Атомный спецназ - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Гончар cтр.№ 36

— Стреляй, стреляй, я сам! — отплевываясь от попавшей в рот грязи, Вадим здоровой рукой вытащил перевязочный пакет. — Стреляй, Витек, стреляй!

Пуля взвизгнула совсем рядом, другая сыпанула почвой, несколькими метрами впереди, впечатавшись в толстенный бук, взорвалась выпущенная из РПГ граната. Осколки, обломки коры разлетелись во все стороны. Стало совсем жарко. Вадим закончил бинтовать руку, согнул и разогнул пальцы, боль не ушла. Но стала вполне терпимой.

— Аллах акбар! — казалось, звучало совсем рядом. Вадим, закусив губы, вытащил из-за спины гранатомет, встал на колено и выстрелил. Внизу грохнуло, несколько охладив пыл наступающих. Золотарев снова взялся за автомат. В глубине души в нем росло непонимание происходящего — вроде бы как они собирались войти на базу и разгромить «чехов», чтобы отыскать пропавшего фээсбэшника, а вместо этого лежали на полпути и вели вынужденную оборону. По всему получалось, что что-то пошло не так. Но выбирать не приходилось. Отступить на хребет, теперь он и сам это видел, в свете дня для большей части их подгруппы не представлялось возможным. Оставалось вести бой в надежде, что силы «чехов» вскоре иссякнут.

— Вадим, ВОГами, давай ВОГами! — прокричал Кутельников, его тоже прижали снайперским огнем, ведшимся откуда-то из глубины вражеской позиции.

— Залпом, огонь! — Видимо, Виктор не столько командовал, сколько подбадривал этим самого себя: — Огонь, огонь!

На позициях боевиков задымились разрывы. Крича что-то невнятное, боевики в панике забегали, ища новые укрытия, и сразу же приободрившиеся пулеметчики срезали нескольких из них прицельными очередями.

Подствольники вновь и вновь хлопали выстрелами. Виктору оставалось выпустить крайний ВОГ, когда море огня поглотило занимаемую Кутельниковым и Золотаревым позицию…

А столь удачно выстреливший в них боевик, довольный собой, отбросил в сторону ненужный более тубус огнемета и переключился на еще остающихся в живых разведчиков.

Когда солнечный свет разогнал остатки ночного тумана, Рустам Абаев понял, что пришло время действовать. Дальнейшее промедление грозило новыми неприятностями — исчезнувший туман, ясное небо могли навлечь на его воинов новую кару в виде внезапно появившейся авиационной поддержки. Можно, конечно, и тогда было рассчитывать на то, что летчики не решатся применить оружие, все-таки в слишком тесное соприкосновение вошли с его людьми оседлавшие хребет спецназовцы. Но ведь с русских могло статься вызвать огонь на себя. И Рустам решил действовать. Тем более что огонь со стороны спецназовцев стал значительно слабее. «Экономят патроны», — заключил Абаев, и от этой мысли дышать стало много легче.

— Ибрагим, Шамсуддин, Рахман, Лечо! — обратился он к своим помощникам, старшим над десятками, и закончил почти торжественно: — Время пришло! Ибрагим, прижми русских собак на фланге! Мы же сомнем собак, что перед нами. Взойдем на хребет и сломим шею остальным. Вперед!

Скомандовав, Рустам выждал какое-то время и присоединился к своим воинам.

Треск выстрелов, грохот разрывов, крики боли, мат, дикие возгласы торжества и завывания от досады слились в единый нескончаемый голос боя. Рядовому Калинину, безмерно вымотавшемуся, уставшему скакать туда-сюда, перемещаясь по позиции в поисках укрытий, кратковременный, вызванный тем, что он, привалившись спиной к дереву, забивал в опустевший магазин патроны, отдых показался раем на белоснежном пляже. Хотя с пляжем его сейчас роднило лишь то, что одежда разведчика пропиталась насквозь потом, да и жарко было так, что, казалось, еще чуть-чуть, и из ушей повалит пар. К тому моменту, когда последняя пачка патронов оказалась забита в рожок, Константин чувствовал себя почти пришедшим в норму. Собравшись с духом, он отбросил в сторону шуршащую упаковку и, прижавшись к земле, заскользил вперед, туда, где, как ему казалось, будет лучший обзор вражеских позиций. Не дополз. Выстрел из РПГ-7 разорвался слишком близко, чтобы можно было надеяться избежать последствий. И то Калинину сильно повезло, в этот момент он находился в небольшой ложбинке, и все осколки пролетели мимо. Но взрывной волной его приложило так, что он потерял сознание.

— Костя? — окликнул видевший разрыв Маркитанов, но боец не отозвался.

— Костян! — прапорщик бросился к нему, уже не слишком надеясь застать в живых.

— Костя! — упав на живот и ухватив Калинина за руку, Маркитанов обнаружил бьющийся на его руке пульс. Боец дышал. Не увидев крови и поняв, что тот попросту сильно контужен, Дмитрий отстегнул от бесполезного калининского автомата, ствол у которого оказался покорежен осколками, магазин, ухватил разведчика под мышки и, пятясь, поволок в находившуюся неподалеку, замеченную ранее довольно глубокую яму.

— Держись, казак, атаманом будешь! — подбадривал Маркитанов находящегося без сознания разведчика. — Держись! — повторил он, подумав, вытащил из разгрузки бойца остававшиеся в ней снаряженные магазины и поспешил вернуться в круговерть смерти…

Василий полз вперед, матерно обругивая цеплявшиеся за сошку сухие ветви деревьев и стебли стелющейся по земле ежевики.

— Нормально, нормально! — повторял он, пригибаясь от низко летящих трассеров. — Все пучком!

Руки сержанта мелко-мелко подрагивали, полностью захвативший его азарт боя наполнил мышцы жаром. Не было страха, он исчез, сметенный потоком действий, осталось лишь одно желание — прижаться к прикладу и слушать завораживающую трель «Печенега». Сейчас ему казалось — стоит только нажать спусковой крючок верного пулемета, и враги повалятся соломенными снопами.

— Васек, блин! — голос замкомгруппы выдернул его из радужного созерцания, вернув в мир реальности. — Справа сучара… Не видишь, что ли?

Не мешкая, Кадочников перекинул ствол и длинной очередью смел поднимающихся по склону «чехов».

— Вот вам! — влепив в оставшегося лежать на месте боевика пару пуль, Василий решил сменить позицию. Вовремя. Туда, где он только что находился, прилетели гранатометные выстрелы, грохнуло, обдало теплой волной, что-то больно ударило в ногу, и Василий почувствовал, как по бедру потекла кровь. Над головой с удвоенной силой засвистели пули. Сержант ответил длинной тяжелой очередью, затем еще одной и еще. Ногу защипало сильнее. Не раздумывая, Василий вытащил из разгрузки нож и взрезал брючину. Продолговатый осколок торчал из рваной раны, при каждом движении острыми краями все сильнее распарывая мышцы. Ухватив его двумя пальцами, Кадочников резко рванул его и едва не взвыл от пронзившей тело боли. Кровь полилась сильнее.

— Васька, прикрой! — Капустин поднялся и рванулся в направлении кустов шиповника. Забыв о ранении, Кадочников прижался к пулемету. Отдачей непривычно сильно ударило плечо. Лента кончилась. Скользкими от крови руками Василий перезарядил оружие и только тогда вернулся к собственной ране. Штанина полностью пропиталась кровью, а та все вытекала из никак не желающего затягиваться разреза.

— Чтоб тебя! — силясь разорвать скользящими руками упаковку индивидуального перевязочного пакета, сержант завалился на бок. Возможно, только это его и спасло. Пуля свистнула у самой переносицы и врезалась в росшее за спиной дерево. Впрочем, Василий этого не заметил. Наконец-то оказавшийся в руках бинт слой за слоем накладывался на рану, пропитываясь кровью и постепенно останавливая ее движение. Впереди разорвалась граната, осколки просвистели совсем рядом. Спину обдало холодом, и Василий, с трудом таща за собой пулемет, в очередной раз сменил позицию. Приподнялся, выискивая противника, и тут же со стоном уткнулся лицом во влажную травяную кочку. По его лицу зазмеилась тонкая струйка крови.