Кто стреляет последним - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 52

— Вы хотите сказать, что вы — друг? — прервал его Сильвио.

— Нет. Ваша родина мне безразлична. Мне небезразлична моя родина.

— Израиль? — уточнил Сильвио.

— И Россия, — сказал Вадим.

— Вы счастливый человек, у вас две родины, — с иронией констатировал Сильвио.

— Да, у меня две родины, — подтвердил Вадим и подумал, что сказал чистую правду: и Стена плача в Иерусалиме, и парящая над водой колокольня в Калязине одинаково трогали его сердце.

— Итак, что за способ? — вернул разговор в деловое русло Сильвио.

— Если после проверки вы убедитесь, что прав Марат, а неправ я, завтра днем я буду ждать вас в центре поселка. И вы сможете без помех провести свою показательную акцию уничтожения. Напротив торговых рядов там есть кинотеатр — обратили внимание? Перед ним — небольшая площадь. Днем она обычно пустая, так что случайных жертв не будет. Я буду стоять на краю площади, и вы сможете расстрелять меня, не выходя из машины. А потом сразу уйдете вперед и под мост. Какое время вас больше устраивает? Двенадцать часов дня — годится?

— И не будет никаких милицейских засад, никакого ОМОНа? — недоверчиво спросил Сильвио.

— Нет, — подтвердил Вадим.

— Как мы это узнаем?

— Не мне вас учить, — усмехнулся Вадим. — Вы достаточно опытные люди, чтобы провести предварительную проверку.

Похоже, он их не просто озадачил, а поразил.

— Почему вы на это идете? — спросил Родригес.

— Я устал, — почти искренне признался Вадим. — Прятаться, скрываться, вздрагивать от каждого стука. Если вы мне не поверите, вы меня все равно достанете. Вы или ваши люди. Или люди Марата. А так… Что ж, я погибну, вы выполните свое задание, зато хоть мою семью оставят в покое.

— Мне хотелось бы верить в вашу искренность, — заметил Сильвио.

— Завтра вы в ней убедитесь. В двенадцать, на площади у кинотеатра, — напомнил Вадим. — А теперь, господа, позвольте пожелать вам спокойной ночи.

Он поднялся из-за столика и, чуть прихрамывая, опираясь на трость, пошел к выходу. От дверей оглянулся: Сильвио и Родригес все еще сидели за столом и молча смотрели ему вслед.

Выйдя на улицу, Вадим сел в такси и назвал адрес квартиры в Чертанове. По привычке проследил: хвоста не было. Он откинулся на сиденье и прикрыл глаза. Когда он говорил им о последнем варианте проверки, он не знал еще, блефует он или действительно придет на площадь. А теперь вдруг понял: придет. Один. И будет стоять под дулами их автоматов.

В его игре у него просто не было более сильного хода.

В тот же день, когда Вадим сначала приводил себя в порядок после ночной аварии, а потом вел многосложные переговоры с посланцами аль-Аббаса, в прокуратуре России с самого утра шла напряженная работа. После установления личности Барыкина — Сергуни и выхода на банду, обосновавшуюся в «Руси», по указанию генерального прокурора группе Турецкого была дана санкция на прослушивание телефонных разговоров всех, заподозренных в причастности к деятельности банды, выделен дополнительный транспорт, необходимые технические средства и сотрудники для наружного наблюдения и оперативно-розыскных мероприятий.

Турецкий прекрасно понимал, чего от него ждет генеральный прокурор: в возможно более краткие сроки найти и арестовать второго убийцу профессора Осмоловского. Здесь была явная политическая подоплека: общественность возбуждена и возмущена, быстрое раскрытие этого нашумевшего преступления повысило бы авторитет Генеральной прокуратуры и вызвало бы больше доверия населения и депутатов Государственной думы к ее деятельности. Разумеется, во главе с новым генеральным прокурором.

Понимал это и Меркулов. Докладывая генеральному прокурору о результатах работы бригады Турецкого, он ни словом не обмолвился о том, что Мишурин, основной убийца профессора, уже найден. Формальным основанием, дающим Меркулову право на это умолчание (право, конечно, весьма сомнительное — это прекрасно понимал сам Меркулов), был тот факт, что еще не все доказательства вины Мишурина получены. Не было еще, в частности, результатов дополнительной проверки кабинета и лаборатории профессора Осмоловского — на этой проверке настоял Турецкий. Истинной же причиной было другое. Меркулов понимал: доложи он об этом, генеральный прокурор прикажет немедленно арестовать Мишурина, предъявит ему обвинение и примет меры для того, чтобы широко осветить этот факт в прессе и по телевидению. Со своей точки зрения, точки зрения вчерашнего политического деятеля и теоретика, не имевшего практического опыта работы в прокуратуре, он был конечно же прав. Но у самого Меркулова были на этот счет свои соображения.

К полудню группа опытных экспертов-криминалистов научно-технического отдела ГУВД Москвы, посланных по требованию Турецкого для повторного, более тщательного обследования лаборатории Осмоловского, закончила свою работу. Турецкий оказался прав: скрупулезное обследование лаборатории позволило найти отпечатки пальцев Мишурина. Очень неявных — на ручках кресла и отчетливых — на деке принтера. Как раз там, где и предполагал Турецкий.

Эти должным образом оформленные результаты обследования привез в Генпрокуратуру член бригады Турецкого, начальник второго отдела МУРа подполковник Яковлев. Ознакомившись с ними, Турецкий удовлетворенно кивнул:

— Порядок. Пошли к Меркулову.

Меркулов внимательно изучил документы.

— Что ж, давайте обсудим ситуацию. — Он обернулся к Турецкому. — Зови Косенкова. Парень с головой, да и психология у него современная. Может, что дельное и подскажет.

— Современная! — слегка обиделся Турецкий. — А мы, значит, совсем мастодонты?

— Не совсем, Александр Борисович. Совсем — это, наверное, я. Но согласись: есть разница в восприятии жизни человеком двадцати шести лет и сорока.

— Да я, собственно, ничего против Аркадия не имею, — легко сдался Турецкий.

Вызванный Турецким, в кабинете появился Косенков. Как обычно, лицо у него было сонное, будто его только что подняли с постели. Он четко доложил о прибытии, пристроился на стуле в углу и словно бы задремал.

Обсуждение не заняло много времени.

— Ситуация ясна, — заключил Турецкий. — Последняя точка в расследовании дела об убийстве профессора Осмоловского поставлена…

— Мы ничего не знаем о том, кто убил лаборантку профессора, — напомнил Яковлев. — Знаем только, что к этому причастен Барыкин, Сергуня.

— Пока не знаем, — согласился Турецкий. — Но сейчас важно другое. Во всяком случае — с точки зрения генерального прокурора, как я ее себе представляю. Мишурин вычислен, все улики против него собраны, доказательства его вины неопровержимы. Таким образом, мы можем арестовать его в любую минуту. Что будем делать?

В кабинете воцарилось молчание.

— А почему бы так и не поступить? — нарушил его удивленный вопрос Косенкова.