Рейд - читать онлайн книгу. Автор: Глен Кук cтр.№ 40

Нас это, естественно, сбило с толку.

Конфедерация не будет столь милосердна, если представится случаи. Мы играем жестче, хотя до сих пор придерживались тех же негласных правил.

Командир и мистер Уэстхауз написали программу, которая закинет нас на последнюю известную позицию цели. Сержант Никастро все придирается к компьютерщикам и их поисковой программе. Мистер Яневич носится здесь и там и утешает всех, как родная мать.

В этом патруле роль Яневича ограничена. При обычных обстоятельствах он – тупой уставник, драконовский службист, буквоед – становится фокусом антипатии команды к начальству. Командир остается в стороне, иногда появляясь с добрым словом или неожиданно дружественным жестом. Его роль – отец команды, только без дисциплинарной строгости. Большинство командиров вырабатывают себе причуды, чтобы казаться человечнее старпомов. Наш Старик приволок с собой этот здоровый черный револьвер и жует свою трубку. Время от времени он наводит оружие на лишь одному ему видимые цели.

С глазу на глаз он признает, что успех командира сродни успеху характерного актера.

Они это знают. Спектакль играется со времен финикиян. Но это действует. В заговоре участвуют все. Командир старается, чтобы команда поверила; команда изо всех сил старается верить. Они предпочитают обман и спокойствие.

А командиру приходится смотреть в глаза действительности. Он одинок. Не воспринимать же всерьез адмирала Танниана.

Мистер Яневич – очевидный наследник этого одиночества, поэтому-то он и смягчил в этот раз свой имидж. В этом полете он – как куколка: взошел на борт драконом-службистом, а в памяти останется милой чокнутой бабочкой.

– Сколько с нами кораблей. Став?

Он пожимает плечами.

– Может быть, узнаем на следующем маяке.

– Я так и думал. Могу я посмотреть, что происходит внизу?

Мне хочется взглянуть, как перспектива боя подействовала на население прочих отсеков.

Самых серьезных перемен стоит ожидать в оружейном отсеке, где была самая изнурительная скука. Стрелкам, кроме как сидеть и ждать, делать было абсолютно нечего. Сидеть и ждать. Ждать. Ждать.

Все остальные присутствуют на корабле лишь для того, чтобы дать им возможность нажать на гашетки.

Они возбуждены. Пиньяц переживат душевное возрождение. Он действительно рад моему приходу.

– Собирался искать тебя. – Он помимо воли улыбается. – Мы тут гоняли программы расчета эффективности.

Я бросаю взгляд на Холтснайдера. Он доброжелательно кивает.

– Можем испытать твою пушку, – говорит Пиньяц. Он болтает о вероятностях попадания, кумулятивном напряжении ионов в лазерах и так далее.

В оружейном отсеке обстановка спокойная. На каждом рыле сияет по улыбке. Какими мы стали простыми! Всего лишь перспектива перемен заставляет нас вести себя так, будто завтра вечером будем дома.

– Как вы думаете, что могут делать такие навески, сэр? – спрашивает меня один из учеников, Такол Манолакос.

– Отбивать метеоры. При той скорости, на которой они движутся, да еще с раструбами черпателей водорода у них все время подняты экраны и работают отражатели. Схема «обнаружение – активация» не успевала бы.

– Вот как? Об этом я не подумал.

– И еще они должны экранировать жесткую радиацию.

– Ага…

Я думаю, достаточно ли быстро они движутся, чтобы видеть звездную радугу. Конечно, должно быть красивейшее фиолетовое смещение до и красное после. Коррекция эффекта Доплера съела бы всю их дополнительную мощность.

Лица вокруг становятся хмурыми.

– Что случилось? Что я такого сказал?

– Я не учел экранов, – ворчит Пиньяц.

– Лучше учти еще и дифференциал субъективного времени, – предлагаю я.

– Я думал об этом. Он невелик, но нам это на руку.

– А эффект Доплера на энергетических лучах?

– Думали. Чертова кукольная пушка.

– Но ты все-таки можешь попробовать. Если мы подойдем на выстрел, они будут отстреливаться. Если у них есть оружие. Для этого им придется снять экраны.

– Положить двухсантиметровую пулю в десятисантиметровую щель защитного экрана, открывшуюся на четыре десятых секунды, когда цель перемещается со скоростью четыре десятых c? И с такого расстояния? Полная фигня. И вообще какого хрена мы гоняемся за этими придурками? На угрозу Вселенной они не тянут. Нет ли тут где-нибудь конвоя, черт его побери?

– Наверное, адмирал считает, что этот удар будет полезен ему в пропагандистских целях.

– Фигня. – У Пиньяца явно проблемы со словарным запасом. – Это их здесь просто разозлит. Пинаться ногами – это игра на двоих. Они дадут сдачи.

– Я расскажу об этом старине Фреду, когда мы с ним будем пить чай.

Я не понимаю, что случилось с Пиньяцем. Он может камень разозлить, просто стоя рядом с ним.

Моя антипатия отчасти продиктована предрассудками насчет его происхождения. Я это знаю и, очевидно, слишком стараюсь компенсировать. Мелкие черты смуглого лица Пиньяца напряжены. Может быть, он угадывает мои мысли?..

– Так и сделай. А от меня передай… А, ладно.

Эйдо пока не нашли.

Пиньяц не удерживается на уровне своей репутации, позволив выходцам из Внешних Миров вывести его из себя. Правила игры он знает.

Это игра, в которой правила жестко определила элита Внешних Миров, но он все равно побьет их на их же условиях.

Он мне не нравится, но я его уважаю. Больше, чем своих сородичей. Им не внушали с детства, что они – отбросы человеческой расы.

И все-таки… Жители Старой Земли имеют привычку, способную взбесить кого угодно, – во всех своих бедах обвинять чужаков. Кроме того, они до омерзения настойчивы в нежелании самим о себе заботиться. Мы должны, видите ли, носить их на руках только потому, что Старая Земля – Родина.

Предрассудки есть у всех. Пиньяцу стоило бы обижаться на меня меньше, чем на других, – я свои пытаюсь контролировать.

Вейрес рассказывает в присутствии Пиньяца истории про землян. Вот его любимая:

– Слышали историю о землянине, который вернулся домой из бюро социального страхования и обнаружил свою бабу в постели с каким-то мужчиной?

Кто-нибудь обязательно ответит:

– Нет.

– Он бежит в туалет, хватает «Тенг Хуа» и приставляет себе к виску. Баба ржет, а он кричит: «Ничего смешного, сучка. Следующей будешь ты».

В этой истории полно чепухи. Таковы все анекдоты Старой Земли. Пособие для бедных. Крайняя тупость. Промискуитет. Непременное обладание ручным лазером «Тенг Хуа». И так далее.

Когда Вейрес так себя ведет, я начинаю стыдиться за свою родину.