Ксенофоб - читать онлайн книгу. Автор: Лев Пучков cтр.№ 11

А через полчаса война для обоих закончилась.

Игорь погиб, а раненого Федю эвакуировали на «большую землю».

Оправившись от ран, Федя первым делом накатал рапорт и больше в часть не являлся (в тот период по собственному желанию уволиться было сложно, не отпускали). Уволили его со скандалом, по дискредитации.

Ну вот, собственно, и вся военная история, насчет других подробностей я не в курсе. Что именно там произошло, не знаю, но факт: Федя должен был «прикрывать» Игоря и по какой-то причине не справился с задачей...

С той поры, если Феде случается напиться до помрачения сознания (не буду передергивать, это происходит весьма редко), он плачет навзрыд, бьет башкой в стену и причитает: «Он сказал – прикрой, брат... А я... Я не смог... Не получилось, б...!!! Я последняя сука и п... – ты понимаешь, нет?!!! Это я его убил...»

Видите, как все непросто? Вроде бы давно было, восемь лет прошло, а все остается по-прежнему. У нас же ведь с этими вояками, тем более уволенными по разным неприятным поводам, никто не занимается. Не сдохли на войне? Ну и радуйтесь – живите себе, как бог на душу положит, никому вы на фиг не нужны, мясо окопное...

До той войны мы с Федей вообще не дружили: он относился ко мне как к пустому месту. Я – слабак – не тянул даже на роль бледной тени своего крутого братца, и, понятное дело, просто был Феде не интересен как личность.

После войны все изменилось. Федя стал принимать живейшее участие в моей жизни и заменил мне брата. И назначил себя ответственным за всех, кто ему дорог. За Бормана, который может стать алкоголиком или наркоманом. За меня – я слабак и меня без него могут легко побить. За Ленку – она вообще женщина, и без сильного мужика не может даже пары шагов ступить.

Как там остальные миллионы женщин, слабаков и склонных к алкоголизму подростков справляются одни – его ни капли не волнует. А за своих переживает, как уже было сказано, круглые сутки. Бессменно, бессрочно, без права передачи полномочий.

Как вы думаете, это комплекс? Я думаю – да. А может даже нечто большее.

Ну а теперь попробуйте поставить себя на место Феди. Согласитесь: не обязательно быть отставным спецназовцем, чтобы по характеру повреждений на автомобиле представить себе, что было бы с Ленкой, Борманом, или мной, если бы этот ретивый макаколюб влупил не по машине, а по кому-нибудь из нас.

– Ну все, п... котенку, – тихо и вполне серьезно заявил Федя. – Хорош уже старому п... резвиться, пора и о душе подумать. Теперь он будет №1...

У Феди есть список главных негодяев города, которые мешают жить хорошим людям. По этому списку будет работать зондеркоманда, но не прямо сейчас, а несколько позже, когда для этого придет подходящее время. Хе-хе... (А может вовсе и не «хе-хе»? Когда об этом заходит разговор, Федя загадочно улыбается и подмигивает. Напомню, он у нас любит обстоятельно приколоться – по настроению, но... Кто знает, может это и не прикол вовсе, а еще один комплекс, но латентный, не имеющий пока что явных проявлений...)

Как бы там ни было, но судья теперь в этом списке – №1. Так что, даже и не знаю, что думать...

* * *

После обеда я привычно воспользовался компом Бормана (я, между прочим, от его имени блог веду – а все думают, что это он сам такой весь из себя умный и вундеркиндистый): наскоро поковырялся в сети, собрал кое-какую информацию и скинул на принтер. Это «домашняя заготовка» для легионеров – в формате предстоящих переговоров. Если все пойдет как я задумал, в нужный момент предъявлю и дополнительно озадачу – пусть поморщат репы, да понервничают слегка.

В три пополудни посмотрели выпуск новостей на N канале.

Смотрели, затаив дыхание: сами понимаете, в нашей до упора демократической стране всегда возможны варианты, от туманного «материал отредактирован в соответствии с требованиями руководства» до простого и ясного «сюжет снят с эфира без каких-либо объяснений». Борман записывал весь выпуск новостей на видеомагнитофон – для истории.

Столичная штучка не подкачала: сюжет получился – застрелись!

Не знаю, каков у них был общий объем отснятого материала, но создавалось такое впечатление, что все показали совсем без купюр, в первозданном виде.

Судья добросовестно стрелял и на полставки работал ярмарочным павианом: дико вопил, некрасиво скакал и пучеглазо таращился в стремительно удирающую камеру, корча при этом какие-то просто мерзейшие рожи.

Плакаты на заборе, заботливо увеличенные профессиональной аппаратурой, радовали глаз мельчайшими подробностями и длиннющим стоп-кадром: их показывали минуты три, в двух статичных ракурсах, пока штучка за кадром ядовито-ласковым голосом вещала о злодеяниях судьи, которые, собственно, и были запечатлены на плакатах – и не сказать, чтобы уж совсем в гротескной форме.

Ах да, кто-то из аудитории напоминает, что содержание плакатов, равно как и злодеяния судьи, не были доведены до сведения широкой публики, а телепатов подвезти забыли – так что людям остается только домысливать, какие картинки мы смотрели в пятнадцатичасовом выпуске новостей и о чем вещала за кадром столичная штучка.

Ради бога извините, совсем из головы вылетело. Сей же момент исправляюсь.

Судья вообще немало хорошего сделал для жителей нашего города, но три его последние выходки были особо отмечены широкими массами и нашли должный отклик в людских сердцах.

Выходка №1. «Челюсти»

Иноземец-строитель имел необузданное желание крепко и внезапно приласкать юную деву, возвращавшуюся вечером от подруги домой. Поскольку дева отчаянно сопротивлялась и желание не сбылось, иноземец весьма основательно покусал деву. Короче, едва до смерти не загрыз – хорошо, пацаны проходили мимо, вмешались [1] .

Несмотря на вопиющую виновность и, казалось бы, стопроцентную перспективу посадки, кусучий иноземец был оправдан и освобожден из-под стражи в зале суда.

Выходка №2. «Месть и закон»

В 16-этажной «свечке» – это в двух кварталах от комбината, в новом микрорайоне – соплеменник кусучего иноземца, работавший там дворником, напал в подъезде на девятилетнего мальчишку и пытался изнасиловать. Папаша мальчишки выскочил из квартиры и быстренько забил иноземца до смерти.

Нет, понятно, что папаша погорячился, но... Представьте себя на его месте. Вы уверены, что стали бы читать насильнику лекцию о том, что его деяния не совсем совпадают с нашими представлениями о поведении гостей из иных стран, и отнюдь не способствуют укреплению дружбы между народами?

Короче. Папаша-линчеватель получил девять лет «строгача» и уехал осваивать мордовские просторы.