и посему, считала она, куда бы этот дезертир Сидоров не подался из Тюменской области, где расположена его ракетная часть, путь его непременно пройдет через ее родные края. Узнав о том, что прошло трое суток с тех пор, как ефрейтор Сидоров — слава богу, никого не расстреляв, как это водится в российской армии, — сбежал из ракетной части, и прикинув расстояние от Тюмени до их деревни, после нехитрых расчетов Тимофевна пришла к выводу, что пока мы с собакой воюем, этот самый дезертир как раз где-то поблизости и прячется, в Воровском лесу, например, или в Игнатьевской избе, что стоит ближе всех к Воровскому лесу и уже два года как заколочена.

Вот почему, пока я на окрестности любовался, она оконные рамы гвоздями забила.

В какой-то момент стук молотка был прерван Шуриком.