Витязь на распутье - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Елманов cтр.№ 69

Броды были уже известны, к тому же возле каждого горел костер, разожженный оставленными мною подле переправы гвардейцами, так что золотые купола Успенского собора Ипатьевской обители показались впереди, когда было уже утро.

Прикинув по невысоко поднявшемуся над горизонтом солнцу, что сейчас где-то около восьми часов, никак не больше, я удовлетворенно кивнул сам себе – доскакали почти как и планировал изначально, опоздав разве что на пару-тройку часов, но все равно в пределах допустимого. Оставался лишь последний участок – Кострома-река. Лишь бы Дубец все выполнил как надо, и тогда будет полный порядок.

Подскакав поближе, я заметил, как сидящие на веслах приветственно машут нам руками, а сам Дубец, стоя на носу струга, вздымает высоко вверх здоровенный сверток.

Так-так, значит, и здесь ажур. Что ж, можно и капельку передохнуть. Недолго, ровно столько, сколько будем плыть к городской пристани, но все-таки.

Брякнувшись на заботливо устланную какими-то покрывалами палубу, я с наслаждением вытянул ноги, задрав их на американский манер повыше. Странно, вроде не бегал, а скакал, так чего ж они так гудят-то?

Заснуть, правда, не удалось. Мешало неистово барабанившее в груди сердце, которое успокаиваться не желало, словно стремясь своим торопливым тревожным стуком подогнать моих гвардейцев, хотя они и без того спешили что есть мочи.

И чего оно так колотится? Вроде бы все в порядке, да и время не позднее, ан поди ж ты. Ладно, приедем – разберемся. И я устало закрыл глаза, надеясь, что сон все-таки придет.

И он пришел…

Вообще-то сон оказался из разряда странноватых, я бы даже сказал, сюрреалистичных. Эдакое полотно Сальвадора Дали, а то и похуже, вроде работ современных экспрессионистов, у которых ни бельмеса не понять. Даже удивительно, поскольку никогда ранее мне ничего похожего не снилось.

Особенно меня поразила меланхолично парящая в воздухе шапка Мономаха и остервенело гоняющаяся за нею толпа в боярских шапках. Чуть в отдалении от нее две нарядно одетые женщины, стоящие на пригорках, яростно пускали друг в друга стрелы молний. Их лиц мне разглядеть не удалось – было не до того, поскольку приходилось отчаянно отбиваться от неистовых татарских всадников, атакующих меня в одном строю с польской шляхтой. В последнем я ошибиться не мог – именно польской, ибо во всей Европе только ляхи за каким-то чертом присобачивали себе со спины крылья.

И приснится же такая фантасмагория! Я даже не сразу пришел в себя, окончательно очнувшись лишь после второго негромкого напоминания Дубца, что струг уже подплывает к пристани.

Я привстал на локтях и охнул от боли. Только теперь я почувствовал, как ломит все тело, и мало того – такое ощущение, будто мне куда-то в поясницу вставили железный кол, причем предварительно раскалив его как следует на огне.

Боль была такая, что, выйдя кое-как, враскорячку, по сходням на берег, я даже на лошадь взгромоздился лишь с третьего раза, поскольку Дубец, помогавший поначалу, в одиночку не управился и пришлось привлекать еще двоих гвардейцев.

Позор, да и только!

Пока ехал, было стыдно даже оборачиваться, но проинструктировать, что делать, необходимо, так что пришлось повернуться. Однако странное дело, в глазах стременного ни тени насмешки – только восхищение и разве что где-то в самой глубине капелька сочувствия.

Это меня настолько вдохновило, что я пришпорил лошадь, торопясь к терему Годуновых, и, не дожидаясь, пока меня догонят чуть приотставшие гвардейцы, попытался слезть самостоятельно. Получилось, правда, неуклюже.

Передвигался я по-прежнему не ахти – мешала боль, но у самого крыльца, на мгновение задержавшись, собрался с духом и, заявив себе, что просто обязан в ближайший час выглядеть как ни в чем не бывало, стал подниматься по ступенькам.

Я успел впритык. Можно сказать, едва-едва – не зря колотилось сердце, потому что силы Ксении ко времени моего прибытия были на исходе. Единственное, на что ее хватало, так это на повторение слабым голосом, почти шепотом, одной и той же фразы:

– Отчего ж не погодить еще чуток, покамест князь не приедет?

– Сколь раз говорить, что он еще вчера поутру укатил в Ипатьевскую обитель за Федоровской иконой, и ежели бы восхотел, то давным-давно приехал бы! – услышал я истошный вопль Дмитрия, когда встал в сенях перед дверью, ведущей в трапезную, где и проходило столь оригинальное сватовство. – И сколь ты тут ни оттягивай час, ан выбрать все одно придется, ибо мое слово крепкое, и раз я так повелел…

Вот же зараза! Значит, ты меня послал совсем не в Толгский монастырь, а в Ипатьевский. Ну-ну. Тогда получается, что я все выполнил в точности, и мой сюрприз для тебя, государь, окажется весьма кстати.

И тут же раздался новый крик Дмитрия:

– А я сказываю, что, раз его нет, стало быть, не отважился он просить твоей руки, потому как ежели бы иначе, то он…

Дальше я слушать не стал, шагнув к двери, по сторонам которой стояли два здоровенных немца. А может, французы. Короче, из той полусотни телохранителей Дмитрия, которых он прихватил в Кострому. Едва я сделал шаг, как они, насторожившись, одновременно сомкнули плечи, перекрывая мне дорогу.

– Государь не велел никого пускать, – коротко пояснил один, с рыжими усами и небольшой бородкой.

Странно. То же самое мне сказали гвардейцы у крыльца. Правда, о том, чтоб не пускать именно меня, у них и мысли не было – воевода ведь, так что просто сообщили в порядке информации, вот и все, а эти служивые исключений делать явно не собирались.

– Князя Мак-Альпина это не касается, – отрезал я. – А ну-ка, расступились в стороны, да поживее!

Они нерешительно переглянулись, и рука рыжеусого медленно потянулась к рукояти алебарды, перехватывая ее поудобнее.

– Не шали, – посоветовал я и оглянулся на своих гвардейцев, которые поначалу даже опешили от такой наглости, но теперь пришли в себя и, приняв поворот моей головы за знак к началу, дружно обнажили сабли.

Но не начинать же боевые действия прямо перед трапезной, поэтому я еще раз попытался угомонить их ретивость, вежливо предупредив:

– Считаю до двух, а на счет три… Раз… – И я повернулся к Дубцу, передавая ему икону Феодора Стратилата. – Два… – И свободная от ноши правая рука легла на эфес сабли, но это оказалось уже лишним – им хватило начала счета.

Все-таки наемник и есть наемник, причем неважно, из какой страны прибыл он к нам на Русь. Если силы равны – это одно, будет сражаться, а когда пятеро на каждого, то смысла в драке он уже не видит.

Когда я протянул руку, чтобы открыть дверь, то вновь услышал слегка охрипший голос Дмитрия:

– А я сказываю, что, коль нет такого, выйдешь и за всякого. И до тех пор вовсе тебе отсюда ходу нетути, покамест не изберешь себе…