Рекреация - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Борисенко cтр.№ 87

– Прекрати! – сказал он одними губами. – Пожалуйста.

У дальней стены, притянув колени к груди, сидел Ахали и молча смотрел перед собой невидящими глазами. Рядом с ним в неестественной (для человека) позе лежал Клуш – его Оскар узнал по куртке цвета мякоти огурца с красным воротником. Его голову закрывала полупрозрачная маска из материала, похожего на плексиглас. Вероятно, изнутри просвечивало настоящее лицо этого существа – что-то темное, угрожающее. Клуш был мертв, его маску украшала аккуратная круглая дырочка… Акула тоже не подавал признаков жизни. Он лежал, занимая своим худым телом почти весь бассейн, лицо и шея были скрыты густым слоем засыхающей крови.

– Не везет сегодня Советам! – прошептал Оскар.

– Что? – не понял Рихард.

– Акула… Он уже десять лет назад был звездой Управления Разведки Возрожденного СССР. А сегодня и он, и его ребята мертвы.

– Тебе жаль его?

– Мне не жаль полковника советской разведки. Мне жаль старого усталого человека, который умер, так и не познав счастья в своей длинной жизни. Как его звали? Дьявол раздери меня, если я это когда-то знал…

– Мама называла меня Толичка… – едва слышно прошептал Акула. Старый убийца выпустил изо рта маленький розовый пузырек.

– Ах ты, проказник! – усмехнулся Оскар. – Даже в могиле ты пытаешься оставаться самим собой!

– Акула, так ты не помер! – всплеснул руками Рихард.

– Нет, помер! Вещаю тебе с того света!! – попытался возмутиться Акула, но ему стало хуже.

– Лучше молчи… Толик. – Оскар осторожно переполз к нему и стал осматривать раны. Рихард разорвал пакет первой помощи, достал оттуда шприц, спирт и рулончик бактерицидного бинта. Вместе они кое-как перевязали раненого старика.

– Тебе это тоже нужно! – сказал немец Оскару, когда они закончили. – В тебе, по крайней мере, две дыры.

– Нет, это дыры только в моем пиджаке. Давай, используй остатки на Акуле.

– Мне больно говорить, – пожаловался старик. – Даже дышать больно!

– Ну так не дыши! – подмигнул в ответ Рихард, к которому вернулась часть его всегдашней беззаботности.

– Нам надо еще придумать, как мы его понесем. Не знаю, смогу ли я это сделать? – Оскар осторожно напрягся и снова расслабился. Рихард мрачно взглянул ему в глаза:

– Ты забыл, дружище! Мы за крепким забором, который мечтает превратить нас в бифштексы.

– Заборы теперь мертвы, – вдруг подал голос Ахали. – Разве вы не слышали грозный рык из подвалов буквально пять минут назад? Это был наш генератор.

Он неуклюже встал, держась за стену руками и упираясь в нее спиной. Рихард тем временем легко поднял недвижное тело Акулы и понес его перед собой, будто ребенка. У самой лестницы он обернулся, враждебно поглядев па Ахали.

– А что делать с ним? Пристрели его, Оскар!

Шолло не дал Энквисту ответить – он заговорил первым.

– Значит, вы все-таки справились с Вэрсажем?

– Да. Он мертв.

– Не он, а лишь тело, которое он использовал. Вэрсаж сейчас сидит в своем корабле и ищет для себя новую марионетку. На некоторое время, ненадолго, вы одержали над ним победу, но он станет воскресать вновь и вновь, до тех пор, пока не победит. А вообще, вы славно поработали. Пусть и его клан потрудится как следует, а не приходит на готовое. Прощайте!

– Тебе жаль пострадавшего престижа своего клана? И это все?

– А вы ожидали, что я стану жалеть бедных землян? Рихард легонько встряхнул Акулу в своих руках.

– Папаша! У тебя не завалялся в кармане гранатомет? Я хочу покончить с этим напыщенным болваном.

– Я обойдусь без вашей помощи, люди! – последнее слово Ахали произнес с нескрываемым презрением. Он погрузил руку в складки своего пончо и достал похожий на мыльницу предмет. Рихард был готов бросить раненого, чтобы только успеть всадить пулю в ненавистного врага, но Оскар предостерегающе сжал его плечо.

– Не волнуйся, молодой человек. Если бы я хотел прикончить вас, то сделал бы это давным-давно. – Ахали положил руки себе на скулы. – В челюсть встроено шесть иглометов с парализующим ядом на иглах.

Он улыбнулся широко, во все лицо, обнажив ровные белые зубы, окрашенные красным светом из окон под цвет клыков только что пировавшего вампира. В следующее мгновение он снял улыбку вместе с лицом. Легкий парок поднялся вверх, открывая страшную личину. Два огромных желтых глаза, наполненных старческой усталостью и ненавистью к бурлящей юности, занимали почти половину физиономии.

Бурая кожа была покрыта розово-белыми пигментными пятнами и изборождена морщинами, отчего лицо еще больше походило на старческое. Две прорези вели от внешних уголков глаз ко рту, а сам рот был все время в движении, словно пережевывая что-то. Мягкие губы то подбирались, то выпячивались; на концах их темнели маленькие пластинки ороговевшей ткани, видимо, игравшие роль зубов. Никаких признаков челюсти! Это было их последним впечатлением о сегодняшнем дне. Злобный демон в обличий старика-инопланетянина поднес ко лбу «мыльницу», дернулся и упал, как стоял, в полный рост, уткнувшись своим ужасным лицом в ноги попятившемуся Оскару. Энквист медленно вытащил кончик ботинка из-под мертвой головы.

– Пойдем отсюда! – попросил Рихард. Оскар кивнул, и они медленно покинули это царство мертвых.

– Я собираюсь лететь один, – смущенно пробормотал Оскар, потягивая пастис. Рихард убрал ноги под стул, на котором сидел, и подался вперед.

– Это что, шутка? Если да – то это неумно с твоей стороны. Ты вправду хочешь бросить свою девицу? Какого черта ты тогда вытаскивал ее из-под носа румын тогда, в Секешфехерваре? После всего, что мы пережили, это наш с тобой крест: тебе нянчиться с девчонкой, а мне со старым калекой. Сам подумай, кому из нас легче. Тем не менее, я не пытаюсь увиливать.

– Ты не хочешь заботиться о ветеране, мальчишка?! – проскрипел с кровати Акула, чуть не до глаз замотанный бинтами. – Вот погоди, когда я оклемаюсь, ты у меня попляшешь!

– Ничего, я быстро бегаю, старый садист.

– Не быстрее пули!

Рихард со смехом отмахнулся:

– Ну тебя! Я хотел обсудить серьезные вещи, а не зубоскалить. Лучше, старик, помоги мне убедить в своей правоте этого остолопа!

– Нет, нет и нет!! Она должна быть сама по себе, отдельно от каждого из нас. Вспомни, ведь Вэрсаж до сих пор жив, и кто знает, в чьей личине он придет в следующий раз. Мы ведь с вами уже мертвецы…

– Не хорони себя раньше времени. А она без пас или с нами будет в совершенно одинаковом положении. Ведь Вэрсаж знает ее не хуже, чем тебя или меня. Если с ней будешь ты, то существует возможность, что ты ее защитишь! Сама она вряд ли сможет защищаться.

– Я знаю, почему он не хочет брать ее с собой! – провозгласил Акула. – Он просто боится. Он говорил о том, что мечтал жить в тихом месте с любимой женщиной и кучей детишек, а сам боится этого!! Слишком привык к другому образу жизни. По-моему, у этой фобии есть даже какое-то научное название…