Уйти от себя… - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 7

— Так они все бывали в нашем доме! Мало ли что у них на уме? Может, кто-то из них приходил и присматривался! Например, я совершенно точно знаю, что сокурсница моего сына встречается с сирийцем! Она могла ему рассказать, что у нас в доме отличный музыкальный центр, домашний кинотеатр, а тот организовал грабеж.

— Почему вы так думаете? — изумился Щеткин, который уже успел ознакомиться с информацией о друзьях будущего юриста. — Ведь вы знаете, что девушка из приличной семьи, ее отец известный хирург. Когда наш дознаватель с ней беседовал, выяснилось, что сирийский юноша работает в фирме своего дяди, у них бизнес по продаже машин. И ему ваше имущество ни к чему. Он вполне обеспеченный человек. К тому же ему неприятности в чужой стране не нужны. Он здесь живет.

— Но он же иностранец! — не сдавался Валеев. — Мало ли что у него на уме? И эта девушка… Еще надо поинтересоваться, почему она связалась с сирийцем. Ей что, наших парней мало? — Какая-то тень личной обиды прозвучала в голосе режиссера. То ли за сына, то ли за самого себя.

— Ну, вам бы в советское время в соответствующих органах работать! — не сдержался Щеткин, удивляясь дремучести Валеева.

Время шло, следствие продвигалось медленно. Хотя кое-какие обстоятельства уже прояснились. Например, было установлено, что во всех случаях возле подъездов ограбленных квартир стоял все тот же фургон с названием некой фирмы. И бабульки, и случайно проходящие соседи описали фургон и даже общими усилиями составили приблизительный фоторобот грузчиков. Но название фирмы вспомнить так и не смогли. Кроме бабулек, никто даже злосчастную букву «т» не заметил. Поиски фирмы, которая занималась грузовыми перевозками и могла быть причастна к грабежу, ни к чему не привели. Ни «Тендер-авто компания», ни «ТК Комби Транс», ни «Транс логистик экспресс», ни с десяток других фирм, занимающихся перевозками грузов, не вызвали у старушек никаких эмоций. Слово у них «крутилось на языке», «мелькало в голове», но вспомнить его они не могли.

Во время ночного ограбления одна соседка тоже приметила фургон с включенными фарами возле подъезда, откуда выносили мебель и немалое количество вещей. Как при переселении. Но ее это также не удивило. Наоборот, пожаловалась, что двор живет активной ночной жизнью — вечно хлопают дверцы припозднившихся машин, люди разговаривают в полный голос, не считаясь с ночным временем, спать не дают, она уже и не помнит, когда нормально спала последний раз. Поэтому решила, что люди съезжали ночью и выносили свое добро исключительно ей назло. Соседка про ночной вынос чужого имущества сообщила в двух словах, зато про свою бессонницу рассказывала как сагу — в мельчайших подробностях. Выглядела она действительно неважно. Под утомленными глазами красовались темные круги, лицо было помятым, как выглядят все хронически невысыпающиеся люди. Если бы не ее преклонный возраст, Щеткин мог бы еще допустить, что по ночам она предается порочным утехам. Но даме было уже под шестьдесят, и выглядела она вполне на свои годы. Петр проникся ее проблемой и посоветовал обратиться к врачу. Она почему-то обиделась…

Щеткин сидел над материалами следствия, в который раз читая заключение технической экспертизы. Где-то тут кроется тайна… Еще одно усилие мысли…

В дверь кто-то постучал, но только ради приличия, потому что не дождавшись приглашения, в кабинет ввалился Плетнев. Щеткин рассеянно взглянул на него и только со второго захода узрел на лице у боевого товарища свежие ранения.

— О, кто это тебя так? — удивился он.

Хотя, зная заводной характер Антона, удивляться вроде было нечего. Обычное задержание подозреваемого с легкой руки Антона могло перерасти в потасовку. Правда, понятие «легкая рука» применительно к Антону звучало как нонсенс.

— Подробно рассказать или в двух словах? — почему-то окрысился Антон. Сегодня он явно был не в настроении.

— Давай в двух словах, — не задумываясь, предложил Петр, поскольку боялся, что мысль, которая только что начала формироваться, может испариться. Но отшивать Антона тоже было себе дороже. Обидится, затаит зло, потом будет вспоминать и не раз еще попрекнет друга в черствости.

— Какой ты бессердечный, Петр. «В двух словах…» — передразнил он Щеткина. — У меня вся жизнь поломатая, а тебе и дела нет.

— Антон, ты меня не так понял. Я весь внимание! — сразу сделал сосредоточенную мину старший оперуполномоченный и на листочке быстренько черкнул слово «замки». Так сказать, сделал пометку на будущее. Поймал мысль и закрепил ее на бумаге.

— Что, протокол будешь писать? — съязвил Антон, проследив за движением руки Щеткина.

— Да что с тобой, Антон? Это я для себя записал, чтобы не забыть. А то только забрезжило, боюсь нить потерять.

— А-а-а, ну ладно, — успокоился Антон. — Я к тебе знаешь зачем пришел?

— Сказать, что жизнь у тебя поломатая… — подсказал ему Петр.

— С жизнью у меня все ясно уже давно. То есть нет у меня никакой жизни. И вчерашний день тому подтверждение. Извини, старик, в двух словах не получится…

И он стал подробно рассказывать Щеткину о событиях минувшего вечера, слегка приукрасив свой личный героизм по отношению к бывшему другу Турецкому. А героизм его проявился в том, что он долго терпел грязные намеки Сашки. И даже вчера вечером не поддавался на его провокации, чтобы не допустить драки. Честно говоря, ему даже в голову не приходило, что Турецкий приперся подраться. Сашка сам напоролся на его кулак, а потом на обувную полку — он, Антон, тут ни при чем. И свое лицо Плетнев буквально сам подставил под удар Сашкиного кулака, чтобы тот отвел душу и выпустил пары.

— Ну? И выпустил? — Петр, увлеченный живым рассказом Антона, требовал полной ясности. Честно говоря, зная задиристый характер Плетнева и неуступчивость Турецкого, он давненько ожидал чего-то подобного. Тем более что повод назревал долго. Тучи сгущались, и дело было только во времени.

— Вполне. После чего почти трезвый ретировался из моего дома, предупредив, что навсегда.

— Ну, это он спьяну. — Щеткин самовольно заменил понятие «почти трезвый» на «пьяный», поскольку сильно сомневался, что Турецкий смог быстро протрезветь, даже устроив такой дебош. — Сам небось поехал домой отсыпаться. Ты в «Глорию» не заглядывал? Может, он уже на боевом посту. Либо раскаивается, либо злой, как черт.

— Я б к тебе не приехал, если бы все закончилось так красиво. Сегодня в двенадцать часов дня звонила Ирина в невменяемом состоянии. Домой Сашка не вернулся, она не знает, что и подумать. Боится самого худшего. Потому что машина его тоже пропала. Говорит — вдруг разбился где-то за городом или сорвался с моста в Москву-реку и утоп. Потому что она уже звонила в ГАИ, там никакой информации о его машине нет.

— Ну бабы! Фантазия у них работает всегда в сторону худшего. Вот все, что может приключиться самое страшное, у них на первом месте. Сами себя напугают, потом сами и ревут.

— Короче, Склифосовский, — прервал его нелицеприятные высказывания в адрес женщин Антон, — наш общий друг со вчерашней ночи не дает о себе знать.