Шпион Его Величества - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Егоров cтр.№ 26

Государь Петр Алексеевич прохаживался по своим покоям, вместо трости опираясь на свою любимую дубинушку и многозначительно поглядывая на Антона Девиера. Бывший литовский свинопас, а теперь главный полицейский начальник России, бледнел, потел, но ничего не мог поделать, его люди Катьку или ее трупа нигде не находили. Антошка хотел по этому делу посоветоваться с Алешкой Макаровым, который был прекрасно осведомлен, кто с кем спит или кто кому козни строит, но и его не могли найти. В этой связи очень нехорошие мысли стали появляться и формироваться в голове Девиера, обретая форму немыслимую, Лешка из-за своего застенчивого характера никогда не полезет под подол любовнице Васьки Коновницына.

Их величества, Петр Алексеевич и Екатерина Алексеевна, после долгой и грязной дороги привели себя в порядок, помывшись в местной баньке и одевши свежую одежду. А всех посольских людишек, предварительно расселив на московском подворье, заставили носиться по всему городу, разыскивая пропавшую принцессу-невесту. В этой суматошной и безголовой суете никто ничего не понимал и не соображал. Правда, государыня Екатерина Алексеевна от имени Петра Алексеевича потребовала, чтоб все заткнули рты и ничего местным остзейцам не говорили о пропаже Екатерины Ивановны, опасаясь политического скандала.

В такой напряженной политической обстановке было нельзя постоянно откладывать начало празднества по случаю прибытия русского государя Петра Алексеевича в Ригу.

Это празднество было в самом начале, но ответная речь государя еще не была произнесена, хотя подготовительная суматоха к этому моменту уже закончилась, участники празднества тесной толпой выстроились на площади перед зданием ратуши. Тысяча факелов и свечей, зажженных в честь Петра Алексеевича и Екатерины Алексеевны, освещали ратушную площадь. Тысяча людей, недавно ставших подданными великой России, пришли на эту площадь, чтобы поприветствовать великих государей.

Именно в этот торжественный момент вдрызг пьяные носильщики внесли паланкин, покрытый белой шелковой тканью цвета девичьей невинности, на ратушную площадь. Собравшееся высшее общество Риги замерло от неожиданности, а затем с нескрываемым любопытством и интересом повернулось лицами к паланкину, предвкушая интересное развитие дальнейших событий. Великий государь Петр Алексеевич и государыня Екатерина Алексеевна приблизились к народу, чтобы тот хорошо слышал, что будет говорить наш государь.

4

Паланкин, разумеется, остановился непосредственно перед державной четой.

Ни я, ни Екатерина Ивановна даже и не догадывались о том, что эти грязные свиньи остзейцы, местные крестьяне в образе носильщиков, поступят подобным образом. Хотя они были пьяны, пили за мой счет, но эти свиньи так и не смогли забыть об обиде, нанесенной им мною просьбой почистить грязные башмаки. Поэтому решили выставить меня и Катерину Ивановну на посмешище, доставив наше переносное гнездо любви прямо на ратушную площадь Риги. Вот они и выставили паланкин прямо перед царской четой. В тот момент мы оба были слишком увлечены друг другом, чтобы обратить на такую мелочь внимание. Правда, нас удивило обстоятельство, что вдруг прекратилась легкая тряска, возникавшая при переносе паланкина носильщиками. Истомленная любовью принцесса Катерина Ивановна, не оправив как следует своего платья, перегнувшись через меня, отдернула полог паланкина, чтобы посмотреть, что же там происходит на улицах Риги, чтобы нос к носу столкнуться с государыней Екатериной Алексеевной. В тот момент я лежал на боку, изучая строение правого сосочка Катькиной груди, потому успел только заметить, как глаза Катерины Ивановны округлились и начали стремительно увеличиваться в размерах.

В отличие от детской наивности и повседневной любознательности нашего государя Петра Алексеевича, государыня Екатерина Алексеевна в любовных делах обладала огромным женским опытом, жизнь ее приучила принимать мгновенные решения в самых неожиданных жизненных ситуациях. Государыня, не давая принцессе Катеньке и ее дяденьке и слова сказать, стремительно задернула полог паланкина, прошипев, обращаясь к государю, но эти ее слова можно было бы таким же образом мне отнести и к себе, и к Екатерине Ивановне:

— Катенька очень устала, чувствует себя разбитой из-за тяжелой дороги, ей, государь Петр Алексеевич, срочно требуется отдохнуть. Прикажи солдатикам отнести ее до моей опочивальни, там срочно уложат поспать. К полуночи она проспится, усталость пройдет, а затем, надев новое платье, к нам присоединится, чтобы немного повеселиться.

По всей очевидности, государь Петр Алексеевич в этот момент пытался понять, что происходит и кто с его племянницей Катенькой находится в паланкине. Всей своей наивной детской душой он рвался заглянуть в паланкин, но государыня Екатерина Алексеевна в таких делах была тертым калачом и, не позволяя ему откинуть полог паланкина, прошипела:

— Петя, ну не стоит тебе сейчас видеть эту стерву расхристанную, Катьку. Я же тебе сказала, устала она от дороги и плохо себя чувствует. Позднее, вечерком ты сможешь ее увидеть, когда она оправиться, сажей, белилами и свеклой свою рожу намажет и начнет своей толстой задницей перед тобой вертеть.

Через минуту, также шепотом, Екатерина Алексеевна добавила:

— А ты, Макаров, вместо того чтобы неопытных девиц в дальней дороге растлевать, за другими должен был подсматривать и подслушивать. Через два часа будь передо мной с докладом, расскажешь, как там мой сынок в Санкт-Петербурге поживает. Заодно я тебе своею собственной рукой твое красивое рыло начищу.

Нас с Катенькой, разумеется, разъединили, как только паланкин, несомый преображенцами покинул ратушную площадь. Государев денщик Иван Орлов, подонок, а не человек, с гадюшной улыбкой на своей угреватой роже, велел мне подобру-поздорову покинуть паланкин, что я и сделал. Несколько удивленный таким поведением Ивана, которого хорошо знал, о котором Сашка Кикин мне рассказывал: грязный, мол, человек с задатками предателя и с ним не стоит иметь дела, я стоял практически босым на мокрой и холодной брусчатке узкой улицы Риги, ошалелыми глазами наблюдая, как преображенцы уносят паланкин с Катериной Ивановной.

Насколько я знал, посольство не должно было долго задерживаться в Риге. Петр Алексеевич спешил в Данциг, хотел своими глазами посмотреть, что там происходит и почему магистрат города так плохо принимает его войска. Поэтому уже послезавтра посольство покинет Ригу, поспешая в Данциг, но сейчас мне нужно было срочно найти кров над головой на эту ночь, помимо башмаков, у меня и одежды особенно не было, атласная рубашка и легкий камзол. До московского форштадта, где посольские остановились, идти было — далеко, да и это подворье за окраиной Риги находилось, кров нужно было искать в самой Риге.

Я внимательно осмотрелся вокруг и невдалеке увидел новый большой и, видимо, недавно построенный особняк, он выглядел таким чистеньким и облизанным домишкой. На третьем этаже здания виделся свет в нескольких окнах. Обходя стороной лужи, я добрел до двери здания и специально повешенной колотушкой постучал в дверь. Прошло несколько минут, прежде чем дверь отворилась, на пороге со свечой в руках появился пожилой мужчина с седыми бакенбардами на щеках, который некоторое время меня рассматривал, задержав взгляд на моих босых ногах и легком камзоле, а затем задал вопрос на швабском диалекте немецкого языка, [40] кто я и чего желаю. По всему было видно, что этот человек нисколько не испугался появления разутого и раздетого человека, который, правда, не был оборванцем.