Лишенное формы - читать онлайн книгу. Автор: Марк дель Франко cтр.№ 20

Сбросив под ноги стопку журналов, я втиснулся на пассажирское сидение. Мердок повернул ключ зажигания и, не оглядываясь, выехал с парковочной стоянки. Что бы там ни говорили, а иметь полицейский жетон не так уж плохо.

— Получается, носить гламурный камень может любой? Даже человек?

— Конечно. Зарядить его должен, конечно, только иной, но после того, как камень заряжен, пользоваться им может каждый.

— А разве не сущность заставляет его работать? — Мердок пересек две полосы, чтобы сделать правый поворот.

— Сущность содержится в гламуре, который взаимодействует с сущностью пользователя.

— А что случится, если камень-усилитель наденет фейри?

— Ничего особенного. Просто мы увидим этого фейри другим, более сильным, более крупным.

— Поэтому и я смог воспользоваться тем каменным кольцом?

— Да. Камни — всего лишь инструменты и работают только тогда, когда к ним приложена сущность. Так же и жезл. Для человека он бесполезен, и сколько бы он им ни размахивал, ничего не произойдет. Так что ношение их совершенно не опасно.

— Хорошо. Руис не слишком большой поклонник иных и не даст разрешения, пока я не смогу убедить его, что опасности нет. — Я подавил вздох. Коп, который не симпатизирует иным. Это уже превращалось в клише. Конечно, иные причиняют беспокойство и доставляют неприятности, но беспокойство и неприятности исходят от всех, кто оказался по другую сторону закона. И если силы правопорядка станут частью проблемы, расовым отношениям это не поможет.

Мердок высадил меня у дома и, как обычно, уехал, не сказав ни слова. Я позвонил Бриаллен, и ее автоответчик произнес: «Знаю, что ты скажешь, но все равно оставь сообщение». Я оставил сообщение и в ожидании ответа поднялся на крышу, прихватив с собой книжку. Почитать, впрочем, не удалось — под теплым солнышком меня сморил сон.

Порыв прохладного ветра коснулся кожи. Я поежился и проснулся. Прошло должно быть часа два. Грудь и плечи успели обгореть.

Бриаллен так и не перезвонила. Поразмыслив, я решил, что появлюсь у нее без приглашения. В лучшем случае мне обрадуются. В худшем ее не будет дома.

Такси быстро доставило в Бикон-хилл. Я расплатился с водителем и вышел на тротуар перед домом Бриаллен на Луисберг-сквер, в самом центре квартала «старых браминов». Она уже несколько десятков лет жила здесь в пятиэтажном кирпичном здании с классическими эркерами и многостворчатыми окнами с лиловыми стеклами. Большие зеленые двери со старинными — и до сих пор работающими! — газовыми лампами по обе стороны обозначали вход. Побеги молодого плюща медленно прокладывали путь к третьему этажу.

Я нажал кнопку звонка. Подождал немного. Позвонил еще раз. Ответа не было. Я повернул ручку и с удивлением обнаружил, что дверь открыта. За порогом меня встретил тихий и пустой холл. Я редко бывал в доме Бриаллен один. В тишине ощущался запах истории — не затхлый и плесневелый душок старья, а густой, тяжелый аромат вечности. Пол и ступени отливали лаком, защищающим благородное темно-красное дерево, начищенные до блеска медные ручки отдавали золотым блеском. Огромные напольные часы слева от меня отмеряли время неспешным глуховатым тиканьем. Зная, что любимое место Бриаллен гостиная на втором этаже, я повернул к лестнице и стал подниматься, но на площадке, проходя мимо выходящего в сад окна, остановился, привлеченный каким-то движением. Рассмотреть, что там происходит, мешало дерево, но в саду явно кто-то был. Я быстро спустился в холл и прошел через длинную, наполненную манящими ароматами кухню к задней двери.

Открыв ее, я увидел мелькающие в сумерках разноцветные огоньки и услышал приглушенные голоса. Что же это? Ноги мои как будто прилипли к ступенькам. Бриаллен сидела на земле под деревом, а вокруг нее кружило несколько десятков флитов, причем все говорили одновременно, перебивая друг дружку и состязаясь за ее внимание. Никогда раньше мне не приходилось видеть одновременно больше трех-четырех этих крохотных существ, здесь же собралась целая толпа. Я сделал шаг в сторону, чтобы рассмотреть удивительную картину получше, но наступил на камешек. Флиты замерли на мгновение и растворились. Бриаллен поднялась с земли и повернулась в мою сторону.

— Кто посмел… — Выражение ее лица смягчилось, когда она узнала меня. В тот же миг перед ней материализовался голубокрылый флит и, пристально посмотрев на меня, сказал ей что-то на ухо.

— Коннор! Я думала, что ты сегодня появишься, но не ждала так рано. — Раскинув руки, Бриаллен направилась ко мне через небольшую лужайку. Она была в длинном струящемся платье из белого, расшитого красными и оранжевыми узорами шелка, под которым при движении проступали соблазнительные очертания ее тела. За то время, что мы не виделись, Бриаллен постриглась, и теперь ее короткие каштановые пряди едва закрывали уши. Как всегда, от одного ее вида захватывало дух. Бриаллен Гвилл была моей первой и самой продолжительной любовью. В двенадцать лет меня привели к ней для оценки моих способностей. Первое, что она сделала в ту ночь, это сбросила одежды и обнаженная исполнила ритуал лунного заклинания. Образ так взволновал меня, что я потом на протяжении года скрещивал ноги, когда видел ее.

— Извини, что помешал. Ты знаешь, что оставила дверь открытой? — спросил я, когда мы обнялись.

Она взяла меня под руку и потянула за собой в сад.

— Отвлеклась и забыла. Впрочем, дверь у меня всегда открыта, а против тебя я вард не поставила. Садись же.

Я опустился на низенькую каменную скамеечку, неприветливо холодную и твердую. Не говоря ни слова, Бриаллен положила ладони мне на голову и закрыла глаза. На мгновение я почувствовал легкое сдавливание, как будто надел шляпу меньшего, чем нужно, размера, но потом ощущение прошло. Она делала это каждый раз, когда мы встречались и никого не было рядом.

— Без перемен. — Бриаллен убрала руки и села рядом.

Не знаю как, но она ощущала черную штуку у меня в голове и досадовала из-за нее даже сильнее, чем я, если такое вообще возможно. Досадовала потому, что не понимала. Каждый раз она пыталась «прослушать» ее, прочувствовать, может быть, обнаружить изменения или даже — без всякой, конечно, надежды — узнать, что она исчезла.

— Что ты здесь делала? — поинтересовался я.

Ее карие глаза блеснули лунным светом.

— Представь только, я договорилась с целым семейством валлийских флитов! Они разрешили мне изучать их! Ты когда-нибудь видел сразу тридцать два флита? Чарующее зрелище, правда?

— Да. И что ты хочешь узнать?

— Я бы хотела провести нечто вроде социологического исследования. Получше узнать их антропологию. Может быть, даже биологию, если разрешат. — Она порывисто поднялась. — Идем, хочу показать тебе кое-что.

Бриаллен зашагала к дому, даже не посмотрев, иду ли я следом, как будто такой вариант даже не приходил ей в голову. И, разумеется, была права. Мы прошли через кухню и поднялись по лестнице в ее небольшой кабинет на третьем этаже. Высокие, от потолка до пола, стеллажи, заполненные самыми разнообразными книгами, занимали все стены. На толстенных художественных альбомах пылились хрустальные шары, между старинными кожаными переплетами втискивались коробочки с разноцветными китайскими покрывалами. Из-под нижней полки выступал компьютерный монитор, которым не пользовались, похоже, с незапамятных времен. И повсюду, куда ни посмотри, бумага — от бурых пергаментов до ярко-белых фотокопий. На огромном, занимающем доминирующее место столе — стопки книг и бумаг, треснувшая небесная сфера, чайная чашка, несколько ручек, включая гусиное перо, ящичек с камнями, четырнадцатое издание «Известных цитат» Бартлета и кухонная губка. И в центре, на специально расчищенном месте, стеклянный куб с чем-то напоминающим высохший стручок молочая.