Великолепная пятерка - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Гайдуков cтр.№ 39

— Все, ребята, все... Я от вас свалил... — это был торжествующий смех победителя.

Потом улыбка исчезла с его лица — он снова посмотрел на часы и вдавил в пол педаль газа. До заезда в художественную школу нужно было еще многое сделать. Борис промчался до отвращения знакомым маршрутом с такой скоростью, на которую еще не отваживался ни разу. Пропускной пункт «Славянки» он преодолел не без страха, что вот сейчас зазвонит мобильник у кого-нибудь из охраны, его попросят выйти из машины и пройти в офис...

Черта с два. Борис резко затормозил возле своего дома, выскочил из машины, но спохватился — нельзя спешить, нельзя привлекать внимание. Он вошел в подъезд, поднялся на лифте наверх, вошел в квартиру. Жены дома не было, и это было, с одной стороны, хорошо, а с другой, не очень. Хорошо, что в эти нервные минуты не пришлось на ходу объяснять Марине, а что, собственно, происходит и почему она должна немедленно прыгать в машину и ехать с ним черт знает куда... Борис объяснит ей все потом, когда подберет их с Олеськой возле художественной школы — это будет только в четыре, господи, как долго, как долго, они уже могут начать его искать до четырех... Плохо, что Марина не могла помочь ему собирать вещи. Впрочем, много вещей Борис брать и не собирался — выйди он с парой огромных чемоданов, это моментально заметят. Да и кто их потом потащит, потом, когда они бросят машину? Борис взял заранее подготовленную спортивную сумку и стал набивать ее Мариниными и Олеськиными вещами. О себе он не беспокоился, он беспокоился лишь о своих женщинах и о времени. Ну и немного — о деньгах. Борис вытащил из шкатулки в спальне несколько разномастных купюр — Марина думала, что это деньги на текущие расходы, однако на самом деле это были их последние деньги. Плюс тысяча долларов в кармане у Бориса. И плюс триста с лишним тысяч, лежащие в далеком пражском банке.

Все... Борис остановился в прихожей, обвел квартиру прощальным взглядом. Здесь, в отличие от коридоров «Рослава», внутри его шевельнулось нечто щемящее и тоскливое. Жаль уходить отсюда, но уходить необходимо, потому что лишь с виду это место казалось раем, на самом же деле оно было собственностью дьявола, то есть «Рослава».

Борис понимал это, но все стоял и смотрел, смотрел, пока... Пока вдруг не проснулся его мобильник. Это было как звук стартового пистолета — Борис выскочил из квартиры, потом спохватился, остановился, чтобы отключить мобильник... И подумал: «Что значит этот звонок? ОНИ уже в курсе? ОНИ уже знают? Уже ищут?»

Звонок навел его на плохие мысли. Тём не менее Борис сохранял спокойствие, хотя бы внешнее. Он спустился вниз, забросил спортивную сумку на заднее сиденье, завел мотор и медленно выехал с территории «Славянки». Знакомый охранник кивнул ему и махнул рукой. Борис махнул в ответ, вложив в этот жест смысл, о котором охранник совершенно не подозревал.

Примерно на полпути между «Славянкой» и художественной школой Борис остановил машину, вышел и пробежал метров пятьдесят до трансагентства. Здесь он потратил чуть больше десяти минут, после чего вернулся в машину и продолжил путь. Вскоре ему стало понятно, что к школе он подъедет не позже пятнадцати минут четвертого, то есть за сорок пять минут до назначенного им срока. Было бы очень хорошо, если б Марина тоже подъехала туда пораньше — тогда бы они хоть немного отыграли у беспощадного времени...

Но Марина пораньше не подъехала. Борис внимательно оглядел вестибюль художественной школы, заглянул в коридор, потом поднялся на этаж, где занималась Олеська, — Марины не было. «Ничего, ничего, — говорил он себе. — Это еще не страшно...» Даже если его уже хватились по-серьезному, то есть начали отлавливать за пределами главного офиса, то ловить его будут сначала на территории «Славянки». Потом... Потом они станут выяснять, где его жена и дочь. Жену они черта с два найдут, потому что даже Борис иногда не мог разыскать ее посреди дня — уйдя с работы, Марина перестала быть привязанной ко времени и пространству. А дочь они побегут искать в гимназию, которая опять-таки находится на территории «Славянки», однако в гимназии ее не будет — пятница потому и была выбрана, что Олеська естественным путем оказывалась вне охраняемого рославского пространства. В пятницу после обеда она находилась на свободной земле. Именно так — на свободной, потому что с некоторых пор Борис относился к пространству, контролируемому «Рославом», как к оккупированной территории. И первая стадия ухода заключалась в том, чтобы собрать в единой точке свободной земли всех троих — себя, Марину и Олеську. Борис был на месте, Олеська тоже — он проверил это, подглядев в замочную скважину аудитории, — оставалось лишь дождаться Марины.

И оставалось надеяться, что ОНИ вычислят нахождение этой самой точки слишком поздно.

Но Борису было мало надежды, ему нужны были гарантии — потому что слишком многое стояло на кону. «Я никогда не опаздываю», — сказала Марина. Сказала она это про четыре часа, четырех еще не было, и получалось, что Марина не обманула. С другой стороны, Борис маялся уже пятнадцать минут в этом вестибюле, вздрагивая от каждого резкого звука, особенно от стука открывающихся и закрывающихся дверей. Сюда входили женщины, мужчины и дети. Отсюда выходили мужчины, дети и женщины. Кто угодно, но только не Марина. Но и не люди из СБ.

Где-то внутри бывшего Дворца пионеров громыхали ремонтники, откуда-то вдруг внезапно прорывались фортепианные аккорды, звенел детский смех, такой несозвучный настроению Бориса. Он перемещался от одной колонны к другой, переминался с ноги на ногу, смотрел на часы, пугался резких звуков... И внезапно понял, что здесь он как в ловушке. Если ОНИ окажутся быстрее, чем он думал, и войдут через эту не знающую покоя дверь, то куда он денется? Где-то там есть выход во двор, но он захламлен мешками с цементом, стремянками и рабочими в грязных робах. Бежать будет некуда, его возьмут под руки и выволокут на улицу, а там уже будет стоять машина — непременно черная. И дальше — все по сценарию... А в конце этого сценария — холодный подвал, жесткий стул, от которого уже не оторваться, видеокамера, направленная точно в лицо, и настойчивый голос оператора: «Ну, давай, давай...» А наготове уже и палач с ножом, который знает кровь многих и многих... Впрочем, они могут придумать и что-нибудь другое, более современное. Электрический стул, например. Или раствор кислоты. Вот, кстати, способ абсолютно надежно спрятать тело. Тело...

Борис снова увидел экран телевизора и бивший с этого экрана кошмар. Только теперь у мужчины, попавшего под нож, словно ягненок на бойне, было лицо самого Бориса. А что это там в углу? Кто это так неловко изогнулся? Чье это бледное, навсегда замершее лицо?

— Извините, — Борис так толкнул дверь аудитории, что она едва не слетела с петель. — Я отец Олеси Романовой...

— Да? — Молодая преподавательница в круглых очках вопросительно уставилась на него. — Занятия заканчиваются через пятнадцать минут, так что...

— Семейные обстоятельства, — сказал Борис. — У нас срочные семейные обстоятельства. Я не могу ждать пятнадцать минут... Олеся!

Дочь выглядела изумленной не менее, чем преподавательница, когда Борис взял ее за руку и повел к выходу.