Фактор жизни - читать онлайн книгу. Автор: Джон Мини cтр.№ 55

— Вы ведь знакомы с работой лорда Авернона?

Расширенные от удивления глаза. Академики были поражены тем, что он может знать об этом.

Воспользуйся собственной слабостью.

Так повторял маэстро маленькому ученику, который готовился вступить в поединок с более крупным противником. Воспользуйся своей гибкостью, окружающими условиями, всем, чем можно…

Социальная оторванность от представителей благородных семейств заставила Тома работать над своими заданиями в одиночестве. Не имея доступа на должные уровни, он без конца прокручивал историю Карин, изучая ограниченные гиперсвязи с земными экологией, социологией и с физикой мю-пространства.

«Ты знаешь то, чего другие не знают. — Том медленно вдохнул. — Воспользуйся этим».

— Теория Авернона вдохновляет, не правда ли? — сказал он. — Она так же обширна, как и глубока.

Осторожно шагнув вперед, он принялся вызывать один голографический дисплей за другим.

— Это революционно, ни у кого еще не было времени, чтобы вдуматься в то, что под этой теорией подразумевается.

Со всех сторон Том был окружен скользящими, полупрозрачными фазово-пространственными экранами, которые он сам и оживил.

— Если вы вдумаетесь в нее, — он вызвал к жизни цепочку новых голограмм, голубых, серебряных и пастельных, — то поймете, что эта теория разрешает древний вопрос негентропии, раз и навсегда.

В комнате воцарилось оцепенение.

Том определил метавекторам Авернона их место. И лорды, чьи глаза блестели от волнения, снова впали в глубокий логософический транс.

«Приятная картина», — подумал Том.

На главном дисплее было простое объемное статическое изображение: искрящийся, неровный сфероид, обозначающий вселенную. Сначала она выглядела как точка, которая потом начинала расти и увеличиваться до максимального размера, затем снова съеживалась до размера точки.

Вся вселенная — будто гигантская жемчужина; а время — как горизонтальная ось.

«Построй доказательства вокруг этого образа», — приказал себе Том.

Вселенная возникла в результате Большого Взрыва, когда энтропическое время текло в прямом направлении. Большой Взрыв остался в прошлом, период расширения ожидал в будущем увеличения до максимального размера.

Потом Вселенная начала сжиматься и двигаться по направлению к Конечному Коллапсу, но время текло в обратном направлении, поэтому вторая половина жизни вселенной, финальная катастрофа была в прошлом, а период максимального увеличения опять же ожидал вселенную в будущем.

И слева, и справа, от двух противоположных точек — с эдаких восточного и западного «полюсов» — золотые стрелки изображали течение процессов.

«Заставь стрелки светиться», — приказал себе Том.

На самом деле было два Больших Взрыва. Две космические вселенные, столкнувшиеся, когда время переключилось с одного направления на другое. Эта концепция была так стара, что Том даже не был уверен в точности имен ее авторов.

«Теперь сделай паузу», — сказал себе Том. И дал возможность лордам подумать над тем, что они увидели.

* * *

— Прежние аргументы, — продолжал он спустя несколько минут, — основаны на симметрии. Теория Авернона… простите, лорда Авернона… действительно требует этого, — он указал на множество дисплеев, — для гармонии. Помимо простого символа с жемчужным ожерельем можно представить космос с помощью более сложных образов, например, как гиперсферу, состоящую из множества сфероидов, немного отличающихся по окраске и расположенных вдоль абстрактной оси времени, и движущуюся в двенадцатимерном пространстве. — Он перевел дух и продолжил: — Интересно было бы посмотреть, как это представление ложится на карту мю-пространства, о котором я ничего не знаю, за исключением того, что его мифические измерения, как предполагается, являются фрактальными. В качестве чисто умозрительного эксперимента рассмотрим возможность существования абсолютно фрактального, ссылающегося на себя и само себя дополняющего утверждения. — Взволнованный, почти позабыв о членах комитета, Том вызвал движением руки золотые моря и черные звезды. — Число загадок и число примеров одинаково безгранично. Но можно ли считать, что один класс бесконечности больше другого класса бесконечности?

Он опять перевел дух. Академики пребывали в трансе.

— Применяя понятие метавектора, — почти танцуя, Том обогнул образы, висящие в воздухе, — мы видим, что оно отрицает теорему Геделя [2] как непосредственный аналог отрицания однонаправленного энтропического времени в реальном пространстве.

Вопросов не было. Академики не выходили из транса, и Том полностью контролировал голограммы.

— Это возвращает нас к аргументам в пользу симметрии. Наше реальное космическое пространство начинается с крошечных участков, расширяется со временем до тех пор, пока не будет достигнут максимум, а затем сокращается еще раз почти до точки.

«Жемчужина, — думал он. — Какой простой образ!»

— Вселенная по существу имеет два источника во времени, которые развиваются навстречу друг другу, пока не встретятся. Два Больших Взрыва. Мы не можем знать, в какой половине космического жизненного цикла мы находимся.

Ему показалось, что молчание в зале стало каким-то другим.

— Это означает, конечно, что, пока Судьба остается, как всегда, высшей силой, физическая интерпретация сводится к тому, что космос начинается с максимального размера и сморщивается симметрично по двум направлениям, против течения времени.

Он вдруг понял: между лордами шел безмолвный обмен мнениями.

«Они даже не удивлены! — подумал он, краем глаза замечая жесты, которыми они обменивались. — Они уже знают все это. А может быть, и больше этого».

Понимание было ужасным. И тем не менее он продолжал:

— Теперь для метавектора Авернона, — Том постарался скрыть улыбку, поскольку только что открыл придуманный термин последующим поколениям, — необходима симметрия. Но симметрия не может быть нарушена в крайних положениях, в точке Большого Взрыва или Конечного Коллапса, в большей степени, чем в среднем положении. Таким образом, история вселенной должна выглядеть именно так.

Изменилось не только молчание академиков. Изменилось все.

Вселенная больше не была одной-единственной жемчужиной.

Она была длинной ниткой жемчуга, одна жемчужина нанизана за другой.

Каждая жемчужина была одним поколением видимой вселенной. Но она повторяла себя, снова и снова. Идентично?

Том не мог этого сказать: он не был уверен даже в том, что на этот вопрос смогут ответить метавекторы Авернона.

Это был истинный космический цикл, обнаруженный впервые.