Тот, кто знает. Том 2. Перекресток - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 32

- … Мы прекращаем вещание… Кругом рвутся снаряды… - в голосе диктора звучала с трудом сдерживаемая паника.

Изображение исчезло, на телевизионном экране замелькали пестрые полоски. Лена Винник вцепилась в подлокотник вертящегося кресла и с ужасом посмотрела на Руслана.

- Там что, война? Господи, какой ужас! Снаряды рвутся… Они штурмуют Останкино. Что же будет?

Скоро сутки, как никто из сотрудников редакции не уходит домой, все либо висят на телефонах, принимая информацию из Москвы, либо смотрят телевизор и слушают радио. Противостояние Президента Ельцина и Верховного Совета, возглавляемого Хасбулатовым, достигло своего пика. Вчера, 2 октября, произошло массовое столкновение с милицией на Смоленской площади в Москве, сегодня сторонники Верховного Совета прорвали оцепление вокруг Белого Дома, и телевидение на всю страну показало, как генерал Руцкой призывал взять мэрию и Останкино, а сам Хасбулатов кричал в микрофон, что нужно штурмом брать Кремль и выгонять оттуда узурпатора-президента и прочих преступников. Боевые группы генерала Макашова отправились на захват мэрии, а вот сейчас штурмуют телецентр. Что же это, если не война? Останкинский телецентр выведен из строя, но хорошо, что есть еще Шаболовка, оттуда вещает Российский канал.

В Москве поздний вечер, в Кемерове - глубокая ночь, но все сидят в редакции в ожидании новостей. До самого утра смотрят прямой эфир с Шаболовки, куда приглашены видные политики, общественные деятели и просто известные и уважаемые люди, призывающие поддержать Президента Ельцина. Даже Руслан, несмотря на ломоту в костях и сильную головную боль (врачи предупредили, что после такой травмы боли будут преследовать его всю жизнь, особенно при перепадах давления), не уходит. Только одна Лена Винник периодически убегает домой кормить малыша и снова возвращается, оставив ребенка с мамой и мужем. Все голодны, но редакционный буфет откроется только в десять утра.

- Вот! - вбежала запыхавшаяся Лена, вернувшаяся после очередного кормления. Она положила на стол полиэтиленовый пакет и стала вытаскивать из него продукты. - Хлеб, помидоры, соленые огурцы, сало и "Сникерсы". Больше ничего нет.

Все радостно накинулись на еду. Как хорошо, что есть свобода торговли! Теперь можно в любое время суток купить с рук хотя бы нехитрую еду, а то раньше как было? Не успел купить продукты до восьми вечера, пока магазины открыты, - сиди голодным до восьми утра.

- Ну что там? - с тревогой в голосе спросила Лена, сняв плащ и усевшись на свое место. - Есть что-нибудь новое?

- Говорят, в Москву ввели армейские части, но они пока ничего не предпринимают, - ответил сидящий рядом Руслан, с вожделением вонзая зубы в мясистый помидор, который он ел не разрезая, как яблоко.

- Кошмар! Неужели они допустят, чтобы на улицах шли бои? Люди же пострадают!

- Ленка, их не волнуют люди, их волнует власть. Люди - мусор.

- А зачем тогда нужна власть? Чтобы управлять мусором?

- Риторический вопрос, - вмешался завотделом новостей. - Власть - самоценность, ее добиваются не для того, чтобы, а потому что. Цели никакой, важно самосознание себя как носителя власти. Тебе этого не понять.

- Это почему же? - обиженно поинтересовалась Лена. - Вроде бы я не тупее вас, Николай Игнатьевич.

- Дело не в тупости, а в особенностях менталитета. Стремление к власти свойственно мужскому менталитету, а не женскому. Ты вот задумывалась, почему так мало женщин у власти? Вроде они и не глупее мужиков, а чаще даже и умнее, и образованнее, и сила воли у вас почти всегда мощнее, чем у нас, а во власть не ходят. Знаешь, почему?

- Ну и почему?

- Да потому, что вам это не нужно. Вы к этому не стремитесь. У вас совершенно другие ценности, и вы никак не можете понять, зачем мы рвемся к власти. А мы, со своей стороны, не можем понять, почему вы хотите такое же платье, как у, допустим, Мани или Тани, и в то же время смертельно боитесь появиться в общественном месте одинаково с ними одетой. То есть пусть у меня такое платье будет, но пусть никто об этом не знает. С нашей, мужской, точки зрения - полная бредятина, а для вас, девушек, это важно, и вы там чего-то себе переживаете, интригуете, выстраиваете.

- Интересно вы рассуждаете, Николай Игнатьевич. Вас послушать, так получается, что мы - такие умницы, а расходуем свой интеллектуальный ресурс на мелкие глупости, так, что ли?

- Я не сказал, что это мелкие глупости. Для вас это важно, а нам не понять. Точно так же для мужчины важна власть, а женщина этого не понимает, для нее политическая власть - ненужная в хозяйстве абстракция. Другое дело, власть в семье, вот за нее вы до последнего драться будете. Потому как от власти в семье есть ощутимая практическая польза в ведении хозяйства и обустройстве быта. О, тихо, новости начались!

Общий треп мгновенно прекратился, все глаза устремились к телевизионному экрану. Пока никаких кардинальных изменений, в Москве пять часов утра. Присутствующие снова углубились в обсуждение политической ситуации, кто-то помчался готовить материал в вечерний выпуск газеты, кто-то ушел звонить в Москву знакомым, одни вычитывали верстку, другие, вооружившись толстыми синими и красными карандашами, редактировали еще не сверстанные материалы.

В десять утра армейские подразделения начали штурм Белого дома. Бой в центре столицы транслируется в прямом эфире. По мосту идут танки. Руслан несколько раз моргнул и потер глаза. Может быть, он спит? Или находится под наркозом, потому что никто его из больницы не выписывал, ему делают очередную операцию, и все, что он сейчас видит, не более чем наркотический бред? Галлюцинация? Это же Москва, столица его Родины, она должна всегда и во всем быть высоким образцом, достойным подражания. И вдруг такое: все перессорились, натравливают друг на друга военных, кричат, беснуются, генерал Макашов даже матом ругается, его на всю страну слышно… Как будто это вовсе не Москва, которая с детства представлялась Руслану гордой и прекрасной, а какая-то деревня, очень большая деревня, где бушуют и громят все, что попадается под руку, перепившиеся мужики.

"Я обязательно напишу об этом, - думал он, глядя на горящий Белый дом. - Я попытаюсь проанализировать свои ощущения и понять, чем была Москва для нас, живущих так далеко от столицы, и чем она стала сейчас. Что она олицетворяет? И кинемся ли мы ее защищать, если случится война? Или будем защищать только свой дом, свои стены, потому что такая Москва, которую я видел в последние двое суток, это позор для цивилизованной страны? Или не позор? Может быть, я ошибаюсь?"

***

Власть Президента была восстановлена, страсти понемногу утихли, и в конце октября Руслан, наконец, выбрал время, чтобы дозвониться до Дюжина.

- Я решил, что вы передумали, - равнодушно отреагировал на его звонок Сергей Васильевич. - Пропали куда-то.