Александр Солоник - киллер на экспорт - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Карышев cтр.№ 57

— Ну и городок, твою мать, — выругался Свеча, — никаких тебе забот, вечный праздник.

Бросив в сторону компашки возле магазинчика злобный взгляд, бригадир отвернулся, а его спутник, уставившись на ритмично мерцающий маяк, выжидающе помалкивал.

— Я так думаю, что Крапленый не был бы на тебя в обиде, если бы мы до того киллерюгу Македонского серьезно искали. Как ты и обещал. — Мустафа первым нарушил неловкое молчание. — Заявился бы к нему: так, мол, и так, слово свое сдержал. Тогда с тебя и взятки гладки. Мы тут прохлаждаемся, а дела стоят… И сучонок тот все еще живой.

— Так что, по-новой в Курган махнуть? — вяло возразил Свечников. Остановился посередине узкой улочки, вздохнул, вновь закурил. — Знаешь, завтра я все-таки ему позвоню, Крапленому. Я уже понял, как с ним разговаривать.

— Как знаешь, — поморщился Мустафа. — Смотри только, чтобы хуже не было. Что ты ему скажешь? Братьев вальнул и в бега подался?!

— Сидим тут, как на иголках, ни хрена не знаем, что и как повернется, — бригадир махнул рукой с зажатой в ней сигаретой. — Неопределенно все как-то. Надо прибиваться к какому-то берегу… Ладно, Мустафа, давай обратно двинем. Завтра же в Москву звоню. Крапленый — человек порядочный, думаю, поймет нас правильно…

Удивительно, но на следующий день Сергею Свечникову сказочно повезло.

Крапленый, которому бригадир сразу же дозвонился на мобильный, был в отличном расположении духа. Приветливо отозвался, поинтересовался здоровьем, текущими делами…

— Кстати, ты откуда звонишь? — поинтересовался законник.

Врать в подобных случаях себе дороже, и Свечников признался:

— Из Ялты. Отдыхаю здесь… Да и в Москве не с руки было оставаться, сам понимаешь.

— Ты смотри, как совпало — я как раз туда собираюсь. Тоже отдохнуть, проветриться. А где ты остановился? Может быть, с пацанами встретишь меня?

Встречали через два дня в симферопольском аэропорту. Крапленый прибыл один, без сопровождения, что выглядело весьма странным: киллеры уже дважды покушались на него.

— Зачем внимание привлекать! — словно угадав мысли бригадира, объяснил Крапленый. — Ладно, вы на чем приехали?

Через полчаса такси, нанятые Свечниковым, катили по горному серпантину. Свеча и Крапленый в головной машине перебрасывались ни к чему не обязывающими фразами о погоде и природе. Свеча по интонации, по выражению лица собеседника, даже по движениям его рук пытался определить, изменилось ли к нему отношение после убийства Лукиных, а если изменилось, то в какую сторону.

— Давай вечером посидим где-нибудь, расслабимся, — предложил законник, — о делах наших скорбных поговорим. В Москве теперь такое заворачивается… Этот, который с птичьей фамилией, что в президенты баллотировался, к власти пришел — в курсах? Теперь в Совете Безопасности вроде как самый главный. Обещал за два месяца очистить столицу от криминала. Нелегкие времена настали, нелегкие. Менты совсем озверели, пацаны в ужасе, дела стоят, работать совсем невозможно. Может, и хорошо, что Лукины до сегодняшнего дня не дожили: со своими беспредельными замашками первыми под ментовский нож пошли бы…

Свеча не мог удержаться от вздоха облегчения. По последней фразе можно было предполагать — Крапленый на него не в обиде, братья ему сами поперек горла стояли, а это значит, что бригадиру можно не беспокоиться насчет взрыва в Сусальном переулке…

Серьезный разговор проходил в кафе «Ореанды», что на первом этаже гостиницы. Посетителей было немного, и прислуга, обрадованная тем, что в отеле осталась только солидная и респектабельная публика, стала еще предупредительней и вежливей. Свечников хотел было сделать богатый заказ, но Крапленый попросил не брать спиртного: только по этой детали можно было догадаться, что разговор будет непростой.

Вор выжидательно молчал, и Свеча, предугадав первые, самые щекотливые вопросы, начал разговор сам. Признался, что ликвидация Лукиных его рук дело, но братья сами виноваты: зачем его и пацанов на той «стрелке» подставили? Да еще Чижа, чистильщика долбаного, к нему домой подсылали. Что он после этого должен был сделать? Оставалось одно — первым нанести удар…

Крапленый слушал его молча, лишь иногда кивал в ответ. По его лицу нельзя было понять реакции.

— Ладно, об этом чуть погодя. Помнишь свой день рождения?

Свечников кивнул, уже зная, о чем пойдет разговор.

— Да.

— А слова свои помнишь?

— Я за свои слова всегда отвечаю, — с несколько большей поспешностью, чем следовало, произнес в ответ бригадир. — Обещал Солоника найти — найду, бля буду! Для того и в Курган мотались, думали, кого-то из его свояков в заложники взять. Хорошего пацана в этом деле потеряли, а второй ссучился, раскололся. Да что говорить — сам все знаешь. Только пойми правильно: как я могу теперь его искать? Он ведь наверняка где-то далеко. И пробить не через кого. Я уже думал, может, ментов каких купить, через них чтобы…

— Вот об этом я с тобой как раз и хочу поговорить, — размяв желтыми от никотина пальцами сигарету, Крапленый взглянул не на собеседника, а поверх его головы. — Македонский недавно засветился…

Свеча вскочил, едва не перевернул столик.

— Где? Как?

— Он теперь в Греции, в Афинах, — с усмешкой ответил вор. — Ты Вахтанга, Вахо, — не знал такого? — законник назвал довольно известного кавказского вора, с которым в свое время сидел в печально известном Владимирском централе. — Так вот я с ним встречался недавно. Сам мне «стрелу» кинул по этому самому делу. Так вот, Вахо рассказал мне следующее…

Спустя полчаса Свече было известно все: и о грузинском «апельсине» Резо, которого короновал этот самый Вахтанг, и о случайном знакомстве Резо с Солоником, и о том, что Резо вроде бы как уже вычислил местонахождение Македонского.

— А этот Резо не мог ошибиться? — спросил Свечников, явно недовольный тем, что кто-то нашел Солоника раньше его.

— Вроде бы нет. По описанию он, сходится. Да и через своих мусоров наши жулики пробивали: такое очень даже возможно, чтобы он в Грецию свалил.

— Так мы в эти самые Афины хоть завтра! — воодушевился Свеча.

Кто знает, что такое этот Резо. Если человек неглупый, сам поймет убийство знаменитого киллера принесет ему не только авторитет, но и деньги. По слухам, за голову Македонского деньги назначены немалые.

Крапленый помолчал и, пожевав сигаретный фильтр, произнес веско:

— Свеча, ты ведь нормальный пацан. Ну, вышел с братьями Лукиными рамс, вальнул ты их — так они того сами заслужили. Я тебе еще вчера, когда из Симферополя ехали, намекнул.

У Свечникова после этих слов окончательно отлегло от сердца. Вор говорил совершенно искренне, и это не вызывало сомнений.

— Мы в Москве рассудили — поступил ты правильно. Думаю, что и тогда, на дне рождения, ты не напрасно метлой махал. Короче, отдохни тут еще с недельку, возвращайся с пацанами в Москву, не спеша оформляй документы и — в Грецию. За братана своего кровнику отомстишь, слово свое пацанское сдержишь…