Заложник должен молчать - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Гончар cтр.№ 46

– О чем грустим? – подсаживаясь рядышком, спросил и сам не шибко веселый ротный.

– Да вот, рассуждаю. – Несмотря на принятое решение, меня все-таки грызли кое-какие сомнения.

– Об чем, если не секрет? – Спрашивая, ротный задрал штанину и поправил на ноге черную от крови повязку.

– Да все о том же: правильно ли мы сделали, что решили не сообщать о пресловутой тетради.

– Ты ее лично видел? – спросил Вадим, и я отрицательно помотал головой. – И я – нет. Может, ее вообще не было? Может, это у него воображение разыгралось?

– Так-то оно так, но рыжий существовал, это точно, и, кто знает, сообщи мы об ушедшем главаре и фээсбэшникам удалось бы его перехватить…

– А кто сказал, что мы о нем не сообщили? Пока ты тут сидел, сопли жевал, я снова на связь вышел и сообщил, даже приметы описал. Так что, если поймать, то поймают. А тетрадь я не видел, а значит, и не слышал.

– Н-да, лопухнулись мы малость. – Видно, в этот момент для меня настала минута самобичевания. – Вот создаст кто-то сейсмооружие, и будем мы с тобой икать до конца жизни.

– А что оно нам? Нам по фигу. Почти вся Россия на равнине стоит. А что до остальных, – ротный небрежно взмахнул рукой вдаль, – нехай будет на совести тех, кто его создаст.

Он шлепнул меня по плечу, улыбнулся, опустил штанину, после чего закинул автомат за спину и, слегка прихрамывая, с видом единовластного хозяина этих земель поплелся вниз по склону. Проходя под яблоней, сорвал висевший на ветке еще зеленый плод и с видимым удовольствием разгрыз его надвое. Затем обернулся и неожиданно спросил: – Ты из-за пацана, что ли, в мораль ударился?

Я пристально посмотрел Вадиму в лицо, отрицательно качнул головой и мысленно повторил уже когда-то давно сказанную по другому поводу фразу: «Совесть пусть мучит тех, кто привлек его к этому ремеслу». И тут же сообразил, что с любым оружием все обстоит точно так же.

– Забей! – не вняв моим уверениям, посоветовал ротный и, жуя яблоко, пошел дальше.

Что ж, пожалуй, он прав. В конце концов, меру вины каждый определяет себе сам. Если и суждено кому создать сейсмооружие, то последствия его применения лягут на совесть применивших его. Да и вообще, кто сказал, что оно будет когда-либо применено?

– «Вертушки»! – Радостный возглас сидевшего на фишке Игоря вывел меня из состояния созерцательной задумчивости.

– Женя – «Авиатор», Игорь – дым! – Ротный спешно раздавал указания.

Звук вертолетных моторов становился все ближе, вот уже и сами боевые машины появились над вершинами деревьев, а мне еще не верилось, что это боевое задание подходит к концу. Ребята суетились, грузили оружие, грузили убитых, а я все сидел, тупо ожидая своей очереди на погрузку. Местность не позволяла вертолетам приземлиться, и эвакуация происходила лебедкой. Так что в чрево вертолета я попал самым крайним.

– Наши, двумя группами, выдвинулись из …ты, – наклонившись ко мне, рассказывал Вадим.

Я тупо кивал и почти не улавливал значения сказанных слов. На душе было погано как никогда. Собственно, в какой-то мере можно было даже радоваться – как-никак, уничтожено почти три десятка боевиков, сам я цел и невредим, а что касается Виталика, так на то она и война. Мы знаем, на что идем. И все же на душе было горько и пакостно. Наверное, старею, а значит, с войной пора заканчивать. Все, крайняя командировка, действительно крайняя, как и обещал дочери. Вот еще три месяца – и все. Нужно быть добрее и автомат на полку. Мысли душили, а за стеклом иллюминатора проносились темно-зеленые купола лесов. Солнце близилось к горизонту, а ясное небо обещало еще одну пронзительно-холодную ночь…

Весть о том, что погиб Виталик, облетела ПВД сразу. Старший лейтенант Кузнецов узнал об этом одним из первых и, недолго думая, отправился на ЦБУ, где как раз находился сейчас подполковник Шипунов.

– Товарищ подполковник, бинокль я забираю! – Поставив комбата в известность, Олег уже было развернулся, чтобы выйти, но был остановлен командирским голосом:

– Не понял, лейтенант! – Гибель Шадрина вывела подполковника из себя, и он был рад хоть на ком-нибудь выместить свое раздражение. – Что ты сказал?

– Я забираю бинокль, – подтвердил свои намерения старлей и, остановившись, вновь повернулся лицом к комбату. – Перебьются…

– Повтори еще раз! – Багровея, командир отряда начал медленно вставать из-за стола, за которым сидел, разглядывая карту.

– Пошли они все на хрен! – Олег не собирался выбирать выражения, он чувствовал перед погибшим вину и спешил ее загладить. Все остальное ему было до лампочки.

Сжав кулаки, комбат шагнул в сторону обнаглевшего группника. Подобной борзости терпеть от своего подчиненного Шипунов не собирался даже сейчас, когда отряд облетела столь мрачная весть. Нет, не так, тем более сейчас…

– Командир, это бинокль Виталика! – Между комбатом и группником встала фигура майора Борисова.

– Точно? – уточнил комбат, с трудом сдерживаясь, чтобы не отстранить зама и не врезать группнику промеж глаз.

– Точно, – подтвердил Борисов, и подполковник, все еще сжимая кулаки, вернулся за свой стол.

– Забирай, – бросил он и, подумав, добавил, обращаясь к сидевшему здесь же начвещу: – Все ништяки оставляем в ПВД. Ничего не берем.

– Командир, может, так уж совсем и не надо? – вмешался в разговор стоявший в стороне более осторожный начальник штаба. – Они же нам все кишки вывернут!

– Да пошли они на… – Наконец-то найдя, на ком выместить свою злость, подполковник разразился длинной, трудно передаваемой тирадой.

Зайдя в палатку комендантского взвода, Олег застал там только двоих – командира комендачей и заметающего пол Дылду.

– Вот, – протянул Дылде взятый накануне ночной бинокль Олег, – положи на место. С Виталиковыми вещами на Родину отправим. Вот так-то. – Отдав БН, Кузнецов взглянул на стоящую перед командиром комендантского взвода бутылку водки, и ему стало стыдно за свой поступок еще больше.

Меж тем Дылда уверенно полез под кровать Виталика, вытащил оттуда какой-то ящик и, небрежно положив туда БН, задвинул ящик обратно. Вещь, принадлежащая старшему сержанту Шадрину, теперь была возвращена на место.

Решив, что дело сделано, Кузнецов развернулся, чтобы уйти, но не успел. Его остановил неожиданный вопрос вновь взявшегося за метлу Дылды:

– А мои боевые?

– ??? – Олег вначале даже не нашелся, что сказать.

– Я ведь помог, а вы обещали.

В один миг у старшего лейтенанта появилось желание набить Калюжному морду, но в следующее же мгновение он понял, что именно сейчас, в этот день, стоя над кроватью Виталика, делать этого не стоит, и нашел в себе силы сдержаться.