Найденный мир - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Серебряков, Андрей Уланов cтр.№ 120

…еще одного плезиозавра, гораздо больших размеров…

Встретившееся «Манджуру» чудовище называется Thalassomedon haningtoni и являлось одним из самых крупных – верней, самых длинных – плезиозавров. В длину талассомедон имел 12 метров, из которых половину составляла шея о 63 позвонках (далеко не рекорд: у более позднего элазмозавра их было 76).

Во времена Обручева распространена была ошибочная реконструкция плезиозавров, которая приписывала этим рептилиям способность едва ли не завязывать шеи узлом или хотя бы поднимать высоко над поверхностью подобно лебедям (подобную сцену мы видим в «Плутонии»). В действительности шеи у них, как и у жирафов, были негибкие. Как плезиозавры охотились – мы в точности не знаем, но, судя по особенностям строения, подобные талассомедону ящеры семейства элазмозаврид держались недалеко от поверхности и, подплывая к стае рыб или головоногих, совершали резкие движения прямой шеей вверх-вниз, на манер подъемного крана, или в стороны, как бы выдергивая добычу из общей массы. Во всяком случае, неимоверно длинная шея и небольшие плавники делали их плохими пловцами, и трудно предположить другой механизм, кроме засадной охоты, который позволял бы прокормиться подобной неповоротливой туше.

…силуэт, распростерший полупрозрачные кожистые крылья.

Этот вид ящеров не имеет строгого соответствия в ископаемых остатках, и по очень простой причине: мы знаем более ранние и более поздние формы в географически отдаленных областях от Бразилии до Китая, но Врангеллия и близлежащие области Западной Америки не сохранили следов их присутствия. Очевидно, что какие-то их родственники должны были существовать в это время и в этом месте. Основой для сордесов послужили птерозавры семейства тапейярид, в основном Tupuxuara longicristatus, жившие на 6–8 млн лет раньше в будущей Бразилии. Предполагается, что эти ящеры ловили рыбу у берегов. Для чего им был нужен впечатляющий гребень на затылке – не совсем понятно; Матрилл и Нейш высказывают предположение, основываясь на находке молодого экземпляра с недоразвитым гребнем, что украшение представляло собой признак половой зрелости. Впоследствии родственные тапейяридам птеродактили-аждархиды будут распространены по всему земному шару, породив крупнейших летающих существ в истории планеты: хацегоптериксов, имевших в размахе крыльев до 12 метров (более известные кетцалькоатли вырастали едва до десяти; впрочем, пальму первенства оспаривает ливанская арамбургания, к сожалению очень плохо сохранившаяся), но сами тупухуары были не так велики – до 5 метров в размахе крыльев (судя по длине черепа, достигавшей 130 см). Способ передвижения птерозавров по земле описан по недавним работам Нейша. Что касается их волосяного покрова, то первые свидетельства его наличия (причем не только на теле, но и на перепонках) у летающих рептилий были описаны Александром Шаровым еще в 1960-е годы на примере небольшого, очень примитивного триасского птероящера, которого так и назвали – Sordes pilosus – «нечисть волосатая». С тех пор схожий покров обнаруживали еще у нескольких видов птерозавров, включая близких родственников тупухуар из рода Tupandactylus. Надо заметить, что «волосы» – правильно говорить «пикноволоконца» – птерозавров имеют мало общего с шерстью млекопитающих: они развились независимо из кератиновых чешуек, как и перья динозавров-манирапторов (к которым относятся птицы). Эволюция трижды выработала многофункциональный покров из выростов эпидермиса у совершенно различных групп амниот, с конвергентно схожими результатами.

Они действительно были большими.

Хотя и не такими большими, как показалось от неожиданности героям книги. Как ни странно, один из самых известных и распространенных травоядных динозавров североамериканского сеномана был описан только в 1970 году. Это Tenontosaurus tilletti, и сейчас мы знаем почти три десятка скелетов этого примечательного ящера: от полутораметровых детенышей до восьмиметровых патриархов.

Удивительно, но, невзирая на относительное богатство ископаемых остатков, ученые до сих пор не могут определиться, к какой из эволюционных ветвей причислить тенонтозавра. Преобладает мнение, что это весьма примитивный родич игуанодона, но положение осложняется тем, что самих игуанодонтид сейчас предлагается считать парафилетической группой, то есть выделенной на основе анатомического сходства, без учета эволюционного происхождения. Некоторые ученые полагают, что тенонтозавры ближе к гипсилофодонтам – еще одной парафилетической группе. Одним словом, единственное, что можно утверждать с уверенностью, – речь идет о довольно примитивном представителе орнитопод (группы динозавров, включающих, помимо перечисленных, камптозавров, дриозавров и – самая успешная группа – утконосых гадрозавров) и примитивные черты не помешали этим ящерам просуществовать более 20 млн лет.

Отличительной чертой тенонтозавра является весьма длинный, сжатый с боков хвост, составлявший почти половину длины тела и укрепленный прочными сухожилиями, давшими ящеру родовое имя. Высказывалось предположение, что такое строение тела делало их хорошими пловцами. Если так, то эти динозавры могли появиться на архипелаге еще до того, как тот полностью соприкоснулся с континентом.

Для животного, вымершего 100 млн лет назад, мы на удивление много знаем о тенонтозаврах, но это «много» оказывается совершенно незначительным в сравнении с тем, что нам известно о современных животных. Нам известно, что взрослый ящер весил от тонны до двух – в два с лишним раза меньше, чем индийский слон. Мы знаем, что тенонтозавры достигали половой зрелости в восемь лет – гораздо раньше, чем максимального размера. У них, словно у птиц, имелась так называемая медуллярная костная ткань: резерв кальция в костях, который самка накапливает перед кладкой. Они росли медленнее, чем птицы, но быстрее, чем рептилии. Размножение у не вполне зрелых особей свидетельствует о том, что динозавры эти, скорее всего, рождались достаточно самостоятельными, но часто гибли во взрослом состоянии. Последнее неудивительно: кости тенонтозавров находили обглоданными. Мы знаем, что они жили небольшими, возможно – семейными группами: несколько раз костяки ящеров находили совместно, а в одном случае одновременно погибли три ящера-подростка и одна взрослая особь.

А вот чего мы, конечно, не знаем, так это их расцветки. Мягкие ткани вообще плохо сохраняются в ископаемом виде, а случаи, когда можно восстановить хотя бы приблизительно их пигментацию, можно пересчитать по пальцам. Одной руки. Однако обнаруженная недавно окаменевшая мумия гадрозавра может кое-что подсказать. Кожа ящера сохранилась настолько хорошо, что подсчет пигментных гранул в ней позволяет восстановить хотя бы интенсивность окраски разных частей тела. Ящер имел темную спину, более светлое брюхо, цветные (темные? светлые?) полосы на голове и… хвост в вертикальную полоску контрастных тонов. Той же схемы авторы придерживались и в описании тенонтозавров, несмотря на то что их с обнаруженной мумией разделяют тридцать миллионов лет геологической истории.

Черный петух его ударил!

Под этим зловещим именем в книге выведен динозавр настолько известный, что он, подобно ти-рексу, птеранодону и некоторым другим, вошел в ограниченный набор видов, знакомых среднему журналисту. Виноват в этом, скорее всего, профессор Дейл Расселл, предположивший, что, не случись великого вымирания, потомками этого существа могли бы стать разумные ящеры, и даже соорудивший из папье-маше подозрительно человекообразную статую «динозавроида»: зеленую и чешуйчатую, разумеется. Журналисты были в восторге. Эволюционные биологи – не очень.