Мужчины из женских романов - читать онлайн книгу. Автор: Эллина Наумова cтр.№ 7

– Ты прочитай несколько шедевров и выработай собственное отношение, – добродушно разрешил Павел Вадимович. – Кстати, вот требования к моему чтиву.

– А вот – к моему, – подключилась Нинель Николаевна.

И они протянули Свете еще теплые от объятий принтеров листы. На женском красовалась одна фраза: «Мы странно встретились и странно разойдемся…» Девушка на секунду взгрустнула и невольно улыбнулась. Оба «странно» были выделены жирным курсивом.

Мужской ультиматум оказался пространнее: «Не должно быть! Начало: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Середина: «Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых нельзя было видеть глазом, – словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли… Уже тысячи веков, как земля не носит на себе ни одного живого существа, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь. На лугу уже не просыпаются с криком журавли, и майских жуков не бывает слышно в липовых рощах. Холодно, холодно, холодно. Пусто, пусто, пусто. Страшно, страшно, страшно». Конец: «Довольно увлекаться-то, пора и рассудку послужить. И все это, и вся эта заграница, и вся эта ваша Европа, все это одна фантазия, и все мы, за границей, одна фантазия… помяните мое слово, сами увидите!» – заключила она чуть не гневно, расставаясь с Евгением Павловичем».

Света отлично училась на филфаке: первая выдержка была из «Анны Карениной» Толстого, вторая – из «Чайки» Чехова, а третья – из «Идиота» Достоевского. Причем именно начало, середина и конец! Она виновато набрала в поисковике соответствующие тексты и убедилась в том, что редактор отдела мужской прозы не ошибся ни единой буквой, ни единой запятой. Почему-то ей в голову не пришло, что он скопировал цитаты. Девушка бросила на него восторженный взгляд. Зааплодировала бы, крикнула «браво!», но сдержалась. Еще неизвестно, как тут реагируют на неожиданные взрывы эмоций с брызгами слюны и осколками комплиментов.

На фоне Павла Вадимовича Нинель Николаевна казалась легкомысленной поклонницей душераздирающих жанров. Тем обиднее было не понимать ее. Искательница взялась за толковый словарь Ожегова и лишний раз просветилась: странный – необычный, непонятный, вызывающий недоумение. Да ведь такова почти каждая встреча мужчины и женщины, такова любовь. Час от часу не легче. Добросовестная Света вновь ринулась в Интернет. «Романс «Караван». 1927 год. Поэт Борис Тимофеев. «Мы странно встретились и странно разойдемся, / Улыбкой нежности роман окончен наш, / И если памятью к прошедшему вернемся, / То скажем: «Это был мираж»… Первые строчки этого романса – крылатое выражение иронии в отношении момента расставания». Так что искать для Нинель Николаевны? Описание видений наркоманки с минимальным стажем? Историю о том, как подъехали два ассенизатора к одному уличному дачному туалету? Водители одновременно спрыгнули на землю, чтобы изгнать конкурента еще на подступах к хозяину, один оказался красавцем-мужчиной, другой – красавицей-женщиной? Света насупилась.

Впасть в прострацию ей не дал телефонный звонок. Какой-то бесполый голос ворчливо интересовался, насколько издательству понравился роман «Серая роза».

– Какого роза цвета? – озадаченно переспросила девушка.

– Серого! Потому что она – собака.

– А, это кличка, – с облегчением выдохнула Света и умоляюще замахала руками Нинель Николаевне.

Та подошла, открыла на ее компьютере окно с перечнем самотечных рукописей. Но в графе «Результат» было пусто.

– Еще рассматривают, – шепнула редактор.

Света повторила это в трубку, вернула ее на рычаг и мрачно сосчитала нерассмотренные произведения. Двадцать пять штук! Призадуматься над цифрой не успела, снова зазвонил телефон. На сей раз экзальтированная юница спрашивала, по какому адресу послать рукопись, сколько тысяч знаков в ней должно быть и, вообще, достойна ли эта лавочка ее дорогого внимания. Света тупо и громко повторяла за ней каждый вопрос, а потом беспомощно огляделась. Но коллеги уставились в мониторы, давая понять, что надо справляться самой.

– Вы зайдите на наш сайт, ознакомьтесь с информацией, вдруг мы вам действительно не подходим, – наобум, изо всех сил подавляя ехидство, сказала она.

– Хорошая идея, – похвалила девушка и отключилась.

Крещенная парой контактов телефонная барышня ощутила лютое желание разобраться в требованиях Павла Вадимовича и напомнить себе, что она не только придаток средства связи. Но не тут-то было. Снова звонок. Старческий мужской голос попросил «милейшую госпожу Осокину». Света передала трубку. Поговорив, Нинель Николаевна объяснила:

– Головин. «Милейшая госпожа Осокина» у него вроде пароля, чтобы узнавали. Зови меня всегда. Потрясающе пишет эротические сцены.

Телефон вновь ожил:

– Приветствую, это Костюкова, соедините-ка меня с моим редактором.

– Нинель Николаевна, вас Костюкова, – окликнула Света.

Но из-за стола довольно тяжело поднялся Павел Вадимович:

– Это мой автор.

«Ничего себе! – думала Света, пока он разговаривал. – Женские романы сочиняет сладострастный старец, а мужские – грубоватая баба? Сумасшедший дом какой-то. Интересно, они под псевдонимами издаются или…» Чтобы проверить свою догадку, она нашла список авторов. Точно! В серии «Любовь, любовь» обосновался беллетрист Головина, а в «Крутом парне» царила Костюков.

Настроение улучшилось. Пусть Нинель Николаевна тешится странностями встреч и расставаний, нежными улыбками и миражами. Это же, называя вещи своими именами, муть. Пусть непохожесть на русскую мужскую классику обеспечивает дама – за ряжеными всегда если не противно, то смешно и любопытно наблюдать. У Светы есть двадцать пять текстов. И она, кровь из носу, отыщет среди них пару-тройку, достойную уже придуманного ею названия серии – «Новый настоящий роман». Во всех смыслах новый и настоящий. И еще люди пришлют. И она еще найдет. А когда образуется круг ее авторов, когда возле этого проклятого телефона на берегу самотека усядется другая девчонка, Света не будет темнить. Так ей и напишет: «Мне нужны молодые неопытные авторы, пусть и дебютантки: они еще не умеют выдумывать, пишут с себя. А впечатления у них свежие – все болит, все кровоточит. Лишь бы сумели их передать. Схема романов: яркое знакомство – близость (секс) – бурное расставание. Все должно быть на эмоциях, захватывающе, с абсолютной верой в то, что ни у кого такого не было, нет и быть не может. Расставание обязательно. Для счастливых читательниц это предостережение – берегите свою любовь. И легкий тренинг на случай, если вдруг придется разбегаться с другом. Для одиноких – поддержка – конец и начало – это одна точка».

Света не заметила, что набрала этот текст на компьютере. Опомнившись, перечитала, сама себе кивнула чуть встрепанной головой и распечатала. Положила лист с заявкой на свое будущее в сумочку – дома на видном месте такие шпаргалки обеспечивают тонус. Файл из умной, но негодной для хранения тайн машины удалила. Она ни с кем не собиралась делиться великими планами. Зато смела подозревать Нинель Николаевну, Павла Вадимовича, Пирогова, юриста, экономиста и даже уборщицу в непреодолимом желании покопаться в ее рабочем компе. Девочка явно была приспособлена к осуществлению своих задумок.