Трепетные птички - читать онлайн книгу. Автор: Лев Портной cтр.№ 46

— Ну, как ты? — спросила гусыня.

— Это блаженство, — прошептала Величкина. — Еще бы покушать…

— Ну, так вот же водяная капуста, — ответила Тааштя и принялась поедать листья рдеста.

Катя опустила руку в воду, сорвала несколько стеблей с листьями, поднесла ко рту, оценила растения на вкус и подумала, что стоит открыть ресторанчик, где будут подавать рдест на десерт. И почему ж это раньше ей не нравилась растительная пища?! Ах да, организм требовал копить запасы гемоглобина.

Когда взошло солнце, стаи одна за другой покинули речную долину. Вожаки взлетали вверх, следом с громким гоготом поднимались остальные. Катя никогда не видела такого множества птиц, собравшихся в одном месте. В некоторых стаях гусей было не менее сотни. В других — не больше десятка. Одни стаи выстраивались клином, другие — косяками, все они держали путь на юг.

— Интересно, а бывает такое, что кто-нибудь по ошибке улетает с другой стаей? — спросила Катя Тааштю.

— Мой старший Грегсер приглядел себе подружку, — с грустью в голосе ответила гусыня. — Наверное, весною на обратном пути он покинет нас.

Катя не нашлась, что сказать. Но ответа и не потребовалось.

— Ну, нам пора! — воскликнула Тааштя и поднялась в воздух.

Гангсер кружил над землей. Следом за Тааштей взлетели еще несколько птиц. Вожак взял курс на юг. Катя глянула поверх зарослей камыша.

— Полетели, полетели! — услышала она голоса Ансера и Аакти.

Поднялась в воздух сразу же за ними и заняла место замыкающей правого луча клина. Небо, только что чистое, быстро затянулось облаками. Утреннее солнышко раскрасило их нежными красками. Гангсер вел стаю вверх.

— Мы полетим над облаками? — спросила Катя.

— Да, конечно, — сказал Ансер.

— Но почему? — воскликнула разочарованная Величкина. Она уже знала, что однообразный вид облаков быстро сделает путешествие утомительным. — Почему мы не можем лететь ниже?

— Потому что впереди — горы, — ответил Ансер.

Величкина настроилась на долгий, изматывающий перелет. Однако им пришлось сделать остановку намного раньше, чем Катя могла предположить.

Стая поднялась над облаками. Юго-западная часть неба, как и накануне, оказалась затянутой грозовыми тучами. Казалось, что черная армада всю ночь выжидала в засаде, а завидев гусей, двинулась наперерез.

И нагнала стаю над горами. Величкина не сразу узнала их, горы. Заснеженные вершины не так-то просто было разглядеть среди нагромождений облаков. Заваленные снегом горные массивы сверкали на солнце. По мере приближения они росли в вышину, под их натиском небо сделалось выше. Стая проскользнула в ущелье. Грозные выступы выпирали из скал, снег на них выглядел нахлобученными ушанками. Где-то совсем рядом, за одним из таких выступов, громыхнуло так, словно открылись врата ада, которые будто нарочно придерживали до появления стаи. Неожиданный порыв ветра разрушил строй. Затем налетели тучи, стемнело, ударил мокрый, колючий снег. Гогот гусей смешался в многоголосом вое. В небе сделалось тесно, ураганные ветры выли и стенали, словно затеянная ими снежная буря им самим доставляла невыносимые муки.

Воздушный толчок швырнул Величкину вперед. Кто-то задел ее крылом. Промелькнуло видение: обессилевшая гусыня, беспорядочно хлопая крыльями, падает сквозь розоватое облачко. Новый порыв ветра бросил Катю в сторону, она ткнулась в чьи-то мокрые перья, перекатилась через чужую спину. Отовсюду слышался гогот, а ее собственный крик уносил снежный вихрь. Вестибулярный аппарат отказал, и Величкина не знала, в какую сторону летит и вообще — летит или падает? Она слышала гогот птиц, но не видела дальше своего крыла и боялась, что потеряется и останется одна в этом кошмаре.

Внезапно снежная кутерьма расступилась, и черная скала, неприкрытая из-за откоса снегом, выросла перед Величкиной. Глубокие борозды грубым узором покрывали камень. И ветру прибавилось бы веселья — выковыривать перья и ошметки от плоти из горных трещин. Величкина выгнула шею назад и задрала голову, чтобы принять удар грудью. Но боковой ветер подхватил ее, умчал в сторону и бросил в самой гуще снежного ералаша.

Катя вновь заработала крыльями, пытаясь совладать со стихией. И вдруг в снежном мареве прорисовался силуэт птицы. Величкина ринулась следом, понятия не имея, кто это — замыкающий стаи или такой же, как она, одинокий бедолага, потерявшийся и превратившийся в игрушку. Как бы то ни было, Катя не жалела сил — лишь бы не отстать и не потерять из виду собрата по несчастью. Снег летел в глаза, заставлял ее жмуриться, бил в лицо — в нос, в губы, о замерзших щеках даже думать не хотелось, не хватало воздуха. Ветер буйствовал, дул со всех сторон, хаотичные дуновения сбивали с толку, но Величкина упрямо держалась за незнакомцем. Гусь нырнул вниз. Катя ринулась следом, едва не врезавшись в ледяной карниз. Мощный порыв ветра на мгновение отнес в сторону снежную завесу, и Величкина увидела плоский выступ, на котором взъерошившиеся гуси укрывались от ненастья. Катя плюхнулась в снег как можно дальше от края пропасти.

— Прижимайся к горе изо всех сил, чтоб тебя не сдуло ветром! — прокричал Ансер.

— У-у, — только и выдала Катя непослушными от холода губами.

Птицы лежали на животах, их позы больше соответствовали кошачьим повадкам. Снежная пыль неслась по вертикальной стене — словно мостовая в метелицу взбесилась и встала на дыбы. Катя огляделась по сторонам. Насколько она могла судить, вся стая была в сборе, обошлось без потерь.

То и дело раздавался грохот, и напуганные птицы вертели головами. В глазах пернатых застыли ужас и упование на судьбу. Они боялись снежной лавины, они страшились камнепада, они умирали от отчаяния, ожидая, что очередной порыв ветра сбросит их в пропасть.

Катя подозревала, что умрет от переохлаждения раньше снежной лавины или камнепада. И почему этот Найман не предупредил, что нужно не только летать уметь, а и лежать голышом в снегу на ледяном ветру?! Ее колотило от холода, зубы выбивали чечетку, из глаз катились слезы, ветер размазывал их по задубевшим щекам.

— Что с тобой? — крикнула Аактя.

«Я замерзаю», — хотела ответить Катя, но получилось нечто нечленораздельное.

Гангсер встряхнулся. Снежная пыль разлетелась от него. Вожак подполз ближе и прижался к Кате. Его примеру последовали Ансер и Аактя. За ними потянулись другие гуси. И десяток теплых, пернатых комочков облепил Катю. Их тепло перетекало в ее тело. Собственные крылья Величкина сложила под себя. Она оказалась словно укутанной в шубу из гусиного пуха. Только в этой шубе билась дюжина маленьких сердечек. Катя чувствовала, как дрожат согревающие ее птицы. Они дрожали от страха.

— Не бойтесь, не бойтесь! Вы держитесь за меня, а ветру не удастся сдвинуть меня с места! Я слишком большая для него!

— Ты только не замерзай! — ответили ей.

«Если нас занесет снегом, то мы сохранимся здесь на века, — подумала Катя. — Случайные альпинисты подумают, что наткнулись на усыпальницу богини — повелительницы птиц. Когда найдут нас. Через тысячу лет».