Кольцо из Камелота - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Питерс cтр.№ 39

— Какая жалость! Извини, дорогая, мне придется вернуть тебе кольцо.

— Кольцо? — невольно повторил кузен Джон.

— Да, такая сентиментальная вещица. Старое фамильное наследство. — Дэвид равномерно расточал улыбки всем присутствующим. Тетя Гвиневра ухом не повела, а кузен Джон, как настоящий игрок, взял себя в руки.

— Джесси, дорогая, вы ненароком не дедушкино кольцо подарили? Вам, полагаю, известно, что у него были иные планы на этот счет.

— Какие же, например? — поинтересовался Дэвид.

— О... — неопределенно протянул кузен Джон. — Надо бы подождать, когда прочтут завещание. Берегите его хорошенько, Дэвид. Просто на случай, если дедушка высказал предсмертную волю...

— Честно признаться, я уже несколько раз его чуть не потерял, — небрежно сообщил Дэвид. — Похоже, оно еще кому-то понадобилось.

Он откинулся на спинку стула и попытался поднять одну бровь. Поднялись обе. Не стараясь скрыть, что все это его забавляет, кузен Джон тоже поднял бровь. Она поползла вверх, как будто была смазана маслом, а другая осталась на месте.

— В самом деле?

— Да, в самом деле. И как странно, что тот тип, что дважды пытался его украсть, поразительно напоминает вас.

Бомба была брошена, но не взорвалась.

— Случайные совпадения всегда поразительны, — сказал братец Джон.

Тетя Гвиневра пошевелилась и заговорила.

— Джонни всю прошлую неделю не выходил из дому, — заявила она. — Он так заботился о своем дедушке, милый мальчик...

* * *

Джесс стояла в дверях башни. Спиной она прижималась к деревянным панелям, а ладони ее вспотели от волнения.

— Побольше бы паутины — и полный порядок, — сказала она вслух и издала сдавленный крик, когда дверь сдвинулась с места, отворилась, несмотря на противодействие, и появилась голова Дэвида. Он вошел и закрыл дверь за собой.

— Вам сюда нельзя, — заявила Джесс, приходя в себя. — Право частной собственности, знаете ли.

— Да, я заметил, что меня поместили в противоположном конце дома. Однако я сомневаюсь, что их занимало при этом право частной собственности.

Он с видом знатока оглядел мрачную захламленную комнату и тихонько присвистнул.

— Кузену Джону надо было здорово потрудиться, чтобы добиться такого эффекта.

— Это не декорация, — сказала Джесс, кивая на постель. — Тут целые полчища пауков!

— А это вклад тети Гвиневры. Она, вероятно, их собирала весь вчерашний день. Я просто вижу, как она ползает в высокой траве, раскидывая паутину для пауков...

— Вы начинаете говорить совсем как кузен Джон.

— Знаю. Будь он проклят.

— Дэвид, я в самом деле хочу убраться из этого места.

Дэвид быстро прошел к окну. В другой комнате это окно было бы очаровательным; оно выгибалось, повторяя изгиб стены, а под ним шла обширная скамья. Но штор на окне не было, рамы потрескались, и, когда Дэвид оперся коленом на подушку сиденья, от выцветшего ситца поднялось облачко пыли.

— Ненадежно, — заметил он, кашляя. — Джесс, не вздумайте любоваться звездами, слышите?

Джесс подошла к окну и встала рядом с ним. Она понимала, почему он старается ступать легко; половицы были достаточно прочными, но почему-то казалось, что они провалятся при малейшем нажатии. Она посмотрела в окно вниз на мощеные плиты заросшей террасы.

— Дэвид, — повторила она, — я в самом деле хочу...

— Сочувствую и разделяю ваше хотение. Но в любом случае нельзя уезжать до похорон, и я надеюсь, что вы будете присутствовать при чтении завещания. Если мы не получим ключа из него и из того, что мне удастся вытянуть из кузена Джона...

— А как насчет его алиби?

— Вздор. Тетя Гвиневра — одна из тех заботливых мамаш, которая обеспечит ему алиби, если он убьет восемь бедных крошек и сбросит их в море с утеса.

— Шесть бедных крошек.

— Простите?

— Шесть бедных крошек ты тут закопал, так ложись вместе с ни-и-ми, — пропела Джесс.

— А! И я тоже об этом подумал. Интересно, почему?

— Потому что он именно такой тип. — Джесс уселась на пыльную подушку, восхищенная своим новым открытием. — «Снимай, снимай золотой свой халат, снимай свой халат, — вот так он и должен говорить, — хоть пришел я тебя убить, не хочу я его кровянить...» Очень умно с вашей стороны, Дэвид.

— У вас поразительно недисциплинированный ум. — Дэвид сел рядом с ней. — Вы способны на чем-нибудь сосредоточиться? Я хочу сказать, тип этого негодяя безусловно интересен, но...

— Я позабыла, о чем мы говорили, — сказала Джесс.

— Я тоже, — нежно сказал Дэвид. И на протяжении нескольких следующих минут в комнате не раздалось ни единого звука, только глухое тяжелое дыхание. Они не услышали тихого стука в дверь, не увидели, как она приоткрылась, и вошедшему пришлось кашлянуть несколько раз, прежде чем они отскочили друг от друга.

— Еще раз извините, — сказал кузен Джон. — Ужасно, что я вам все время мешаю... — Его тон и поднятые брови содержали в себе целые тома невысказанных соображений. — Я подумал, может быть, вы захотите пройтись перед обедом. Наследственные акры и вся эта ерунда... Все время забываю, что вы обручены! Как глупо с моей стороны!

Джесс хоть и сама была смущена, не могла не насладиться выражением лица Дэвида. Захваченный врасплох, сам не свой, он был не в силах вести разговор о погоде, а тем более иметь дело с кузеном Джоном. Поэтому она скромно сказала:

— Мы тоже пока еще к этому не привыкли. Но нам очень хочется взглянуть на наследственные акры. Правда, дорогой?

Фасад дома Джесс нашла удручающим, но сзади он был поистине трагичен. То, что некогда было оранжереей, кухней, цветником, группой служебных построек, теперь представляло собой заросшие сорняками руины. Конюшни без особого успеха попытались превратить в гаражи. Одна из дверей стояла не только закрытой, но и запертой на сверкающий новенький замок.

Они прошли через небольшой, засаженный деревьями участок и оказались на краю утеса. Вид был великолепный. Солнце спускалось к ровному горизонту, где жемчужные воды почти невыносимо блистали на серебряном фоне небе, отражая алые блики заката. Внизу светлый прибой накатывался на небольшой уединенный пляж, и его песок напоминал белоснежный сахар. По обеим сторонам пляжа вздымались острые темные пики скал, вокруг которых кипела и клокотала вода.

Внезапно охваченная неожиданно сильным чувством, Джесс опустилась на землю. Фамильный дом не вселил в нее уверенности, что она возвратилась в родные места, кровные родственники не оказали теплого приема. А вот море и скалы, заходящее солнце и холодный, щиплющий щеки соленый бриз — все слилось во всеобъемлющем ощущении чего-то знакомого. Она не чувствовала, а знала, что когда-то в другое время, в другом обличье она стояла здесь и смотрела, как заходит солнце над океаном, откуда ушедшая на дно земля Лайонесс [46] до сих пор шлет из глубин чистое эхо перезвона с колоколен своих потонувших церквей.