Привычка убивать - читать онлайн книгу. Автор: Лев Пучков cтр.№ 25

— Вундеркинд! — восхищалась завуч — по совместительству преподаватель истории.

— УО, — кратко резюмировал классный руководитель — физик, он же математик. — Дурная наследственность, не иначе.

Школу Серж посещал неохотно: краеугольным камнем отечественной педагогической системы являлась активная целенаправленная пропаганда советского образа жизни и вообще всего советского. Дореволюционная история, скрупулезно отретушированная советскими учеными, воспевала добродетели мужика и крестьянина и всячески поносила «гнилую монархическую систему с ее осатаневшими прихлебателями». Это показалось Сержу странным, поскольку расходилось с мнением многоуважаемой бабушки-воспитательницы, и потому он с ходу отверг предлагаемую для общего пользования методологию среднего образования. Кроме того, изучение таких дрянных ненужных предметов, как химия, физика, математика и так далее, отнимало драгоценное время, которое можно было потратить с гораздо большей пользой — например, для чтения хороших книг. В доме Лиховских имелась прекрасная историческая подборка, собранная стараниями бабушки, которая не только умудрилась сохранить доставшиеся ей по наследству фамильные манускрипты, но и приобрела у работного люда за бесценок массу замечательных книг из разграбленных в смутные послереволюционные годы дворянских библиотек. Серж запоем проглатывал все, что подсовывала ему бабушка. Примерно треть произведений, имевшихся в библиотеке Лиховских, принадлежали перу зарубежных авторов. Сержа, однако, это нисколько не смущало: бабушка сносно владела французским, относительно неплохо знала немецкий, поскольку по матери была немкой, и в объеме программы Смольного института знала латынь. От нечего делать она охотно делилась своими познаниями с вундеркидистым внуком, и к десяти годам он легко читал книги, написанные на вышеупомянутых трех языках.

В школе Серж был изгоем. Рабоче-крестьянских детей, которые были дурно воспитаны и плохо пахли, он считал недоумками и не старался скрыть своего к ним отношения. Как следствие, эти самые рабоче-крестьянские дети платили заносчивому номенклатурному ребенку открытой неприязнью, травили его и частенько бивали под горячую руку. В школу он приносил любимые книги и втихаря читал их на уроках, пряча под партой, вследствие чего хронически не успевал по ряду предметов, требующих усидчивости и внимания. В конце концов преподавателям это надоело и они попытались вызвать в школу вундеркиндова отца. Однако к тому времени папаша-попрыгун уже занимал весьма солидный пост, посещать школу ему было как-то недосуг, и в результате классная руководительница вынуждена была записаться к нему на прием.

— Мальчик должен прекратить читать на уроках, — решительно заявила классная. — Мальчику необходима общественная нагрузка, чтобы он сблизился с коллективом.

Папашка экстренно отдал Сержа на бокс. Там вундеркинду моментально набили рожу, и он наотрез отказался ходить в такое нехорошее место. Примерно то же самое получилось с волейболом и баскетболом — только там рожу бить не стали, а заявили тренеру: «С этим козлом играть не будем. Он нас за людей не считает. А если будете заставлять, мы ему такое устроим — сам убежит!»

Бывшая прима посоветовала оставить парня в покое, но папашка воспротивился — даешь общественную нагрузку и все тут. В конце концов остановились на драмкружке при Доме пионеров: там никто морду не бил, ребята в основном были интеллигентные, и Сержу неожиданно этот вид нагрузки понравился. Он великолепно играл порученные роли и настолько преуспел в театральном искусстве, что инспектировавший Дом пионеров маститый искусствовед был поражен до глубины души.

— Вам нужно обязательно поступать в театральное училище, мальчик мой, — растроганно пробормотал он, поприсутствовав на репетиции. — В вас дремлет великий талант перевоплощения — к этому нужно относиться соответствующим образом! Нельзя разбрасываться тем, что дарит нам мать-природа…

А Серж и не думал разбрасываться — он давно понял свое призвание и не собирался ему изменять. Идя навстречу пожеланиям отца, мальчик перестал таскать в школу книги — теперь он читал ночами, а на уроках спал. В большой квартире Лиховских вундеркинду была отведена просторная комната. После того, как все домочадцы укладывались спать, Серж запаливал свечи в двух старинных канделябрах, презентованных бабушкой, и погружался в увлекательный мир истории. Перед мысленным взором юного книголюба вставали панорамы великих битв и хитроумных интриг, он полностью выпадал из пресловутой советской действительности и плыл по хронологическим волнам, запросто сопоставляя себя с известнейшими персоналиями разных времен, беседуя и споря с ними о целесообразности того или иного исторического деяния, как просто повлиявшего на судьбу отдельно взятого народа, так и существенно менявшего мироустройство в целом.

По окончании школы Серж заполучил четверочный аттестат: преподаватели не посмели обидеть вундеркинда, папашка которого к тому времени залез еще выше по партийной лестнице и теперь запросто открывал ногами двери любых большущих кабинетов. Встал вопрос: кем быть? Папаша настаивал, чтобы сын избрал карьеру дипломата или военного — остро хотелось видеть отпрыска в высшем эшелоне управления. Все предпосылки к тому наличествовали: Серж был далеко не дурак, несмотря на свои исторические вывихи, а здоровый протекционизм во все времена считался вполне нормальным явлением.

— Пока я в силе, я тебя везде засуну! — упорствовал номенклатурщик. — Пользуйся! И прекрати дурить — ты своей историей на хлеб себе не заработаешь!

— Ничего, прокормите — вы у меня не бедные, — не согласился упрямый отпрыск и втихаря поперся поступать на истфак Ленинградского государственного университета. Тамошние ученые хлопцы послушали вундербеби и всем гамузом шмякнулись в обморок от выказанных им знаний. Крутили парня три дня и так и этак, пытались выяснить причину такой нездоровой эрудированности, а напоследок, когда Серж процитировал по-латыни какой-то затерханный документишко времен Пунических войн, председатель комиссии — старый умненький профессор, печально вздохнул и развел руками: «Вы, батенька, не по адресу зашли. Увы — но мы вас научить ничему не можем, вы и так все знаете».

«Мне диплом нужен, — скромно сообщил Серж. — Я хочу в архив попасть…»

В порядке частного случая Сержа зачислили сразу на третий курс, и он принялся прилежно посещать занятия. На лекциях спал — он действительно знал все, что давали в объеме университетской программы. Ночами читал книги и жил себе в свое удовольствие: хитроумный папашка купил для отпрыска двухкомнатную квартиру, желая, чтобы он сполна вкусил самостоятельной жизни и привыкал к независимости.

— Денег не давать, жратвы — тоже, — распорядился партийный босс. — Пусть покрутится, зарабатывая себе на хлеб, поработает вечерами — тогда у него отпадет охота ночами читать. И не сметь его обстирывать! Пусть сам! — Последнее было сказано повышенным тоном — специально для глуховатой Марьи Петровны, которая тут же согласно закивала.

Распоряжение папахена было с первого же момента гнусно извращено домочадцами: бывшая прима систематически снабжала любимого сыночка деньгами на карманные расходы, а бабуська-антисоветчица регулярно перла на квартиру внука необъятные авоськи с провиантом, готовила всякие вкусности, раз в неделю наводила у него генеральную уборку и обстирывала. Серж как сыр в масле катался — такая жизнь ему нравилась, и менять в ней он ничего не собирался, полагая, что так будет продолжаться целую вечность.