Капкан на наследника - читать онлайн книгу. Автор: Микки Спиллейн cтр.№ 89

— Только попроси.

— Нет. Я этого никогда не сделаю, — тяжело вздохнула она, задержала дыхание и медленно-медленно выдохнула. И когда она повернулась и снова поглядела на меня, в глазах ее было совершенно другое выражение. — Это ведь ты уложил меня в кровать.

— Кто-то должен был сделать это. — Суть внезапной перемены ускользала от меня, и мне никак не удавалось понять, в чем же тут дело. Я выудил из кармана одинокую сигарету и закурил. — Насчет вчерашнего вечера...

— Не было никакого вчерашнего вечера, — проговорила она. — Все начинается сейчас, с этой самой минуты.

— Я ценю это, котенок. Мне удалось замести все следы. Только ты осталась.

— И тебе придется убрать меня?

— Не-а. Женщин надо целовать, а не убивать.

— Ты такой сексуальный. — Она снова попыталась увести разговор в другую сторону.

— Черт, я измотан, весь в поту и в пыли.

— Ты что, душ не принимаешь?

— Принимаю, только вот горячая вода кончилась.

— Насколько я понимаю, холодная вода угнетающе действует на мужскую физиологию.

— Кто-то ввел тебя в заблуждение, куколка моя. Это касается только небольшого числа мужчин, да и то не всегда. А я — просто скала!

— Правда?

— Нет, вру, — улыбнулся я, — но если мы будем продолжать в том же духе, то я непременно приду в возбуждение.

— Фу, какой ты циничный!

— И грязный!

— Тогда пошли примем душ, — предложила она.

От неожиданности я обжегся сигаретой, бросил ее на пол и растоптал каблуком. На старой широкой сосновой доске осталась черная отметина.

— Извини, детка, я, конечно, ублюдок, но слово это просто означает «незаконнорожденный». Я не подлец.

— Даже не думай сражаться со мной, Догерон. Я же говорю — я много думала. Мне не нужны эти дурацкие сны, и я хочу от них избавиться.

— Но я ведь не доктор!

— Доктора ничем не смогли мне помочь. Раздевайся давай!

— Нет.

Но она все же оказалась со мною в душе, гладко-гладкая, как любил говаривать Эрли. Вся в мыльной пене, она повернулась ко мне спиной, чтобы я мог погладить ее со всех сторон, и я водил мыльными пальцами по всему ее стройному телу, по каждой выпуклости и каждой ложбинке, и она смеялась, захлебываясь под струями воды.

— А теперь поцелуй меня, Дог. По-настоящему.

И я поцеловал ее. Долго, сладко, взасос, крепко прижав к себе ее голое тело.

— У тебя не стоит, — с укором оглядела она меня.

— Думаю, нам это не понадобится.

— И вправду, о чем это я?

— О?

— Могу чем угодно поклясться, что ты способен сделать это мягко.

— Хрена с два. Слушай, вырубай воду, давай обсохнем немного.

— Трусишка!

— Просто старый, — признался я. — Парни не обрастают жиром, как вы, девчонки.

Ее руки обняли меня, и возраст перестал означать вереницу прожитых лет и превратился в далекое далеко.

— Полегче, юная леди, — сказал я.

— Здорово, — мечтательно вздохнула она, закрыла кран и сделала шаг назад, чтобы получше разглядеть меня. — Да у тебя больше, чем в Британском музее!

— Спасибо, малышка. — Я бросил ей полотенце и выбрался из душа.

Но остановить ее не представлялось никакой возможности. Она провела кончиками пальцев по моей спине и развернула меня к себе, пока я пытался вытереться. Она глядела на меня снизу вверх, губы мягкие, влажные, зовущие, груди набухли и призывно топорщились в мою сторону, предлагая себя, в глазах — сумасшедшие искорки. И на этот раз, когда Шейла протянула ко мне руку, в ее прикосновении почувствовалась такая сила и решительность, что мне захотелось кинуться на нее здесь и сейчас. Но нельзя было забывать, что на мою долю выпала роль доктора, и это ее последний шанс поправиться.

Пальцы ее властно сжались.

— Я стараюсь, — сказал я.

— Плохо стараешься. Старайся лучше.

И вот настал тот самый момент.

— Куда ты хочешь, детка?

У нее было такое выражение лица, будто кто-то окатил ее из ведра ледянющей водой, но тут же на смену ему пришло то, другое, в котором я никак не мог разобраться: внутренняя решимость довести дело до конца.

Ты можешь ненавидеть зубных врачей. Ты можешь до чертиков бояться их. Но когда у тебя болит зуб, ты все равно идешь к дантисту. И на поверку все оказывается не так уж и страшно. И ты больше не боишься, и ненависть тоже куда-то пропала. Неужели все настолько просто?

— Ты что, никогда раньше не была с парнем в душе? — спросил я.

— Только с Кроссом. Три раза.

— И что случилось? — Я отбросил полотенце и потянулся за маленьким флакончиком дезодоранта. Я брызгал подмышки и задницу до тех пор, пока окончательно не замерз, потом закрыл колпачок, облился до кучи одеколоном, и теперь пахло от меня просто восхитительно. Розарий, а не мужик. В Европе такого не было, там девицы пришивали к одежде подмышечники против пота. И им никогда не приходило в голову осветлить свои пуськи.

— Мерзкий ты урод, — сморщила она носик.

Я понял, что напал на правильный путь.

— Ты сколько лет замужем?

— Слишком долго.

— Это не ответ. — У меня остались всего одни шорты, и я уже собрался натянуть их.

— Не делай этого, — попросила она меня.

— Малыш...

— Я знаю, Дог.

— Что знаешь?

— Знаю, что ты знаешь. Про меня. По лицу вижу.

— Пытаюсь вести себя профессионально, сладкая моя.

— Угу. — На этот раз она улыбнулась от всей души.

Шейла сбросила полотенце, и перед моим взором предстало прекрасное обнаженное тело — одно из тех, о которых пишут в книгах, с большой пышной грудью и черным треугольничком внизу, скрывающим вход в пещеру порока, а вот и тропинка, мокрая и скользкая, нежная и призывная, которая ведет прямо в эту пещерку.

— Я хорошенькая? — вопросительно поглядела на меня Шейла.

— Восхитительная, — пробежался я по ней взглядом.

— А поточнее?

Я прикрыл свое взбунтовавшееся хозяйство шортами и натянул майку.

— Пошла на хрен.

— Почему бы и нет?

Я взглянул на нее и увидел, что все ее тело дрожит, каждый мускул напрягся, словно завязался в узел, живот подтянулся, но глаза говорили совсем другое, совершенно противоположное, в них не было ни страха, ни сожаления, и я взял ее за руку и повел в темную спальню, где с прежних времен сохранилась огромная кровать, скинул с себя тряпки, и теперь только кожа касалась кожи. Я перекатился на нее, дал ей почувствовать все свое тело, подержал ее в объятиях, ожидая, когда придет на помощь ментальный наркоз.