Серебро и свинец - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Серебряков, Андрей Уланов cтр.№ 47

Поэтому, получив приказ об эвакуации, никаких дебатов он устраивать не стал.

Тем более что его-то, в отличие от Левшинова, команда застала не на стиснутой деревьями дороге, а посреди поля. И вместо дилеммы «назад или вперед» перед старшим лейтенантом стоял только один вопрос – где лучше развернуть линию обороны? А когда он увидел в трехстах метрах впереди пересекающий дорогу невысокий гребень, и этот вопрос отпал сам собой.

Три позиции для АГС. Соединить траншеей. Три позиции для «Утеса». Траншею. Полного профиля. И ячейки – по три на каждого. Времени как раз хватило.

* * *

Хрууг приподнялся и напряженно посмотрел вперед.

– Я что-то чувствую… – пробормотал он. – Кто-то есть, там, впереди… Кто-то…

Ехавший рядом с возом Льячи привстал на стременах. Дорога, неторопливо стелившаяся между общинных полей, аграх в трех впереди взбиралась на невысокий, даже не холм – гребень, протянувшийся поперек расчистки. На его серо-зеленом склоне виднелись бурые пятна, похожие… на свежевырытую землю? Зачем? Кому это могло понадобиться здесь?

Льячи почувствовал исходящую от гребня угрозу не умом – слишком уж далеко до него было, – а глубинным инстинктом бесчисленных боев. Слишком уж смертным холодком повеяло на него.

– Всем стоять! – крикнул он, натягивая повод.

В «позаимствованный» у артиллеристов бинокль Переверзнев четко уловил момент, когда растянувшаяся колонна дружинников начала сжиматься и, не отрываясь от окуляров, выдохнул: «Огонь!»

«Бум-бум-бум-бум», – пророкотал гранатомет. Миг спустя к нему прибавился звонкий грохот крупнокалиберного.

Старший лейтенант ясно увидел, как колонну пересекла черная цепочка разрывов.

Когда впереди замельтешили яркие вспышки, Льячи поднял коня на дыбы. Теперь вороной хрипел и бился на земле в быстро растекающейся луже крови.

– Кажется… – Хрууг сумел приподняться на локте и теперь с легким недоумением разглядывал свою изорванную мантию. – Я… – Он зачем-то попытался приставить к боку свисающий лоскут, скривился и отдернул ставшую красной ладонь. – Не смогу быть вам… – губы его быстро бледнели, – полезен. Жаль. Должно быть… – Хрууг откинулся обратно на воз, – вы на меня… рассчитывали.

Льячи отвернулся.

– Лекаря сюда! – гаркнул он. – Живо!

Его взгляд упал на группу дружинников, по которым пришлась очередь «Утеса».

Пятеро лежали неподвижно. Шестой пытался подняться, не замечая, что в плече у него зияет чудовищная дыра и рука, на которую он пытается опереться, на самом деле болтается на обрывках мышц и сухожилий. После очередной, пятой по счету попытки он наконец посмотрел вниз – и закричал.

Бум-бум-бум-бум!

АГС дергался в лапищах наводчика как живой.

– На раз-два, – скомандовал сержант Федорчук, – взяли!

Вместе со станком АГС-17 тянул на тридцать кэгэ, поэтому Переверзнев добавил в расчеты по дополнительному человеку. Но все равно, развернуться в узкой траншее было…

– А-а-а… – оказавшийся последним Хибулько заорал и, не выпуская ремень, начал биться задом о стенки траншеи.

Стоявший лицом к нему Федорчук успел заметить, как на их бывшей позиции полыхнуло прозрачное рыжее пламя – словно кто-то открутил огромную конфорку с плохо очищенным газом. Но пламя почти сразу же исчезло.

– Да перестань ты! – рявкнул наводчик, заглядывая за спину Хибулько. – Там даже гимнастерка не прожжена, так, дымится.

Переверзнев озабоченно покосился вбок. Нет, обошлось. Черная шевелюра Федорчука мелькала на запасной позиции. Очередь! Старший лейтенант снова приник к биноклю. Черные дымки взвихрились между бегущих фигурок – и фигурок не стало.

– Ландин! – прокричал Льячи, перепрыгивая через упавшего дружинника. – Ты можешь их достать?!

– Я пытаюсь!

Сейчас Ландин троекратно клял себя, что был так невнимателен на уроках Шуумшина. И десятикратно – что впредь будет самым примерным учеником во всей замковой скулле. Ну и что с того, что владетелю он приходится даже не побочным сыном, а так, троюродным братом? Бывает, оказывается, и в нем, бездаре, нужда!

Но сейчас он не мог сосредоточиться на бегу. Приходилось останавливаться, хватать распахнутым ртом воздух, направлять силу туда, где вспыхивали несущие смерть огоньки, – и бежать дальше, потому что было слишком далеко. Слишком далеко для него.

– Постарайся сжечь ту штуку, что справа! – крикнул Льячи. – Ту, от которой черный дым!

Бегущий через человека от него дружинник качнулся назад, «поймав» шлемом пулю «Утеса» – и обезглавленное тело рухнуло на траву.

Старший лейтенант еще раз провел биноклем вдоль цепи. Может, тот, в начищенной кольчуге? Или этот, в черном? Или во-он тот мозгляк чуть позади? В этот момент мозгляк остановился, вытянул руку – и на склоне ниже окопов полыхнуло знакомое рыжее пламя.

– Полсотни метров от правого края! – закричал Переверзнев, высовываясь из окопа. – В синей куртке, держится сзади! Все – по нему!

В ответ звонко застучали автоматы десантников.

Когда вокруг начали вырастать фонтанчики земли и трое дружинников, бегущих впереди, разом, словно наткнувшись на невидимую преграду, отлетели назад и рухнули, как сломанные пугала, Ландин даже не успел толком испугаться.

Он замер на миг, метнулся влево – пулеметная очередь вошла ему в бок, швырнула на землю. Одна из пяти пуль пробила сердце.

Переверзнев опустил бинокль. Медленно досчитал до пяти, поднял ракетницу, еще раз нашел взглядом приметный светло-зеленый куст на обочине – и нажал на спуск. Красный огонек с шипением взмыл вверх.

Льячи успел услышать гулкий вздох впереди – а потом что-то жарко толкнуло его в спину. Он успел увидеть стремительно приближающиеся к нему голубенькие полевые цветочки – и наступила темнота.

Переверзнев выпустил еще одну – зеленую – ракету, и из-за гребня, ревя моторами, выскочили бээмдэшки. Они понеслись в поле, обходя остатки атаковавшей цепи, сошлись метрах в двухстах позади нее, резко развернулись и замерли.

Наступила тишина.

* * *

Когда из-за леса послышался давешний рев, сопровождаемый металлическим лязгом, Кьюди моментально бросил миску с недоеденной похлебкой и вихрем взлетел на чердак.

Хвала Керуну, их чердачное окно выходило как раз на дорогу, и он мог ясно видеть, как из-за поворота одна за другой выпрыгивают черные самоездные повозки ши.

Эти повозки были не такие, как та, что въехала в деревню вечером третьего дня и стояла сейчас в круге выжженной земли посреди площади. Три первые были приземистые, словно какой-то великан, играя, придавил их своим великанским каблуком, и у них совсем не было колес, только непонятное мельтешение по бокам у самой земли. Что именно там мельтешило, Кьюди не разглядел, но решил, что там, должно быть, много-много маленьких ножек, которые-то и двигают повозку ши подобно мохнатой гусенице. Зато на верху четвертой был натянут точь-в-точь такой же тент, как на фургоне бродячего лудильщика, побывавшего у них три года назад. Хотя Кьюди и было тогда всего семь, он хорошо запомнил этот тент, делавший фургон лудильщика очень похожим на давно некормленую брухиму.