На работе она могла реагировать на одни и те же требования и
события как на неудобства, новые возможности, кризисные ситуации, долг или
несправедливость в зависимости от состояния, в котором выслушивала новости,
испытывая либо озабоченность, либо амбициозность, тревогу, ответственность или
лень. Ее ассистентам было трудно должным образом подготовиться, так как они
никогда не знали, какое отношение возобладает в тот или иной день или час. А
Марк не усваивал связи между своими действиями и их последствиями, которых нам
для него хотелось. Да и как он мог это усвоить, если сталкивался с путаными и
противоречивыми материнскими реакциями? Практически во всех областях жизни
реакции Лесли находились под контролем не ожидаемого результата, а стремительно
изменявшихся эмоций.
Плюсом же было то, что с Лесли невозможно было скучать. Это
правда, что жениться на ней было равнозначно тому, чтобы устроиться ужинать на
переднем сиденье вагончика на американских горках. Но я всегда знал, что дело
здесь обстоит так же, как и с погодой, и если меня не устраивает нынешнее
эмоциональное ненастье, то нужно лишь немного подождать, и все изменится.
Хотя в одном аспекте эмоциональной жизни Лесли все-таки была
постоянной. Независимо от ситуации, независимо от эмоционального состояния,
могущего послужить оптимальным водителем поведения в ситуации, Лесли всегда
хотела и старалась испытывать главное для себя: ощущение того, что она «чего-то
стоит». К несчастью, ее способность ощущать себя стоящим человеком во многом
зависела от способности наполнить окружающих чувствами радости и совершенства,
независимо от уместности и полезности этих чувств. А те, конечно, далеко не
всегда оказывались таковыми. Если ассистент ошибался, Лесли приходилось
поднимать ему настроение, тогда как для оценки, исправления ошибки и
предотвращения ее в будущем уместнее были бы ощущения безопасности,
любопытства, ответственности и решимости. Когда участники семинара, друзья или
коллеги обращались к Лесли с какой-то просьбой, она старалась во что бы то ни
стало ее исполнить без учета своих предпочтений и осмысленности просьбы с точки
зрения намеченных результатов. Если они чего-то хотели и она могла им это дать,
они были счастливы, и тогда она чувствовала себя стоящим человеком. Если Марк
без особого восторга приступал к уборке, она часами манипулировала ситуацией
так, чтобы он почувствовал удовольствие от работы, вместо того чтобы вызвать в
нем чувство долга, ответственности или смирения с неизбежным. Если ей это не
удавалось, она разрешала собственную фрустрацию тем, что освобождала Марка от
его обязанностей и отпускала играть. Такое решение вызывало в нем радость; он
получал то, что хотел. Да и она себя чувствовала неплохо – по крайней мере, до
следующего раза. Между тем Марк быстро сделался мастером по части неполучения
всякого удовольствия от работы.
Навязчивое стремление Лесли привести окружающих в состояние
радости и довольства – и талант к этому, который она в себе развила – сослужили
ей хорошую службу в психотерапевтической практике, стали отдельной темой на
семинарах и оказались отличным подспорьем для социальных интеракций. Но в иных
ситуациях, например на деловых встречах, задачи которых нередко определяются
другими критериями, это порождало напрасные метания и снижало продуктивность.
Однако еще большей потерей стала целая череда несостоявшихся отношений.
Единственной заботой Лесли при приеме новых сотрудников и в ходе работы с ними
бок о бок, а также при выборе друзей и общении с ними была мысль: «Смогу ли я
сделать их счастливыми?» Если она могла, то все было хорошо. Если нет, то она
чувствовала, что потерпе-я ла поражение. Неудача быстро приводила к
возникновению невыносимого для нее чувства безнадежности. Конечно, Лесли
приучила других ожидать, что она и впредь будет их радовать, равно как и давать
им все, о чем они ни попросят. Когда это ожидание вспарывалось острым плугом
разочарования и засевалось ее ощущением провала, тогда неразрешимые конфликты
множились, подобно сорнякам. Эти конфликты тормозили и даже разрушали многие
отношения. Такой исход был неизбежен. Люди не всегда счастливы. И нельзя от них
этого требовать.
Как и все заложники эмоций, Лесли попала в ловушку паттернов
поведения, продиктованных собственными эмоциями. Доказательством ее таланта,
энергии и преданности было то, что даже ценой эффективности она могла завершить
все, за что бралась. И могло получиться, что Она, так и не изменившись, всю
жизнь провела бы в конфликтах между нами по поводу наших друзей, сотрудников,
деловых партнеров и воспитания Марка, так и не доводя их до точки возгорания.
Время и накопленное раздражение брали свое, и я больше не мог терпеть осадок,
который оставляли во мне ее реакции. Ее действия нередко попирали стандарты
ответственности и порождали в нашей жизни постоянную смуту и беспорядок – хаос,
разгребать который приходилось мне. Мои терпение и решимость постепенно
подтачивались неослабевающими, вечно изменчивыми эмоциональными ветрами. Не
изменись ситуация, наш брак оказался бы под угрозой – и мы оба это знали.
К счастью, мы были специалистами по части выявления
паттернов и создания эффективных методов достижения личностных изменений. Как
только мы осознали влияние эмоций на переживания Лесли (и на мои собственные,
как вы увидите дальше), мы поставили перед собой задачу исследовать эмоции и
разработать эффективные рекомендации и техники приобретения контроля над
эмоциональной жизнью. Мы справились с этим, но не раньше, чем открыли, что
эмоции принадлежат к числу наименее изученных аспектов человеческого опыта.
Например, большинство людей убеждены, что эмоции находятся
вне нашего контроля; эмоции подобны нахальному гостю, который появляется
незваным, подминает все под себя и требует к себе постоянного внимания. Эмоция
есть нечто, что приходится или терпеть, или испытывать с радостью, в
зависимости от ее природы и сопутствующих обстоятельств. Те же люди, для
которых эмоции выпадают из царства выбора, начнут выбирать себе паттерны
поведения и после, с переменным успехом, реализовывать их. Но так как у них не
было возможности научиться это делать, они не смогут выбрать паттерны
чувствования. Тем не менее, как мы покажем в дальнейших главах, поведение
является побочным продуктом эмоций. Самый легкий и самый эффективный способ
гарантировать реализацию выбранных паттернов поведения – от слова «спасибо» до
выбора низкокалорийной диеты или паузы на переговорах ради тщательной оценки
возражения – иметь при себе отобранную и оцененную благоприятную эмоцию.
Чувство благодарности или признательности естественным образом ведет к
искреннему «спасибо». Чувство решимости при намерении сохранить себя в форме
естественным образом ведет к выбору и употреблению низкокалорийной пищи. Если
вы ощущаете смесь любопытства, терпения и беспокойства по поводу возможности,
которую не хотите упустить, то отметите оценивающей паузой каждый этап
переговоров.