Час джентльменов - читать онлайн книгу. Автор: Дон Уинслоу cтр.№ 39

— Нет! Найти свое предназначение! — ответил Бойд.

Так. Вот теперь ситуация стала совсем-совсем уж странной. Извращенно странной, подумал Бун. Да и вообще, я-то свое предназначение давно нашел: кататься на доске, есть рыбные тако и надеяться на хорошую волну.

И все это — к западу от Пятого шоссе.

Кстати, о пятерках — интересно, что означает татуировка Бойда?

И при чем тут «14»?

Музыка загремела еще громче — хотя казалось, что громче уже некуда, — и скины начали кидаться грудью друг на друга и трясти головами (крайне старомодно), пока гитарист раз за разом проигрывал один и тот же куплет. Через пару минут Буну удалось разобрать текст песни.

Бам!

Покажи им, чего стоишь!

Стряхни грязь со своих ног!

Убери грязь со своих улиц!

И гуляй свободно снова,

Как белый человек!

Та-а-ак, подумал Бун. Рифма, конечно, хромает. Бойд нагнулся к его уху и радостно заорал:

— Че-тыр-над-цать! Че-тыр-над-цать! Четырнадцать слов!

А именно: «Мы обязаны защитить настоящее наших людей, нашего народа и обеспечить будущее детей белой расы».

Бун на всякий случай подсчитал — и впрямь ровно четырнадцать слов.

— Парень, который произнес эти слова, — поделился с ним Майк, — умер в тюрьме!

Туда ему и дорога, подумал Бун.

Бам!

Разорви морду тако пополам!

И смотри, смотри:

Еще квартал в крови!

Тут я и пойду гулять,

Как белый человек!

— Он отдал свою жизнь за это, — прокричал Бойд со слезами (искренними!) на глазах. — И мы тоже должны быть готовы отдать за это свою жизнь!

Ну уж нет, подумал Бун.

Чур, без меня.

За это я жизнь отдать не готов.

За это фашистское, неонацистское, тупое, вонючее, убогое, больное и извращенное дерьмо.

Скинхеды после выброса адреналина пустились во все тяжкие и принялись мутузить друг друга — на пол закапала кровь.

Ну и славно, подумал Бун.

Перебейте друг друга.

Когда Бун отъезжал с парковки, в ушах у него звенели прощальные слова Бойда на фоне дебильной грохочущей музыки: «Ты вернешься, Дэниелс! Ты скоро все поймешь и тогда вернешься!»

Хрена лысого.

Бун ехал на запад, пока не заметил вывеску «Старбакс» — там-то на парковке никаких пикапов не было. В кафе он вытащил ноутбук, подключился к сети и зашел на поисковый сайт.

Пресловутые четырнадцать слов — «Мы обязаны защитить настоящее наших людей, нашего народа и обеспечить будущее детей белой расы» — принадлежали некоему Дэвиду Лейну, создателю неонацистской группировки «Порядок», которого приговорили к девяноста годам тюрьмы за убийство, ограбление банка и прочую милую чепуху. В 1997 году он умер.

Ну хоть что-то хорошее в тюрьме происходит, подумал Бун.

Он вбил в поисковой строке «5 + превосходство белых».

Увидев результаты поиска, он почувствовал, как к горлу подступает тошнота.

На сленге расистов «пять» подразумевало так называемые Пять Слов: «Мне больше нечего вам сказать».

Бун выяснил, что впервые эти пять слов произнес Алекс Кёртис в суде, когда его обвинили в нарушении гражданских прав и свобод. Бун помнил то дело. Кёртис — молодой урод из Восточного округа — завел веб-сайт, на котором выкладывал ролики с профашистскими речами собственного авторства. Он был ярым приверженцем тактики «одинокого волка», которая гласила, что расисты всего мира должны действовать поодиночке, запутывая полицию, и самолично убивать евреев, черных и прочий «сброд».

Кёртиса, разумеется, посадили — кажется, в 2006 году, — и в среде таких же моральных уродов он быстро стал культовым героем. А слова, которые он произнес в суде — «Мне больше нечего вам сказать», — превратились в расистский девиз, для краткости называемый просто «пятеркой».

Здорово, Кори, подумал Бун.

Просто здорово.

Видимо, ты нашел-таки область, в которой не чувствуешь себя белой вороной.

Собрание конвоиров зари следующим утром было своеобразным: зари — предостаточно, а вот конвоиров — кот наплакал.

Присутствовали только Бун, Дэйв и Шестипалый. Джонни и Прибоя видно не было.

— Наверное, Джонни нашел какую-нибудь зацепку по делу, — предположил Дэйв.

— Скорее всего, — согласился Бун.

— Это-то ладно, а вот где Прибой? — перебил их Шестипалый.

— Вчера вечером торчал в «Рюмке», — сообщил Дэйв.

— Ну и как, сказал он тебе что-нибудь? — как бы невзначай спросил Бун.

— По поводу чего?

— Не знаю. Просто что-нибудь.

Чудненько, подумал Бун про себя. Теперь еще буду врать тем немногим друзьям, что у меня остались.

— Он какой-то притихший был. Сидел у бара эдаким большим Буддой и накачивался пивом. Я-то рано ушел, у меня свиданка была с одной медсестричкой из Франкфурта. Должен вам сказать, чуваки, евро — это сила. На пляже, по-моему, весь Евросоюз представлен.

— Доллар ослаблен, — произнес Бун.

— Наверное. — Дэйв как-то странно взглянул на Буна. Его взгляд словно говорил: «Что же ты от меня скрываешь?»

Бун это заметил, но промолчал. Рассказать я тебе ничего не могу, а так ты все равно рано или поздно все узнаешь.

Кори Блезингейм сидел напротив Буна, развалившись на стуле.

— Мне больше нечего… — начал было он.

— Заткнись, — коротко прервал его Бун.

Кори пожал плечами и наклонился, чтобы взять бутылку с водой. Бун проворно схватил ее и переставил подальше. Когда Кори вытянул руку, пытаясь достать воду, Бун схватил его запястье и прижал к столу. Закатав рукав рубашки, он внимательно изучил руку. На ней красовалась татуировка с цифрой «пять».

Бун ослабил хватку. Парнишка резко отдернул руку и притворно улыбнулся Буну.

— Я убил его, — сказал он, — потому что подумал, что он черножопый.

Чертов Кори Блезингейм.

Полнейший, абсолютный неудачник.

Даже когда он попытался сделать что-то отвратительно глупое и по-идиотски отвратительное, он облажался. Увидел темнокожего мужчину в баре, решил, что это негр, убил его, а потом выяснилось, что его жертва — гаваец.