Версальский утопленник - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Франсуа Паро cтр.№ 34

— Мне сообщили, что в карманах утопленника нашли бумагу, способную пролить свет на его личность. Где она? — спросил он, вставая и вытирая руки сухой травой.

— Она была мокрая, ее положили сушить на солнце.

— Могу я с ней ознакомиться?

Представитель прево повел его на опушку рощицы и указал на наколотый на сук листок.

— Я отнес ее сюда, чтобы просушить. Учитывая, какая сейчас жара, думаю, она уже высохла.

Николя взял бумагу. Это оказался обрывок партитуры. Чернила слегка смазались, но музыкальную фразу прочесть было можно. Он отметил, что листок часто сворачивали и разворачивали: об этом свидетельствовали Замятины. Но, может, в него заворачивали еще один документ?

— Бумага лежала во внутреннем кармане, и потому хорошо сохранилась.

— Я не вижу здесь ничего, что могло бы нам помочь в установлении личности утопленника.

— Сударь, прочтите, что написано на обороте партитуры. Если вы сложите лист по замятинам, он превратится в письмо. А теперь видите? Разобрать трудно, но попытайтесь.

Господину Ламору

Пале-Руаяль,

Париж.

Это адрес!

— Вы правы. И адрес может нам помочь.

Адрес подтверждал его догадку, однако из этой бумаги наверняка можно извлечь еще какие-нибудь сведения. Надо бы получше рассмотреть ее.

— Нашли еще что-нибудь?

Порывшись в карманах, представитель прево вытащил оттуда большой носовой платок, испачканный илом, и, развернув его, расстелил на земле. В платке оказалось пять экю, пригоршня мелочи, свинцовый карандаш, расческа, деревянная табакерка и перочинный ножик с ручкой из рога.

— Это все?

— Все, больше ничего нет.

Николя вернулся к трупу и принялся методично обыскивать его одежду. Карманы оказались пусты, за подкладкой, куда часто прятали секретные письма или предметы, тоже ничего не нашлось. А вот в обшлаге фрака он нащупал нечто твердое. Распоров с помощью своего ножика шов, он вытащил завернутые в промасленную бумагу рукописные листы. На одном неизвестный памфлетист устами европейских держав иронически подводил итоги нынешней политической ситуации.

«Кадриль (королевские игры)

Император: Я обязан играть и по праву должен выиграть, ибо хочу отыграть то, что имел несчастье потерять во время последней игры.

Франция: Я рада, что меня позвали, ибо могу играть со всеми, да и игрок я хороший, а потому мне повезет.

Пруссия: Я знакома с правилами игры, но я пропустила начало, потому что хотела играть в одиночку. Но надеюсь, мне все равно удастся всех обыграть.

Россия: У меня последние козыри, и я приберегу их до конца игры.

Англия: А я не рада, что меня позвали. Мне выпали плохие карты, хотя я сама их сдавала.

Саксония: Вот уж неудача так неудача: иметь на руках три козыря и проиграть.

Польша: Если бы я пошла с козырной карты, у меня бы не отобрали короля.

Голландия: У меня нет ни короля, ни козыря, а только дама, да и ту некому охранять. Какие уж тут ставки.

Швеция: Я карты видела, но выбросила их прочь.

Дания: Один хочет втянуть меня в игру, другой не советует этого делать. Пожалуй, я пока подожду, чтобы потом не раскаиваться.

Испания: Сама я не играю, за меня играют другие, и пока играют хорошо. Но лучше бы запастись жетонами — на тот случай, если фортуна мне изменит.

Сардинский король: Всем давно известно, что я не сяду играть, пока не буду уверен, что выиграю.

Португалия: Я еще не оправилась от землетрясения. Не могу даже карты в руках удержать. Куда уж мне играть!»

Второй документ взволновал его не меньше первого. Он тотчас узнал отрывок из письма, а точнее, из переписки Верженна и Ленуара по поводу английского шпиона, которого Бурдо предстояло допросить в Бастилии.

«Если бы получилось обнаружить посланца или иного агента, которого Симон упоминает в своей таинственной переписке, можно было бы без колебаний отдавать приказ о его аресте, равно как и об аресте его корреспонденции. Прошу вас подробно информировать меня об исполнении приказов Его Величества, а также обо всем, что удастся узнать об этом иностранце, чье поведение и поступки нам, как и вам, кажутся более чем подозрительными».

Он отошел в сторону, чтобы лучше осмыслить находки. Каково истинное значение найденных им документов? При желании с помощью одного можно уличить врагов-англичан в организации волнений. В другом на первый взгляд не содержалось никаких тайн; но тогда почему его так старательно сберегали? Улики требовали тщательного анализа, причем на свежую голову. Переключив внимание на утопленника, он понял, чего ему не хватает в этом мрачном зрелище. Исчезла обувь, башмаки или сапоги. Возможно, глотая воду, тонувший их скинул, чтобы они не тянули его вниз. Однако такой вариант показался ему маловероятным. Сквозь дырки в чулках выглядывали посиневшие большие пальцы ног, добавляя к печальной сцене немного черного юмора. А где рыжий парик? Где он может быть? Интересно, если удастся отыскать недостающие предметы одежды, сдвинется ли дело с мертвой точки?

Тихий внутренний голос, к которому он всегда прислушивался, убеждал его заняться поисками пропавших деталей туалета. К тому же он не нашел жетон, служащий пропуском в сады, о котором ему говорил сторож. Не было также шляпы и часов. Чем объяснить отсутствие часов? У лакеев, состоявших на службе у знатных вельмож, считалось хорошим тоном всегда быть в распоряжении хозяев, и, дабы соблюдать точность, они обычно носили с собой по две пары часов.

Николя смотрел на подернутую рябью гладь канала. В памяти всплыли слова сторожа, которым он поначалу не придал значения. Он повернулся к представителю прево.

— Меня смущает одна деталь. Как вы объясните, что тело найдено именно в этом месте?

— Простите, господин комиссар, но я не понимаю смысла вашего вопроса.

— Тело подняли со дна?

— Нет. Оно плавало возле берега, зацепившись за сломанную ветку. Без сомнения, его прибил ветер, свирепствовавший сегодня ночью.

— Сухая ветка. Вижу.

— Нет, не сухая, а сломанная, полагаю, порывом ветра. Впрочем, если вы хотите взглянуть, она лежит вон там, в кустах, куда мы ее забросили.

Он показал ветку Николя, и тот принялся внимательно ее разглядывать.

— Смотрите, — наконец произнес он, — ее сломал не ветер. Ее подрубили режущим предметом, оставившим вполне четкий след. Ого! Здесь даже есть засохшие пятна крови. Тот, кто подрубал эту ветку, очевидно, поранился.

— Не исключено, сударь, что ветку надрезали значительно раньше, и она не имеет никакого отношения к утопленнику, найденному сегодня утром.

— Возможно, очень возможно, однако хотелось бы понять, почему труп оказался именно в этом месте. Вы послали своих людей осмотреть берега Малого канала?