Шатун - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Дышев cтр.№ 74

- Ну? - терпеливо напомнил о своем вопросе следователь и стал ковыряться в пепельнице, отыскивая более-менее свежий окурок.

Глобус гладил и гладил лысину, пытаясь привести мысли в порядок. А при чем здесь эта девчонка в красном? Она ж не знала, что приняла от Анатоля фальшивку. Сама бы вляпалась с этими липовыми баксами, если бы братки не отобрали у нее рюкзачок. Зачем на эту несчастную девчонку валить? Есть гадюки куда более ядовитые, куда более опасные…

Он поднял глаза на следователя и произнес:

- Мне их дала Ирина Юрьевна Гончарова…

Ему нужна была пауза, чтобы снова взять себя в руки и набрать в грудь побольше воздуха. Но, как могло показаться, эта пауза пришлась следователю как нельзя кстати. Услышав фамилию Гончаровой, он переглянулся с опером, потом заглянул в пустую чашку и, закуривая и роняя на стол пепел, торопливо спросил:

- Так… Ну и что? Где и при каких обстоятельствах вы с ней встретились?

- В охотничьем приюте, - проглотив воздух, ответил Глобус.

- Мгм, - произнес следователь, смахнул ладонью пепел со стола, снова заглянул в чашку, потом взял паспорт Глобуса и полистал его, как сборник старых и несмешных анекдотов.

- Держите! - сказал он, протягивая паспорт.

Опер поднялся со стула, опустил ладонь на спину Глобусу и сказал:

- Пошли.

«Вот и все! - с ужасом подумал Глобус. - В камеру ведут!»

Но опер вывел его из отделения на ночную улицу, посмотрел на небо, подставил под снежинки ладонь и, зевнув, сказал:

- Смотри, больше на такой ерунде не попадайся!

И захлопнул за его спиной дверь.

«Знать бы, что все это значит?» - подумал Глобус, поднимая воротник кожанки.

* * *

Оперативник тем временем поднялся в кабинет своего коллеги, взял со стола кубик Рубика и, беспорядочно вращая его грани, сел на скрипучий стул.

- И все-таки я не понимаю их замысла, - произнес он.

- Я тоже, - ответил следователь, пуская дым в потолок. - Но приказ есть приказ.

- Дай пару штук, - попросил опер и, не дожидаясь разрешения, взял со стола следователя несколько фальшивых купюр. - Жена спросит, куда я получку дел, а я отвечу, что перевел ее в баксы, только они, к сожалению, оказались фальшивыми…

- Надо на посты передать фамилию этого лысого, чтоб под любым предлогом его задержали, если вдруг надумает из Эсто-Садка умотать. Лучше перестраховаться лишний раз, чем потом шлепать губами и писать объяснительные. Правильно я говорю?

И он принялся крутить диск телефона.

ПЕРВОЕ ЧУДЕСНОЕ УТРО

Это было чудесное утро. Кирилл лежал в постели и, едва приоткрыв глаза, смотрел, как восходящее солнце золотит ледниковые наросты на вершине горы. Ему не хотелось думать о проблемах, которые он вчера вечером выставил за дверь. Сейчас эти тяжеловесные, неповоротливые, вечно ворчащие и всем недовольные существа топтались где-то под окнами гостиницы, словно надоедливые папарацци в ожидании появления звезды. Пусть ждут. Пусть мерзнут. Пусть злеют. Он их не боится. Все в охапку - и в багажник. И постепенно избавляться от них.

- Доброе утро, Вера!

Закутавшись с головы до пят в одеяло, она встала с кровати и пулей вылетела в душевую. Оттуда вышла не скоро, одетая под завязку, разве что пальто еще не надела.

- Почему молчим и прячем глаза? - спросил Кирилл, пытаясь поймать ее за руку и притянуть к себе. Не получилось. Вера отмахнулась и встала перед зеркалом к Кириллу спиной.

- Пожалуйста, не смотри на меня так.

- А в чем дело?

- Мне стыдно.

- Чего ты стыдишься?

- Того, что было вчера. Я была радостная, как дурочка. Мне казалось, что мы с тобой знаем друг друга тысячу лет… А утром все не так.

Она зачесала свои кудри на лицо, словно накинула на голову рыжую паранджу.

- И если я что-то тебе говорила, - добавила она, - то ты, пожалуйста, не принимай все это близко к сердцу. Я ничего не соображала от усталости.

- Что?! Нет, этот номер у тебя не пройдет, - сказал Кирилл, выпростал из-под одеяла руку и посмотрел на часы. - У меня все записано на диктофон и оформлено протоколом. Теперь не отвертишься. Ты говорила, что безумно счастлива быть со мной, что ты любишь меня, что никогда не забудешь…

- Замолчи, пожалуйста! - взмолилась Вера и чуть согнула ноги в коленях, словно присела под грузом стыда.

- Почему? Разве ты врала? - продолжал он, улыбаясь.

Она замерла, опустила расческу на полочку, повернулась и села на край кровати.

- Ты же сам, - тихо сказала она и сдвинула пальцем челку, открывая печальные глаза, - ты же сам будешь радоваться, когда мы с тобой расстанемся навсегда.

- Не исключено, - согласился Кирилл. - Но зачем об этом говорить сейчас? Когда появится перспектива порадовать себя расставанием, тогда и порадуемся. А сейчас надо радоваться, что мы вместе.

- А разве ты… рад быть со мной?

- А разве у меня на лице написано что-то другое?

Она осторожно протянула руку и коснулась пальцем его губ - как ребенок, который хочет погладить незнакомого кота.

- Утром, после случайной ночи, мужчины уходят быстро. Они не смотрят в глаза, мало говорят, они раздражены и торопливы. А когда захлопывают за собой дверь, испытывают огромное облегчение.

- У тебя печальный опыт, - посочувствовал Кирилл, целуя кончики ее пальцев. - Что ж это за идиот, который испытал облегчение, расставшись с тобой?

- Это не идиот. Это мой жених… Он ушел и больше не вернулся. Потому что брат продал нашу квартиру и потерял в «Титанике» все деньги.

- С этого бы и начала! - вздохнул Кирилл. - Так тебе крупно повезло, что этот идиот ушел и не вернулся.

Он перехватил ее руку за запястье и легко притянул к себе. Джинсы, кофточка полетели в разные углы. Золотая цепочка с нательным крестиком, висящая на ее шее, пощекотала его лицо. Потом Вера нечаянно поцарапала ему плечи. А все остальное было очень хорошо.

ДУРЕХА РАДУЕТСЯ

Буфет для постояльцев еще не был построен, и хозяйка предложила позавтракать на ее кухне. Но там было так душно и тесно, что Кирилл и Вера решили перекусить в дороге.

Он крутил руль, а она подносила к его рту то пучок зелени, то хлебный мякиш, то кусочек холодной говядины. Радио передавало о приближении мощного снежного фронта и лавинной опасности.

Кирилл притормозил у почтового отделения, на двери которого висела табличка «КСЕРОКС-ФАКС». Вера стряхивала с подола пальто крошки. Он смотрел на нее, словно скульптор на гранитную глыбу.