Каникулы в Монако - читать онлайн книгу. Автор: Эмили Роуз cтр.№ 18

Маделин перевела взгляд с Амелии на Доминика. Она что, была единственной, кто ничего не слышал о его родине?

— Ты говорил, что твоя сестра — писательница.

— Бригитт — автор книг по истории, а наша мать записывает сказки, которые она рассказывала нам с сестрами, когда мы были маленькими.

Амелия нахмурилась и, прищурившись, посмотрела на Доминика.

— Простите за назойливость, ваше высочество, но мне казалось, что вы блондин, и… — Она коснулась рукой своего подбородка.

— Пожалуйста, зовите меня Доминик. — Достав из кармана бумажник, он вынул оттуда визитку и протянул Амелии. — Я путешествовал инкогнито, пока Маделин меня не разоблачила. Пришлите мне по электронной почте адрес больницы. Я попрошу маму отправить вам книги с автографами. Если хотите, можете указать в письме имена детей, которые лежат в вашем отделении, чтобы она могла обратиться лично к каждому.

С широко раскрытыми глазами Амелия прижала карточку в груди.

— Я непременно это сделаю, когда вернусь в Шарлотт. Большое спасибо.

Маделин стиснула зубы. Ей не хотелось, чтобы Доминик делал что-то хорошее. Она предпочла бы запомнить его лживым негодяем, навязавшим ей свое общество.

Доминик посмотрел на нее.

— Возможно, мадемуазель Ламберт захочет присоединиться к нам за ланчем у меня в номере.

В тот момент, когда Маделин увидела восхищение на лице Амелии, ей захотелось убить Доминика. Этот хитрец так умело расставил ловушку, что она не заметила ее и попалась. Отказавшись пойти к нему в номер, она расстроит Амелию.

Маделин показал ему средний палец за спиной подруги.

На его лице появилась озорная улыбка.

— Я воспринимаю это как согласие.

— Ты не мог бы на минутку зайти ко мне в комнату?

— С удовольствием.

Проигнорировав мечтательный вздох Амелии. Маделин провела Доминика к себе в спальню и закрыла дверь.

— Не впутывай сюда Амелию.

— Твоя подруга очаровательна.

— И недоступна для тебя.

Одна его бровь удивленно поползла вверх. Что он услышал в ее словах? Проявление собственнического инстинкта? Желание защитить подругу? Или озлобленность? Возможно, все вместе.

— Мне следует еще ожидать хитрых маневров с твоей стороны?

— Только если ты сама меня вынудишь. Обычно я не скрываю своих желаний. В данный момент мне нужна твоя компания… и ты, Маделин.

От его хриплого голоса ее бросило жар.

— Не могу сказать того же о твоей компании и о тебе, — солгала она.

Доминик хищно улыбнулся.

— Снова бросаешь мне вызов?

Маделин устремила на него испепеляющий взгляд.

Он протянул руку.

— Твой паспорт, пожалуйста.

— А что, если я захочу пересечь границу во время экскурсионной поездки?

— Ты поедешь со мной, а твой паспорт будет у меня. Завтра утром мы пойдем в тир. Хочу посмотреть, как ты стреляешь.

Достав из ящика комода паспорт, она сунула его Доминику, а затем принялась изучать свои ногти.

— Возможно, я буду занята.

— Боишься, что я окажусь более метким стрелком? — Он убрал ее паспорт в карман брюк.

— Не пытайся провоцировать меня. Это не пройдет.

Он подошел ближе. Комод позади нее преграждал путь к отступлению. Доминик поднял руку и провел кончиком пальца по ее горлу.

— Может, ты предпочитаешь, чтобы я вместо этого касался твоих эрогенных зон? Насколько я помню, прошлой ночью это делало тебя более сговорчивой.

Маделин негодовала на себя за то, что у нее подкашиваются ноги и по всему телу бегут мурашки. Прошлой ночью она плавилась как воск в его руках и была готова дать ему все, что бы он ни попросил.

Но это было вчера. Сейчас она знала, что этот человек — из тех, кто обманным путем заманивает женщин к себе в постель. Стиснув зубы, Маделин закрыла ладонями соски, проступившие сквозь одежду, и пожалела о том, что не может ударить его коленом в пах.

Должно быть, Доминик прочитал ее мысли, потому что он опустил руку и отошел.

— Буду ждать тебя и мадемуазель Ламберт у себя в номере через час. Не разочаруй меня, Маделин.

Дверь открыл незнакомец. Великолепный светловолосый голубоглазый незнакомец в дорогом сером костюме и накрахмаленной белой рубашке с расстегнутым воротником.

Доминик. У Маделин пересохло во рту. Ее сердце бешено заколотилось. Это лицо она узнала бы где угодно. Он был красив и с темными волосами, но сейчас!.. Цвет волос изумительно контрастировал с загорелой кожей, и от этого голубые глаза казались ярче.

Но его внешность не имеет значения. Она терпеть не может лжецов.

— Ты взял с собой в отпуск личного парикмахера?

Доминик не обратил внимания на ее язвительный тон.

— Зачем, когда в отеле «Рейнар» есть свой салон. Проходите, дамы.

Планировка его пентхауса была такой же, как у них, но интерьер их номера был выдержан в светлых тонах, а здесь преобладали темные.

Обеденный стол был уставлен тончайшим фарфором, хрусталем и серебром. В лучах полуденного солнца, проникающих в окна с видом на Средиземное море, бокалы для вина сверкали подобно бриллиантам.

Богато. Строго. Элегантно. В привычном мире Доминика она всего лишь гостья, и ей не следует об этом забывать.

Изучая обстановку, Маделин почувствовала на себе пристальный взгляд Доминика. Должно быть, он думал, что его деньги произведут на нее впечатление. Но он ошибся. Ей доводилось работать с весьма состоятельными докторами, которые, несмотря на свое богатство, были неприятными людьми. Банковский счет из семи или даже восьми цифр не имеет значения, если ты не заслуживаешь любви, доверия и уважения.

Маделин посмотрела на свою подругу. Рядом с принцем Домиником Амелия чувствовала себя немного неловко. А может, все дело было в четырех официантах, выстроившихся в ряд у дальней стены, или в Айане, стоящем в углу подобно статуе.

— Я ему не нравлюсь, правда? — тихо спросила Маделин Доминика, чтобы его телохранитель не услышал ее.

— А чего ты ожидала? Ты угрожала перерезать мне горло, — спокойно ответил Доминик, но в глазах его блестели искорки смеха.

— Маделин! — вскрикнула Амелия.

Маделин поморщилась. Перед ланчем она, чтобы не объясняться с подругой, отправилась в ванную и тщательно занялась своей внешностью. Ей вовсе не хотелось производить впечатление на Доминика. Она выбрала узкое светло-зеленое платье только потому, что оно подходило к цвету ее глаз и подчеркивало фигуру, которую ей с таким трудом удалось привести в порядок.