Последний самурай - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Девитт cтр.№ 72

Сиб сказала: Разумеется, поменяйся мы местами, благодаря мне она сохранила бы себя для того, что, как показали события, ей предстояло.

Она сказала: Давай на иврите и по-арабски, посмотрим, прав ли он! Ты на иврите, я по-арабски… и она сказала лау… [121]

Я сказал: Как она спасла тебе жизнь?

Сиб сказала, что толком не знает, она была без сознания, но, насколько она поняла, эта женщина в последнюю минуту вызвала «скорую».

Я сказал: Откуда ты знаешь про падежные окончания?

Сиб сказала: Какие падежные окончания?

Я сказал: Потерянного безмолвного племени, в книжке про это нет

Сиб сказала: лау…

Я сказал: И про шахматы в книжке нет

Сиб сказала: Сегодня Роберт Донат по телевизору, да?

Я сказал: Тебе ХК рассказал после семинара?

Сиб сказала: У Ренана загадочно. Мне-то кажется, греческих философов сложнее переводить на латынь, чем на арабский. Надо вот как: сравнить латинский перевод, скажем, Платона с переводом на арабский и, может, что-нибудь из Маймонида на схожую тему и посмотреть, где громоздче.

Я сказал: Шахмат

Сиб сказала: Ой, Людо, гляди, «Жареные куры Иллинойса»!

Я сказал: в книге нет

Сиб сказала: Можно пойти на факультет стран Азии и Африки и поработать там

Я сказал: ФСАА меня не пустит

Сиб сказала: Объяснишь, что у тебя задание для школы

Она сказала: + если я четыре часа попечатаю «Любителя тропических рыбок», успеем посмотреть Роберта Доната в 21:00. А ты поработаешь над Платоном, подготовишься к работе в ФСАА.

Я сказал: Ты правда будешь учить Маленького Принца?

Она сказала: Принц без нищего, ума с гулькин нос. Это меня доконает, но деваться некуда.

Актер Роберт Донат снимался мало. «39 ступеней», где он убегал по пустошам и прыгал с поездов и на поезда; «Сын Уинслоу», где он играл харизматичного, неоднозначного и высокооплачиваемого судебного адвоката. В «Графе Монте-Кристо» он бежал из замка Иф. В «Цитадели» он играл харизматичного врача, который отрекся от своих идеалов. В «Молодом мистере Питте» — харизматичного политика. Был еще «До свидания, мистер Чипс» [122] , где он играл застенчивого директора школы, который вечно рассказывает одни и те же анекдоты. Сиб говорила, есть и другие фильмы, но так их и не вспомнила. Ни один из них в тот вечер не показывали. По четвергам в 21:00 по телевизору был астроном, лауреат Нобелевской премии и двойник Доната Джордж Сорабджи. Иногда он прыгал на веревочную лестницу, выброшенную из вертолета, иногда расхаживал туда-сюда, сверкая глазами, и разъяснял принцип Паули или значение предела Чандрасекара.

Сорабджи говорил, если спрашивали (и если не спрашивали, все равно говорил), что он потомок наркобарона. Прадед его был бомбейским парсом и сколотил состояние в основном на торговле опиумом. Был отнюдь не изгоем общества, но столпом, известным филантропом, застроил Бомбей школами, больницами и уставил отвратительными скульптурами. Сорабджи утверждал, что аналогичные блага, только обширнее, неизбежно принесет легализация наркотиков, которые следует обложить высоким налогом, а пойдет он на оплату школ, больниц и неприлично дорогих телескопов.

Газетные разделы читательских писем были забиты пылкими беседами Сорабджи с представителями общественности по вопросам легализации наркотиков, астрологии как псевдонауки, решительной ничтожности нашего национального наследия в масштабах Вселенной + следующего отсюда немедленного перераспределения средств на оплату неприлично дорогих телескопов; также обсуждался широченный спектр других вопросов, по которым у Сорабджи водились стойкие убеждения. Роберт Донат в режиме «Сына Уинслоу» выступал к тому же по радио и по ТВ. Наконец, он лауреат Нобелевской премии, о чем, пожалуй, следовало упомянуть пораньше.

Сорабджи получил премию вместе с тремя другими людьми; премия эта была по физике, потому что нобелевки по астрономии не дают, и те, кто в курсе, говорили, что астроном он блестящий, однако премию получил не за то, в чем ярче всего блистал.

Ярче всего он блистал, строя математические модели черных дыр, а премию получил за «Колосса», многоволновой астрономический спутник, который без Сорабджи не сошел бы с чертежной доски и уж тем более не оторвался бы от земли. Сорабджи выбил неприличные суммы из США, ЕС, Австралии, Японии и кучи других государств, которым прежде и в голову не приходило финансировать спутники, и помог сконструировать передовые телескопы, в результате чего неприлично затратный проект в пять потрясающих раз превысил запланированный бюджет. Затем спутник вышел на орбиту, и данные, полученные с него за три года, перевернули наши представления о квазарах, пульсарах и черных дырах.

Сорабджи интересовался тем, что вгоняло в тоску 90 населения страны, и придерживался твердых убеждений, с которыми 99 % населения страны твердо не соглашалось, но никто его за это не корил. Одни говорили говорите что хотите, но ему хватает смелости отстаивать свое мнение, другие говорили говорите что хотите, но намерения у него благие. Говорили, что он жизнь отдаст за друзей. Однажды Сорабджи спас другу жизнь, когда они поехали в обсерваторию Мауна-Кеа, на вертолете полетели над действующим вулканом и упали в кратер, и он спас члена своей команды, угандийца из племени ланго, помещенного под домашний арест Иди Амином, — под ураганным огнем перевез его через границу в Кению.

Сорабджи возник на радарах британской общественности из-за программы «Математика — универсальный язык». 99,99 % британской общественности математикой не интересовалось, но заинтересовалось, узнав, что Сорабджи успешно обучил математике мальчика из амазонского племени, хотя они говорили на разных языках, и что Сорабджи чуть жизнь не положил за друга.