Брызги шампанского - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Черненок cтр.№ 7

– Верно.

– Пойдем искать след пули?

– Пойдем. Зови Тимохину с Лимакиным и понятыми.

Входное пулевое отверстие увидели сразу. На белой бересте засохшего березового ствола заметно бросалась в глаза небольшая черная дырочка. Эксперт-криминалист Тимохина быстро извлекла из березы деформированную от удара пистолетную пулю в медной оболочке. Находилась она в дереве на уровне среднего человеческого роста и, судя по срубленным ею вершинкам прибрежных талинок, прилетела от стога, возле которого лежал труп. Учитывая, что траектория полета пули проходила над пятачком примятой травы возле трупа, можно было предположить: смертоносный кусочек металла предназначался убийце Гусянова, но стрелявший из пистолета промахнулся.

После того, как управились с пулей, Бирюков попросил Егора Захаровича подробно вспомнить дальнейшие его действия. Тот с некоторыми уточнениями повторил уже рассказанное при встрече с опергруппой и, показав на тропинку, проторенную по краю кошенины вдоль озера, добавил:

– Отсюда вот собачка позвала меня к стогу. Разглядев убиенного, я этой же дорожкой на всех парах чесанул в Раздольное. По ней до села полторы версты, объездной же дорогой и в пять верст не уложишься.

– Никого здесь не встретили? – спросил Бирюков.

– Нет. Вдали за озером дружно стреляли, а тут тихо было. И на глаза мне никто не попался.

– А в темноте к озеру никто не подходил?

– В темноте… – Егор Захарович смущенно поцарапал заросшую окладистой бородой щеку. Виновато вздохнул: – Ох, склероз, язва его побери. Как это я сразу-то не вспомнил?.. Малость спустя после моего устройства в скрадке какой-то вольный стрелок намеревался пристроиться за сухой березой. Заслышав шорох, я шутливо скомандовал: «Стой! Кто идет?» Он тоже шуткой: «Побереги патроны. Свой». Я говорю: «Свой не свой – разворачивай оглобли и не стой. Все озеро уже заняли раздоленские охотники». Мужик удивился: «Да сколько вас здесь?» – «Сколько есть, все наши». Он сплюнул. Чиркнул спичкой, вроде бы прикурил или на часы глянул и покашливая зашагал к другому озеру, что поближе от Раздольного.

– Сюда не вернулся?

– Не слышно было. Тут вскоре кряквы засновали, и я постреливать начал.

– В Раздольном кому о происшествии рассказали?

– Стариковской рысью дочесал до дому, первым делом сунулся к председательскому дворцу. Железные ворота оказались на запоре. Постучал кулаком по ним. В комнатах трубным басом залаял Банзай. Это у Гусянова здоровенный, будто черно-пестрый теленок, породистый кобель так зовется. Я сильнее забарабанил. Нет, никто из дворца не вышел, вроде вымерли там все.

– Семья у Гусянова большая?

– Сам Семен Максимович, жена Анна Сергеевна да Володька вот еще был…

– Так и не достучались?

– Не достучался. Пришлось трусить до конторы. Торкнулся в дверь – тоже на замке. Вижу, наряженная Лиза Удалая понуро, вроде с неохотой, на работу пошла. Вспомнил, что в харчевне… то есть, извиняюсь, в таверне есть телефонная трубка, по которой шашлычник Хачик Закарян часто и с райцентром, и с дальними городами болтает. Я – ноги в руки и, как говорится, дуй не стой за Лизой. Догнал, когда она уже в таверну вошла. Стал объяснять, дескать, на лугах то ли охотник, то ли бандит какой-то Володьку Гусянова «замочил». Надо, мол, об этом факте сообщить в милицию, чтобы срочно ехали сюда разбираться. Лиза глазенками захлопала и наотрез отказалась браться за телефонную трубку. Говорит: «Дед Егор, не надо ввязываться в мокрое дело. Ты – ничего не видел, а я – ничего не слышала. За такой сигнал в милицию бандиты нас с тобой в упор „замочат“». Пришлось мне идти в атаку: «А если не сообщим о преступлении, то можем, Лизанька, сесть в тюрьму за укрывательство». Кое-как убедил деваху. Взяла трубку, потыкала пальцем по кнопкам и заговорила вроде с милицейским дежурным. Почти моими словами протараторила ему сообщение, и трубка заглохла. Здесь Хачик Закарян из кухни выглянул. Узнав, в чем загвоздка, обследовал переговорное устройство и дал заключение: «Батарейка села». На том я и успокоился. Пошел домой принесенных уток ощипывать да палить. Едва управился с этим нудным занятием, тут как тут вы подкатили…

– А что, Лиза всегда с таким настроением на работу ходит?

– Нет, деваха она разговорчивая, веселая хохотушка. Но сегодня с утра была какая-то квелая… То ли устала, то ли не выспалась.

– Не с похмелья?

– Лиза непьющая и в смысле любовного общения с мужчинами серьезная. Вольностей не допускает.

Бирюков посмотрел вслед понятым, удалявшимся к стогу вместе с Лимакиным и Тимохиной. Чуть подумав, сказал:

– Упадышев с Замотаевым иного мнения о ней.

Старик усмехнулся:

– Этим артистам из погорелого театра на слово верить нельзя. Они на Лизу зуб имеют за то, что не позволяет им выпивать в шашлычной.

– Однако спиртное продает.

– Дак, теперь же запрета на продажу спиртного нет. Продавать – это Лизина работа. Только заядлых пьяниц она сразу выпроваживает за дверь. По такой причине закадычные дружки и попали сегодня впросак с нераспитой четвертинкой.

– Вчера они вроде бы за компанию с Гусяновым пили в таверне шампанское…

– Могут из хвастовства соврать, а возможно, и в самом деле выпивали. Володька как-никак – сын хозяина этого заведения. Против такого авторитета Лизе выступать нельзя. Можно работы лишиться.

– Разве хозяином таверны является председатель акционерного общества? – удивился Антон.

– Да, именно Семен Максимович Гусянов. Если подробно рассказывать, то построил шашлычную Богдан Куделькин. Раньше она так и называлась: «Шашлычная „Совпадение“»…

– Какое-то странное название: «Совпадение», – вмешался в разговор Слава Голубев. – С чем оно совпало?

Егор Захарович помедлил с ответом:

– Это Богдан таким способом замаскировал падение советской власти. В том смысле, что прежние Советы канули в вечность.

– Смотри, какой хитрец! Так искусно зашифровал, что без подсказки ни за что не догадаешься.

– Куделькин не хитрит. Он и при советском режиме резал правду-матку в глаза, и теперь режет. Прямота его, понятно, не всем по нутру. Особенно морщится от справедливой критики наш председатель и при каждом удобном случае тихой сапой мстит Богдану. Борьба между ними идет не на жизнь, а на смерть. Семен Максимович ратует за сохранение колхозного уклада, при котором он был в Раздольном, как говорится, и царь, и Бог, и воинский начальник. Куделькин же на своем примере стремится доказать, что лишь частная собственность на землю способна возродить былую славу хлебопашеского труда в России. Собственный земельный пай у Куделькина невелик, с размахом на нем не развернешься. По такой причине Богдан привлек на свою сторону немощных пенсионеров. Многие раздоленские старухи да старики, в том числе и я, отдали ему в аренду выделенные из общества свои наделы земли и покосные угодья. За это Куделькин весной бесплатно пашет нам огороды, доставляет из райцентра купленный там к зиме уголь для топки печей да после жатвы выдает каждому по полнехонькому самосвалу отборной пшеницы, которую при желании можно, опять же за бесплатно, смолоть в муку на его собственной мельнице. А тех, кто содержит скотину, еще и сеном обеспечивает за пустяковую цену.