И придет волчица… - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Шевченко cтр.№ 41

– Нет. Ни игла, ни луч тут не подойдут. Нужен темный след. Вы позволите воспользоваться вашим зеркалом?

– Конечно.

Зеркалом называли артефакт, служивший для отражения или усиления чар. Это могло быть как настоящее зеркало, так и другой предмет, обработанный с помощью магии. Как именно обработанный, Салзар, в отличие от разыскиваемого старика-артефактора, не знал, хоть зеркал за свою жизнь повидал достаточно.

– Прошу вас. – Магистр Марко хозяйским жестом сдернул бархатную скатерть со стоявшего у стены круглого столика, обнажая гладкую обсидиановую поверхность. – Я могу еще чем-то помочь?

– Пока нет. Главное – не мешайте.

Тэр Салзар вынул из-под рубашки висящий на шее мешочек. Снимать его он не стал, лишь ослабил завязки и извлек на свет небольшой нож. Медведь затаил дыхание: не каждый день видишь тиз’зар – личное ритуальное оружие некроманта. Когда азгарец положил его перед собой, наставник непроизвольно отдернул от стола руку – чужака, коснувшегося его, тиз’зар мог ранить или даже убить, – но оторвать от легендарного оружия взгляд так и не посмел. Маленький, длиною не больше ладони, нож, рукоять и лезвие которого являли собой единое целое, будучи выточенными из монолитного нефритового самородка, впечатлял отнюдь не внешним видом – открытый магическому взору, он поражал заточенной в нем силой.

– Какой у вас ранг, магистр Салзар? – До сегодняшнего дня Марко не задавался этим вопросом.

– Шестая ступень.

У мастеров смерти была своя иерархия, старший наставник неплохо ее знал и вздохнул с облегчением. Несмотря на серьезность момента, Ворон с трудом сдержал улыбку: а как же, шестая – это еще не седьмая и не вершина. Интересно, как бы чувствовал себя Медведь в компании высшего мастера, способного силой мысли поднять всех обитателей одного из городских кладбищ или в одиночку призвать пожирателя?

Салзар провел ладонью по обсидиановой столешнице, крепко сжал в руке тиз’зар так, словно тот мог вырваться, и принялся острием ножа выводить на зеркале сложные символы. Нет, он не царапал идеальную гладь и лишь слегка касался поверхности, но под нефритовым жалом рождались, образуя фигуры, тонкие светящиеся линии: сначала безупречный круг, затем в него вписался равносторонний треугольник. Идущие от углов линии сошлись в центре, и точка их соединения на мгновение вспыхнула, породив руну единства. Добавив еще несколько символов, некромант позволил ножу оцарапать запястье, и слова заклинания подняли не успевшие упасть капли крови над центром стола. В который раз маг возрадовался, что у него не остается шрамов: на кого бы он был похож после стольких лет практики? Только дураки и невежды считают, что мастера смерти для всех ритуалов перебиваются если не жертвенными девственницами, так черными кошками, а в реальности чаще всего приходится напитывать плетения собственной кровью. Посвященные порой шутят, что кошку-то поди еще поймай, а девственницу, при нынешних нравах, попробуй найди.

Но сейчас шутки в сторону. Азгарец наблюдал, как повисшая в воздухе кровь превращается в бурую пыль и закручивается воронкой – маленькая ищейка Тьмы вертится на месте, ожидая приказа. Некромант мысленно вызвал образ разыскиваемого. Вряд ли сейчас магистр Феаст похож на изъятый из галереи ордена портрет, но пусть призванное в помощь создание запомнит и это изображение. А для того чтобы поиск удался наверняка, он приготовил лоскут, оторванный от нестираной нательной рубахи, найденной в доме артефактора, и один из снятых с подкладки его шляпы седых волосков. Темная воронка проглотила кусочек ткани и серебристую ниточку и заметно разрослась в объеме: ищейка готова броситься по следу. Но с той силой, что она взяла из капелек крови, ей не пробиться сквозь свет волшебных лучей Марони, она затеряется в квартале школяров или разобьется о наддверный веночек-оберег. Нефритовый нож начертил поверх прежних символов остроконечную звезду, каждый луч которой венчала одна из связующих рун. Это и проводник энергии, который будет напитывать заклинание поиска, и поводок, держась за который волшебники пойдут за ищейкой. Воронка закрутилась сильнее и вдруг взорвалась серой пылью, а та, вместо того чтобы разлететься в разные стороны и осесть до ближайшей уборки на мебели, собралась в тонкую ленточку, похожую на струйку табачного дыма, и поднялась к потолку.

– Теперь подождем.

Дымчатая лента летела по городским улицам, и некромант, прикрыв глаза, отслеживал ее путь. Тело обдало холодом, когда ищейка забрела на один из погостов. Она долго кружила у свежих могил, но, не найдя искомого среди покойников, устремилась дальше. Несколько раз она пробивалась сквозь отзвуки чужих чар или натыкалась на чье-то сильное поле, грозя раствориться в нем. В таких случаях Салзар отправлял по связующему поводку особо мощный заряд энергии, и венка на его виске вспухала, лихорадочно пульсируя.

Но вскоре поиск был завершен, и Ворон передал старшему наставнику четкий зрительный образ:

– Это здесь. Узнаете?

– Чернолюдская слобода, – поморщился Марко. – Малая Торговая улица, у самой реки. Несколько лет назад случился оползень, и люди съехали, бросив рушащиеся дома. Сможете точно указать, который из них?

– А вы сами не видите?

– Вороны, – произнес, вглядевшись, наставник. – Они везде. На деревьях. На крышах. На земле. Везде, кроме этого дома.

Серая лента возвратилась к хозяину и обернулась вокруг запястья.

– Значит, нам туда.

Дождь кончился, и сквозь тучи выглянуло солнце. К тому времени, как они были на месте, светило уже опустилось к горизонту, но прятаться не торопилось.

Увидев нужный дом, Салзар спешился и, пройдя по улице несколько шагов, к удивлению Марко, опустился на колени. Закрыл глаза и, спустив с поводка юркую сизую ленту, устремился за ней, погружаясь в созерцательный транс и сливаясь с ищейкой в единое целое. Вот он струйкой дыма просочился за перекошенную дверь, взгляд ненадолго зацепился за облущивающуюся краску и утонул в душном полумраке. Миновал узкий коридор, заглядывая в идущие по обе стороны комнаты, – пусто. У последней двери он ненадолго замер, подготавливая себя к неприглядной картине. Вид разлагающихся мертвецов вызывал у Ворона гадливость и отвращение, вплоть до приступов тошноты, а рассказать кому-нибудь – засмеют: некромант ведь, аж шестой ступени!

Ну – отсрочь Неизбежная! – вперед.

Но в этом мертвеце не было ничего тошнотворного. Напротив, весьма аккуратный труп – чистая, лишь посеревшая кожа, сухая, как лист пергамента. Да и сам покойник был какой-то пересушенный, будто бы мумифицированный. Вместо глаз темные провалы. Зубы и ногти еще держатся. Тонкие седые волосы повылезли, но, возможно, старик еще при жизни начал лысеть. Лишь одно не вызывало сомнений – невероятная догадка подтвердилась: магистра Феаста не было теперь среди живых, но не было и среди мертвых. На прогнившем полу заброшенного жилища сидел тот, кого люди знающие называют неумершим.

Есть много причин, чтобы человек стал неумершим, но в любом случае ничего хорошего такое превращение не сулит. А еще опаснее столкнуться с неумершим колдуном. Эти создания – плод неправильно проведенных обрядов или оборванных воззваний – кровожадные хищники. В них нет памяти о прожитых годах и почти нет разума, от прежней личности они сохраняют лишь самые темные и отвратные черты. И даже если при жизни это был добрейший чародей, то время, жажда крови и непрерывно испытываемая боль превратят неумершего в безумную тварь, которая станет не только кусать зубами и рвать когтями, но и швыряться сложными заклятиями – способность к волшбе колдуны, к сожалению, зачастую сохраняют.