Шут и император - читать онлайн книгу. Автор: Алан Гордон cтр.№ 6

Виола присоединилась ко мне. Помимо кувшина с вином и трех кубков там была корзина с запеченными цыплятами и буханкой хлеба.

— Мне придется сыграть роль гостеприимного хозяина, — продолжил Перун, разливая вино, затем поднял свой кубок. — За здоровье и успех вашего грядущего рискованного предприятия.

Он выпил вино и насмешливо глянул на наши нетронутые кубки.

— Надеюсь, вы не думаете, что я способен действовать так грубо, — вздохнул он. — Позвольте, я пригублю из ваших кубков. — Он сделал по глотку из каждого. — Теперь вы удовлетворены?

— Да, — сказала Виола. — Я выпью за герцога.

Она выпила. Я последовал ее примеру.

— О каком это рискованном предприятии вы упомянули, капитан? — спросил я, пока он нарезал хлеб.

— Точно не знаю, да, в сущности, это и не важно, — ответил он. — Мои шпионы не сумели подобраться достаточно близко, чтобы услышать ваш короткий разговор с той расфуфыренной певчей птичкой. Но на мне лежит ответственность по защите Орсино. Если мать герцога возвращается к своей старой привычке переодеваться в мужскую одежду, да еще и удирает вместе с деревенским дурачком…

— Шутом, если не возражаете.

— …то такой скандальный поступок может навести наших врагов на мысль, что мы ослабели и, возможно, заслуживаем наказания. Или даже завоевания.

— Не кажется ли вам, что подобные выводы слегка притянуты за уши? — спросила Виола, вгрызаясь в цыпленка. — Я лишилась своего влиятельного положения.

— Вы герцогиня Орсино и мать герцога. К тому же завидная невеста и, следовательно, стратегически ценная персона для нашего города.

— Уже нет, — возразила она. — Мы поженились.

Капитана не взволновала эта новость.

— Странно. Не припомню, чтобы я получал хоть какое-то приглашение.

— Церемония прошла без лишней огласки, — сказал я

— И как я полагаю, ее проводил в лесу безумный отшельник. Подобные союзы имеют сомнительную законную силу, миледи. Неужели вы действительно надеялись ускользнуть вот так, без всяких последствий?

— Я оставила у служанки письма для каждого из моих детей. Марк и Селия узнают обо всем через час.

Капитан сунул руку в сумку и извлек оттуда два свитка.

— Не об этих ли письмах вы говорите?

— Вы не имели права! — с жаром воскликнула Виола.

Странно было видеть столь типичное проявление женской ярости у бородатого мужчины.

— Тем не менее я раздобыл их. У вас безупречный стиль изложения. Я был почти тронут. Возможно, я даже отдам эти письма вашим детям.

— Когда? — спросил я. — Чего вы добиваетесь? Очевидно, вам что-то нужно от нас, иначе вы не приехали бы сюда в гордом одиночестве.

Он кивнул.

— Я все думал, когда вы спросите. Все очень просто. Пока что вы оба находитесь под защитой герцога. Как долго она будет на вас распространяться, зависит от того, какова будет его реакция на известие о вашей счастливой свадьбе. Эти письма определенно сыграют вам на руку. Дайте мне одно маленькое обещание, и я позабочусь о том, чтобы они пришли по назначению.

— Какое же?

— Куда бы ты ни направлялся сейчас, шут, оставайся там. Не возвращайся больше в Орсино.

— А моя жена?

Он поморщился, услышав это слово.

— Она — мать герцога. Я использую все мое влияние, чтобы обеспечить ее безопасность, когда бы она ни пожелала вернуться. Возможно, ее не запрут на ключ после столь безумного поступка и даже дозволят при благоприятной погоде прогуливаться во дворе замка. Что ж, герцогиня, отправляйтесь на поиски приключений. Они не затянутся надолго, уверяю вас. И уж тогда возвращайтесь обратно к нам, где вы будете в безопасности.

Виола взяла кувшин, налила вина себе и мне и подняла кубок.

— За наше путешествие, мой любимый супруг, — сказала она и выпила.

Я не преминул поддержать ее. Она повернулась к Перуну.

— Мы благодарим вас, капитан, за хлебосольство, — сказала она. — Но, по-моему, вы недооценили мою решимость. Счастливо оставаться и прощайте.

Она села на лошадь. Я вскочил на Зевса, и мы быстро отъехали.

— Погодите, я вам тут завернул еды на обед! — крикнул Перун, и его смех понесся нам вслед над окрестными холмами.

— Хорошо сыграно, миледи, — заметил я, когда мы выехали на южную дорогу.

— Благодарю. Представляю его досаду, когда он обнаружит, что ему достались поддельные письма. Я никогда не доверяла этой девчонке.

— А где ты оставила настоящие?

— Для Селии — под подушкой. А для Марка — на шахматной доске. Он найдет письмо до того, как Перун вернется.

— И как, по-твоему, он воспримет новости?

— Он любил отца, но и тебя тоже любит. Надеюсь, что ему понравится наша затея, хотя он и не сможет признать это официально. А к тому времени, когда мы вернемся назад, у моего сына уже не будет регента и никто не посмеет указывать, как ему надлежит поступать в том или ином случае.

Мы перешли вброд ручей, протекавший по южной границе владений герцогства Орсино.

— В какую сторону мы теперь направимся? — спросила Виола.

— Проедем по берегу до Дураццо, а дальше — по Эгнациевой дороге [3] до Фессалоники.

— Почему ты не хочешь срезать путь и пройти горными тропами? Разве так не быстрее?

— Не обязательно, зато наверняка гораздо опаснее. В горах скрывается множество разбойников и беглых солдат. Придерживаясь главной дороги, мы сможем днем передвигаться от города к городу, а ночи проводить на постоялых дворах. Если повезет, мы даже присоединимся к компании паломников. Она взглянула сквозь полог листвы на голубое небо и глубоко вздохнула.

— Да пойми ты, что меня не волнует, будет ли у нас крыша над головой. Я так старательно осваиваю жизнь шута, что даже практиковалась нынче ночью.

— Как?

— Спала на холодном и жестком полу.

— Глупый поступок, ученица. Шут никогда не упустит возможности выспаться в удобной постели, если таковая ему подвернется. Слишком часто в этой жизни шутам приходится устраиваться на ночлег прямо на сырой земле.

И первый такой случай представился нам в тот же вечер. Дорога, тянувшаяся вдоль побережья, была довольно пустынной, поэтому мы, найдя в сосновой рощице удобную полянку, стреножили лошадей и перекусили. Костер нам пока не понадобился. Помимо свежеприготовленной еды мы захватили из города приличный запас вяленого мяса и галет, чтобы не испытывать нужды вдали от трактиров и постоялых дворов.