Лебеди Леонардо - читать онлайн книгу. Автор: Карин Эссекс cтр.№ 47

— Герцог просил передать вам следующее: вы получите вашу бронзу, только если немедленно приступите к работе над фреской. Он обещал доминиканцам завершить ремонт церкви и монастыря к концу года. Не вынуждайте его краснеть перед настоятелем.

Слова Беатриче не смутили magistro.

— Мадам, — заявил он, — я уже несколько недель изучаю лица, чтобы найти модели для Создателя и апостолов. Картина, которую я задумал, станет величайшей духовной драмой!

Колокола в церкви прозвонили полдень. Облаченные в черно-белые одежды доминиканцы заспешили к дверям трапезной. Беатриче взяла Изабеллу под руку и поспешила попрощаться с художником. Изабелла решила, что сестра не хочет встречаться с настоятелем, известным своей многоречивостью и нелегким характером.

— Как замечательно, что Лодовико дает magistro возможность осуществить все эти грандиозные проекты! — не выдержала Изабелла.

Она сомневалась, что у ее отца, мужа или у нее самой нашлось бы достаточно терпения, денег и дальновидности, чтобы предоставить художнику подобную свободу.

— Лодовико ценит его исследования, труды и вдохновение, иначе бы не разрешил magistro вырыть яму для статуи. Ты заметила, как возбужден Леонардо? Он так долго работал над статуей и так долго ждал обещанной бронзы, что похож на невесту, истомленную долгим ожиданием жениха и наконец-то оказавшуюся у алтаря! — хихикнула Беатриче.

Изабеллу не удивила метафора, использованная Беатриче. Она уже давно не задавала себе вопрос: куда подевалась обиженная девочка, жених которой без конца откладывал бракосочетание?

Изабелла задула свечу и закрыла глаза. Мысли неслись в голове, обгоняя друг друга. Когда Беатриче обращалась к мужу, она вся светилась, словно послушница у ног святого. Неясно, замешан ли Лодовико в смерти Джана Галеаццо, но Беатриче выглядела совершенно невинной. Возможно, она так обожает Лодовико, что не считает нужным прислушиваться к кривотолкам или готова заранее оправдать все, что бы ни совершил любимый супруг.

Изабелла утешалась мыслью, что согласие Беатриче позировать Леонардо хоть на шаг, но приближает ее к заветной мечте. Она понимала, что создание великой фрески и работа над бронзовым всадником могут отнять годы. Впрочем, все эти рассуждения имели мало смысла. События больше не подчинялись логике. Изабелле казалось, что она внезапно оказалась в середине пьесы, персонажей которой видит впервые, но они почему-то ждут от нее привычного поведения. Она наблюдала за сменой декораций — политических, художественных, — как наблюдают за морскими волнами, неподвластными контролю. Чтобы выжить, нельзя позволить этим волнам захлестнуть тебя.

Сон — вот истинное благо. Сны даруют легкость и забвение. Внезапно сквозь дрему Изабелла услышала стук лошадиных копыт по мощеному двору под окнами спальни. Она находилась на гране сна и яви, медля переступить черту, ибо во сне Изабелле было так легко и беззаботно, как бывает мягким летним полуднем. Больше из своего сна она ничего не запомнила. Изабелла нехотя открыла глаза и уставилась во тьму, затем натянула одеяло, словно пытаясь защититься от грохота. Она была уверена, что легла после полуночи и проспала всего несколько часов. Неужели в эти предутренние часы враги захватили замок? Нет, невозможно. Стены высоки, ров глубок, а часовые бдительны. Множество верных солдат встретят смерть, пока враги проникнут в Рочетту — сердце замка и прибежище семейства Сфорца.

Изабелла нащупала шаль. Глаза начали привыкать к темноте. Вот крепкие столбики кровати, длинный стол, на котором в ряд лежали ее шляпы — словно дамы сидели за карточной игрой, — а вот высокие арочные окна. До слуха долетели тревожные мужские голоса. Изабелла прижала руки к груди, пытаясь утихомирить непослушное сердце.

Из памяти всплыли детские воспоминания: воспользовавшись отъездом герцога Эрколя, его враги подняли мятеж и ночью вторглись в герцогский дворец. Мать с развевающимися за плечами волосами вытащила детей из кроватей. Преследователи шли по пятам. Они перебили всех, кто помог скрыться герцогине и ее детям. Леонора с детьми провела три наполненных ужасом дня в крепости под защитой маленького гарнизона, пока Эрколь не вернулся в Феррару со своими солдатами и жестоко не покарал восставших. Изабелла до сих пор помнила, как бежала по темному коридору, потной от страха рукой вцепившись в материнскую шелковую рубашку. Она изо всех сил старалась не отстать от матери, на руках которой сидели Беатриче и новорожденный сын. Звуки и видения той ночи навсегда врезались в память Изабеллы: вопли слуг, звон стали, крики умирающих и страх выпустить из рук кусочек шелковой ткани — единственную путеводную нить в темном сумраке коридора.

Совладав с дыханием, Изабелла, словно слепая, протянула руку перед собой. Другой рукой придерживая шаль, она подошла к двери и резко распахнула ее. Змееподобные тени от факелов плясали на стенах. Сквозь шум и грохот Изабелла с облегчением различила властный голос Лодовико и устремилась ему навстречу.

В своей дорожной одежде он казался громадным. Черное перо украшало широкополую шляпу, шерстяной плащ, отороченный мехом, свисал с широких плеч и шелестел при каждом движении. Его воины тоже носили плащи, но сейчас они откинули их назад, сжимая рукояти мечей, висевших на поясе. Неужели на замок действительно напали?

Заметив Беатриче, Изабелла остановилась. С обеих сторон сестру поддерживали служанки. Раздутая и неуклюжая, словно тряпичная кукла, Беатриче повисла на руках мужа. Служанка объяснила, что герцогиня приняла сонное снадобье.

— Я так волновалась, — бормотала Беатриче, не сводя глаз с мужа. — Вчера от тебя не было письма.

— Ступай в постель, дорогая. Все хорошо. — Лодовико заметил Изабеллу. — Смотри, Изабелла тоже проснулась. Она выпьет со мной вина, и я ей все расскажу. — Лодовико нежно поцеловал жену и снова повторил: — Ты должна отдохнуть. Твое время близится.

Он отпустил жену — на бледно-голубой сорочке остался пыльный след. Успокоенная Беатриче снова повисла на руках служанок.

Лодовико жестом велел Изабелле следовать за ним и его людьми в кабинет. Она шла по коридору на смешанный запах человечьего и лошадиного пота, который исходил от мужчин, долго не покидавших седла. Чтобы источать такие запахи, они должны были много часов гнать лошадей во весь опор, подумала Изабелла.

Во всем замке бесшумно пробуждалась жизнь. Всем, кроме Изабеллы, Лодовико велел остаться за дверью. Слуги проворно подхватили плащ и шляпу господина. Словно ниоткуда появились вино и таз с чистой водой, чтобы усталый всадник мог смыть дорожную грязь и пыль. Слуги зажгли лампы и громадный камин. Огонь смягчил хмурые черты Лодовико, выхватив из тени его лицо, блестевшее от пота и искаженное яростью.

Изабелла держалась поодаль. Запах, исходивший от Лодовико, и дурные предчувствия удержали ее от объятий и привычного нежного поцелуя. Он стоял в углу, скрестив на груди руки.

— Будь проклят этот рябой горбун, этот грязный французишка! — Лодовико вытер затылок полотенцем и бросил его на пол. — И этот дрожащий флорентийский евнух! Позор своего отца! Гореть им обоим в аду до скончания века!