Дама с биографией - читать онлайн книгу. Автор: Ксения Велембовская cтр.№ 5

— Слышь, Люсинк, — раздался шепот из темноты. — А он сам-то как, жених наш? Случаем не цыган?

— Негр! — засмеялась Люся, отлично понимая, на кого намекает мать. — Успокойся. Типично русский белобрысый парень. Тощий, длинный. Не красавец, конечно, но и не урод. Безумно застенчивый и без памяти влюбленный в нашу красотку. Лет под тридцать, но это не мешает нашей юной командирше им руководить. Работает в Академии наук, то ли философ, то ли социолог по образованию. Зарплата наверняка копеечная, зато, насколько я поняла, у них с мамашкой отдельная четырехкомнатная квартира в центре, на Чистых прудах. Кстати, и дача. Правда, полная развалюха, но участок в двадцать соток в таком престижном месте по нынешним временам стоит сумасшедших денег.

Судя по воцарившейся тишине, Нюша обдумывала услышанное.

— Навряд ли Лялечка на ихнее добро позарилась! — наконец сердито отчеканила она, обидевшись за внучку.

Исподтишка весь день внимательно наблюдавшая за женихом и невестой, Люся думала иначе, но не осуждала дочь: может, по расчету да при некоторой симпатии и лучше, чем очертя голову по страстной любви?

Впоследствии ее предположение подтвердилось: каширинское добро стало для Ляли фундаментом того благосостояния, к которому она стремилась изо всех сил. Вырвавшись из бесперспективной ростокинской однушки, студентка театрального училища пустилась во все тяжкие: «морозила» по елкам в костюме Снегурочки, почти без всякого костюма снималась в рекламных роликах, подвизалась в массовке. Красивую черноокую Ляльку вскоре заметили, по достоинству оценили ее бешеную трудоспособность, необремененность принципами — лишь бы бабки платили вовремя — и, хотелось надеяться, не в последнюю очередь талант и стали активно приглашать на эпизоды, на вторые, а потом и на первые, главные роли.

Пошли очень приличные гонорары. Все деньги артистка вбухивала в квартиру на Чистопрудном бульваре и в дачу, не заморачиваясь тем, что хозяйка всей этой престижной недвижимости вовсе не она, а Каширины, вернее Зинаида Аркадьевна. На корректные предостережения: мало ли что может случиться? — Ляля отмахивалась: «Мам, отстань, пожалуйста, со своими глупостями! Ты что, не видишь, я опаздываю на съемку! Никуда твои Каширины не денутся. От хорошей жизни еще никто не отказывался. Да их теперь за уши не оттащишь от моего банкомата!»

Солнечный диск выплыл из-за облака, стих ветер, и вместе с солнцем вернулось хорошее настроение. Во всяком случае, ощущение надвигавшейся катастрофы исчезло. Посмеявшись над собой: подумаешь, выпил зять винца на станции со смазливой девчонкой, а теща уже делает далеко идущие выводы! — Люся соскочила с качелей и зашагала по узорным плитам дорожки, обсаженной пунцовыми розами, к полукруглому крыльцу полюбившейся и ей дачи, с таким трудом восстановленной в первозданном виде.

Проще было бы все снести и построить заново, однако Ляля с фырканьем заявила, что не собирается строить кирпичный коттедж, как у всех этих новых русских. Той еще выпендрежнице, ей, конечно же, хотелось, чтобы у телевизионщиков и киношников, заезжающих к ней по делам, сложилось устойчивое мнение, что она, Ольга Каширина, — девушка из художественно-интеллигентской среды.

Зинаида с Ростиславом, естественно, пришли в неописуемый восторг от Лялькиной идеи восстановить дачу в соответствии с архитектурным проектом Каширина-старшего. Но как только от слов перешли к делу, Зинаида потеряла покой и сон. Хранительница старины плюс настоящий Плюшкин в юбке, она хваталась буквально за каждую гнилую доску, со скрежетом оторванную от пола, за каждый трухлявый резной столбик. Такой был цирк, будь здоров!

— Куда вы несете их? — со слезами в голосе вопрошала сватья, провожая безумным взглядом старые облупленные рамы, которые рабочие тащили к воротам, чтобы вывезти вместе с остальным хламом.

— Какой смешной тетка! — хохотали тюбетейки. — На тебе рама, не плачь!

Отреставрированный «фамильный замок с привидениями» и начинкой из еврокомфорта на радость Ляльке вызывал всеобщую зависть и восхищение. Реакция ее гостей в немалой степени тешила и Люсино самолюбие. А как же? Ведь и она внесла свою лепту, причем немалую. Пока одна сватья лила слезы, вторая, назначенная командиршей-дочерью главным прорабом, и в дождь, и в холод моталась в Счастливый на электричке, чтобы контролировать строителей — малахольных гастарбайтеров и русских пьяниц, ездила с рабочими по магазинам, по складам, выбирала вагонку, каминный кирпич, паркет, плитку, душевые кабины, ванны, унитазы, биде, линолеум и оплачивала счета.

А сколько травы, сныти, крапивы выдрали они с Нюшей собственными руками, прежде чем перед «замком» зазеленел английский газон, запестрел роскошный цветник, а тенистая сосновая часть участка, по Лялькиной гениальной художественной задумке, заимствованной из западного журнала, превратилась в кусок девственного леса с ландышами, земляникой, немудреными голубыми и лиловыми цветочками…

По каширинской традиции семейство завтракало на восточной, залитой утренним солнцем террасе.

— Всеобщий привет! Приятного аппетита! — бодренько приветствовала всех Люся, заходя на террасу с чашкой кофе и усаживаясь в плетеное кресло поближе к кухне, чтобы подавать желающим такой же кофе с пенкой, горячие тосты и свежевыжатый апельсиновый сок.

— Мам, где ты пропала? — на секунду вскинув глаза, поинтересовалась артистка и снова погрузилась в деловой разговор по мобильнику, состоявший из междометий «да-да», «о, да!» и «оф кос».

«Бай-бай!» — «раскладушка» защелкнулась, и главнокомандующий обвел строгим взглядом подчиненных, тихо, как мышки, грызущих что кому Бог послал.

— Значит, так. Сегодня в восемь вечера у нас фотосессия. Репортаж с празднования дня рождения Ольги Кашириной в тесном семейном кругу. Для журнала «Неделя со звездами».

Чашки, звякнув, опустились на блюдца.

— Внучк, я чегой-то не поняла? — первой смело подала голос Нюша. — У тебе ж деньрожденье сямнадцатого…

Лакомившаяся икоркой Зинаида отложила масляный нож и закудахтала масленым голоском подлизы, что отмечать день рождения заранее, конечно, не принято, но в то же время это условность, и раз Лялечке так хочется… Ростислав, вне всякого сомнения, растерялся. Стряхнув салфеткой с окладистой поповской бороды и с живота крошки ветчины, яиц и рыночного творога, коими усердно разговлялся по случаю окончания поста, он, красный то ли от смущения, то ли от вчерашних возлияний, для которых и пост не помеха, объявил, что вечером собирается на службу в храм, затем в гости к батюшке. На чашку чая. Люся затаила дыхание: интересно, что он услышит в ответ?

Ляля ответила всем сразу и тоном, не терпящим никаких возражений:

— Семнадцатого я буду на съемках в Ярославле. Поэтому празднуем сегодня, — открыв блокнот, она начала зачитывать: — В три приедет стилист… Женя Стук, вы его знаете. Приведет всех в порядок. В четыре привезут цветы, именинный торт, шампанское и прочее. К семи вы все должны быть готовы. Фотографируемся следующим образом. Зинаида Аркадьевна — в коричневом льняном платье, которое я привезла ей из Италии, за роялем. Не забудьте фамильные кольца и дутый золотой браслет. Бабуля, в синем платье с белым воротничком, ставит на стол пирог. Мама, ты, как королева-мать, в длинной юбке и белой блузке из Парижа, разливаешь из самовара чай…